Иван Терехов
"СУПЕРПИГА"
2000

В юмористическом детективном романе рассказывается о том, как внезапно вспыхнувшая страстная любовь к неожиданно появившейся и тут же исчезнувшей таинственной незнакомке привела героя повествования к невероятным и смертельно опасным приключениям.

Оглавление

Афродита Каллипига
(Историческая справка)
I
В Древней Греции древние греки, как и в наши дни, влюблялись в своих юных древних гречанок и объяснялись им в любви.
Обычно они говорили: "Я сражен твоей божественной красотой!" или "Ты божество, ты мой кумир!.." или просто "Ты - богиня!" Это означало, что возлюбленная была неземной или несравненной красоты. Более высокой степени красоты уже не может быть. Так считали древние молодые мужчины и женщины в Древней Греции. Но по-другому смотрели на этот вопрос сами бессмертные богини. Каждая из них признавала тот неопровержимый факт, что обладает неземной и несравненной красотой, но никак не могла согласиться, что и другие богини претендуют на то же - должна же она хоть в чем-то превосходить остальных. Из-за этого возникало много разногласий и споров между ними. Как известно, самый громкий скандал разразился на свадьбе Пелея и Фетиды. Эрида - богиня раздора, сестра бога войны Арея, дочь Ночи, мать Бедствий, Ссор, Голода и всяких других напастей, подбросила гостям золотое яблоко с надписью "Прекраснейшей". Из-за этого яблока все и началось. Претендентками на него объявились сразу три богини: Гера - сестра и седьмая жена верховного бога греков, царя и отца богов и людей Зевса, повелительница туч и бури, молний и грома; Афина - одно из главных божеств Древней Греции, богиня неба, тоже повелительница туч и молний, покровительница наук, труда и многого другого; Афродита - богиня чувственной любви, красоты и очарования. Каждая с жаром доказывала, что яблоко должно принадлежать именно ей, что только она по своим физическим данным имеет больше всего прав на него. Но, естественно, ни одна из них не смогла доказать своего превосходства. Проспорив безрезультатно почти полдня и доведя себя до белого каления, они обратились к Зевсу, чтобы тот решил, кому должно достаться яблоко. Не хотелось громовержцу Зевсу портить отношения с дочерьми: ни с Афиной, которая родилась из его головы в полном вооружении и сейчас судорожно сжимала копье, зеленея от злости под доспехами, ни с дочерью от Дионы - Афродитой, которая помогала ему иногда устраивать шуры-муры с другими богинями и со смертными женщинами. А о властной, жестокой и ревнивой жене Гере и говорить не приходится: Зевс отчетливо представлял, какую головомойку она учинит ему, если яблоко не достанется ей. Поэтому он отправил богинь в сопровождении бога скотоводства Гермеса на гору Иду, где Парис, пасший там в это время стада быков, уворованных у Аполлона, должен был устроить суд и решить, которая из богинь самая прекрасная. Удобно расположившись в тени под развесистым деревом, Парис предложил богиням раздеться, на что они с готовностью согласились. Правда, Афродита попыталась оставить на себе свой постоянный атрибут - чудесный пояс, в котором была скрыта тайна ее обаяния и благодаря которому любой мужчина, будь он простым смертным или богом, немедленно влюблялся в нее. Но зоркая и мудрая Афина настояла на том, чтобы Афродита сняла этот волшебный пояс и предстала перед судом Париса в чем мать родила. Напрасно Афродита старалась доказывать, что она возникла из морской пены, а не из чрева матери - пояс ей все же пришлось снять. Но в отместку она сказала: - Ну а ты, Афина, хоть и родилась из головы Зевса в доспехах, все же сними свой шлем! Нечего прятать под ним свое уродство! Тогда Гера, видя такое дело, тоже сорвала свой древнегреческий кокошник и золотые серьги с бриллиантовыми подвесками и бросила их оземь. - Раз пошла такая пьянка, так экспонируемся совершенно голыми! Все должны быть в равных условиях! - сказала она. - Парис, приступай к судейству! Красавец и соблазнитель Парис был смертным. К сожалению он не был богом. Поэтому прежде чем принять решение, должен был хорошенько взвесить все возможные нежелательные последствия от того, что отдаст предпочтение одной из соперниц. Кроме того, не будучи дураком, он также подумал и о выгоде, которую можно извлечь из этого дела для себя. Тем временем богини бросились наперебой предлагать Парису всевозможные услуги, пытаясь ублажить его и склонить на свою сторону. Гера предлагала ему власть и богатства, Афина - мудрость и военную славу, Афродита - красивейшую женщину на земле в жены. Предложение последней больше всего пришлось по душе Парису, и он отдал яблоко Афродите. С тех пор Афродита всегда покровительствовала Парису, а Афина и Гера при первом же удобном случае строили ему всякие козни. С помощью Афродиты Парис похитил Елену, жену спартанского царя Менелая, что, как известно, вызвало Троянскую войну. В античном искусстве Афродиту представляли женщиной в расцвете сил и красоты. Ее часто изображали обнаженной. Особенно известны Книдская статуя Афродиты, статуя Афродиты Милосской, статуя выходящей из воды Афродиты Анадиомены и другие. Созданию одной из самых замечательных статуй античности Афродиты Каллипиги способствовала история с двумя сестрами, происшедшая в Сиракузах в III веке до нашей эры. Однажды во время купания в речке в тихом и укромном месте две сестры поспорили на ту же тему, что и вышеупомянутые богини: кто из них красивее? Невольным свидетелем этого горячего спора оказался юноша, случайно проходивший мимо. Полюбовавшись вдоволь из-за кустов на обнаженных девушек, он вышел к ним и объявил, что более прекрасной является старшая сестра. Девушки испугались и, схватив одежды, убежали, а юноша, придя домой, обо всем рассказал своему брату. Тот предложил посвататься к девушкам, соглашаясь взять себе младшую. Когда они пришли к сестрам, то младшая принялась уверять, что юноша проявил невнимательность и не все рассмотрел как следует. Поэтому она попросила произвести повторный осмотр. Оба брата с удовольствием согласились. Осмотрев обнаженных сестер более внимательно со всех сторон, они пришли к выводу, что младшая сестра права - она оказалась прекраснее. Ошибка произошла из-за того, что при осмотре у реки юноша видел ее только спереди, в то время как главная ее прелесть заключалась в необычайной красоте ее божественных ягодиц. Братья женились на этих сестрах, разбогатели и вскоре построили в Сиракузах храм в честь богини Афродиты. Статуя Афродиты, стоящая в этом храме, пользовалась во всем античном мире заслуженной славой. Вот как красочно описывает ее один из искусствоведов. Богиня юная и прекрасная была изображена скульптором в момент раздевания: правой рукой она приподнимает часть хитона, приоткрывая живот и правую ногу. Как бы нечаянно спадающая с плеча бретелька обнажает грудь. Левой рукой она подхватывает вторую часть хитона, полностью открывая ягодицы, которые, как две капли воды, были похожи на ягодицы младшей сестры. Если обойти статую вокруг, то каждый новый ракурс открывает все новые и неожиданные прелести женской фигуры. Статуя получила название Афродиты Каллипиги, что ученые чаще всего переводят как "Афродита с прекрасными ягодицами". Но греческий народ, предпочитающий более сильные выражения, назвал ее проще - "Прекраснопопой" - в честь той части тела, которая помогла одной из сестер завоевать звание прекраснейшей. Именно так - "прекраснопопая" - и переводится с греческого непривычно звучащее для нашего уха слово "каллипига".
II
В заключение надо сказать, что все, изложенное автором выше, предназначено не для праздного просвещения читателя, который наверняка об этом уже что-то слышал или читал, или даже в свое время капитально изучал, а лишь для того, чтобы освежить его память. Потому что без этой исторически очень важной и точной информации об античных событиях, читателю будет трудно понять благородную задумку автора доказать, что, во-первых, греки напрасно превозносят своих обнаженных красавиц - мы тоже не лыком шиты, и, во-вторых, наши женщины по красоте своих попок не только не уступают греческим и тем более древнегреческим женщинам, а во многом превосходят их. Без описанного выше также трудно было бы оценивать и высокие мотивы поступков героев, представленных в последующих главах нашего повествования. Изложенные в повести события происходили в одной из стран СНГ вскоре после приобретения ими суверенитета. Некоторые читатели могут отнестись к персонажам романа и их поступкам как к чистейшему вымыслу автора. Но это не так. Все события, представленные в последующих главах, такие же достоверные, как и описанные выше в этой главе. Разница заключается лишь в том, что имена античных героев подлинные, а имена персонажей последующих глав автору во избежание возможных недоразумений пришлось слегка изменить. Так что, если одному или, возможно, даже группе читателей покажется, что где-то в чем-то они узнают себя, то такое совпадение в поступках персонажей и читателей надо воспринимать как чисто случайное. Автор же просит никаких претензий по этому поводу ему не предъявлять.

Странный случай на городской улице
I
На довольно оживленную улицу, где расположено множество различных магазинов, ларечков и лотков, после каждой смены цвета светофоров врываются группами легковые автомобили. Некоторые из них паркуются у магазинов и ларьков, другие, наоборот, освобождая место у тротуаров, пытаются вновь вклиниться в движущийся поток, а третьи, не обращая ни малейшего внимания на кричащие рекламы, торопятся, не останавливаясь, прорваться дальше. Среди этого беспокойного потока машин появилась "Таврия" ярко-красного цвета, которая с довольно приличной скоростью уверенно двигалась в первом ряду от тротуара. Вдруг от нее оторвалось заднее правое колесо. Оно покатилось сначала по проезжей части дороги, обгоняя машину, затем вприпрыжку по тротуару и, наконец, подпрыгнув в последний раз, разбило витрину магазина и влетело в него. С трудом укрощая непослушную без одного колеса машину, водитель пытался остановить ее, нажимая на педаль тормоза, но только благодаря стоящему впереди "Мерседесу", в который уткнулась бампером его машина, удалось прекратить движение. Довольный таким исходом, водитель выскочил из машины и бросился изо всех сил догонять озверевшее от полученной свободы колесо. Видя, что оно скрылось в магазине и, возможно, испугавшись, что там его могут присвоить, он с утроенной энергией устремился в открытую дверь магазина. Но в этот момент оттуда выбежали два человека в черных масках и, натолкнувшись на оказавшегося на их пути незадачливого водителя, сшибли его с ног и помчались к подбитому "Мерседесу". Едва они вскочили в автомобиль, тот рванулся вперед и, резко набирая скорость, скрылся в движущемся потоке машин.
II
Однако у читателя уже возник ряд вопросов: "Что это за "Таврия"?, "Кто такой водитель?", "Что за люди в масках?", "Что за "Мерседес"?" и прочее, прочее. Чтобы ответить на все эти вопросы, прервем пока наше повествование и возвратимся несколько назад, к событиям, предшествовавшим описанному случаю.

Степан Рубаха
I
Водителю "Таврии" сегодня очень не везло. Впрочем невезение преследует его уже давно. Все началось с той поры, как совершилась перестройка в стране. До этого Степан Рубаха, а именно так зовут нашего героя, числился сотрудником солидного научно-исследовательского института, ведущего исследования в одной из областей науки, о которых распространяться в открытой печати раньше было не рекомендовано, а теперь, когда обо всем уже можно говорить, никто не в состоянии вспомнить, чем этот институт занимался. Поэтому скажем просто: Степан Рубаха был научным сотрудником НИИ. Хотя почему был? Он и сейчас им является. Правда, раньше он ходил на работу и с удовольствием проводил там время, за что получал деньги. Теперь он тоже ходит в НИИ и также добросовестно убивает время, но ему уже никто ничего не платит, так как у государства все деньги давно кончились. Степан Рубаха еще молод, выглядит лет на тридцать-тридцать пять, недурен собой, среднего роста, имеет почти спортивную фигуру, шатен, глаза серо-голубые, нос прямой, рот чувственный, губы, можно сказать, более полные, чем тонкие. Одевается, как и большинство людей его возраста: любит носить фирменные джинсы, цветные разрисованные рубашки и куртки, но на официальных встречах, как правило, появляется в строгом костюме, при галстуке и производит впечатление приятного делового человека. Несколько слов о родословной Степана. Дед его Онуфрий Агафонович до революции был священником, а после революции - конюхом при обкоме партии, отец Влильлен (в честь Владимира Ильича Ленина) Онуфриевич, был тоже работником обкома, где занимал довольно заметную должность, мать Электрификация Евлампиевна всю жизнь занималась домашним хозяйством и была беспартийная. Как видим, все имена отражали эпоху, в которой жил каждый член рода Рубах. Родись Степан на несколько лет раньше, было бы и у него наверняка имя вроде Иовиссст (в честь Иосифа Виссарионовича Сталина) или Феэддз (Феликс Эдмундович Дзержинский), а, может, даже и Нисерхрущ (Никита Сергеевич Хрущев). Но времена изменились, и родители Степана тоже резко поменяли свои убеждения, взяв курс на входившие в новую моду нормальные, проверенные жизнью имена.
II
Известно, что почти все свое свободное время Степан Рубаха посвящал автомобилю. Но не бесконечному мытью или протирке стекол и блестящих частей машины, как это делают некоторые, не регулировке холостого хода двигателя или подкручиванию на всякий случай разных гаек, и не проверке, работает ли стоп-сигнал и не упало ли давление в шинах. Он считал, что предназначение автомобиля заключается лишь в том, чтобы на нем ездить. И он ездил, можно даже сказать: мотался по всему городу, как угорелый. А поскольку город Крутой Лог, в котором обитал Степан Рубаха, расположен на пересеченной местности и, простираясь на большие расстояния, имел дороги, мягко говоря, совершенно разбитые и воспринимавшиеся движущимся транспортом как непредсказуемые, состояние его "Таврии" было плачевным. Она имела множество неисправностей и поломок, но пока их количество не переходило в качество - машина просто отказывалась двигаться - ни одна из неисправностей не устранялась. Если, например, заело замок в левой дверце и она переставала открываться, Степан залезал в машину через правую, если и эта выходила из строя, он проникал в автомобиль через багажник, а когда уже и задняя дверь не открывалась и в машину никак нельзя было попасть, только в таком случае Степан Рубаха отдавал ее в ремонт. Характеристика Степана Рубахи будет далеко не полной, если не отметить его особый стиль управления автомобилем. Дело в том, что, как это свойственно истинным научным работникам, он был человеком творческим и, естественно, к правилам уличного движения относился также творчески. Автор думает, что читатель хорошо его понимает. Кому из нас не приходилось замечать, находясь за рулем, как иногда некстати появляются некоторые дорожные знаки на нашем пути или неоправданно долго горит красный свет светофора? Нет совершенно никакой надобности объяснять, что человек всегда умнее каких-то тупых правил дорожного движения. Известно, что некоторые люди даже умнее компьютеров, управляющих этим движением. Степан Рубаха как раз и был одним из таких людей.
III
Не лишним также будет сказать несколько слов об отношении Степана Рубахи к женщинам. Прежде всего читатель должен знать, что он был холост. И не потому, что не мог найти устраивающую его по красоте женщину, а как раз наоборот - любая женщина для него по-своему была красива. Чтобы читатель мог понять, в чем тут дело, ему надо знать художественную концепцию Степана Рубахи относительно красоты женского тела. Коротко она заключалась в следующем. Все многочисленные античные статуи, украшавшие дворцы и парки, музеи и галереи, другие места собраний произведений искусств, как правило, представляют идеально правильные, с точки зрения красоты, тела мужчин и женщин. И вот здесь Степан подметил, что, хотя строение женских тел у статуй является идеально правильным и идеально красивым, они не вызывают у мужчин того вожделения, которое, казалось бы, им должно быть свойственным. Кроме того, он еще заметил, что если формы тела у мужчин, в основном, не имеют существенных различий, то формы тела у живых женщин заметно отличаются - как одна от другой, так и от идеальных. Отсюда он сделал вывод, что привлекательной женщину делает не столько идеально красивая фигура, сколько присущие ей единственной и этим выделяющие ее среди других женщин, специфические отклонения от таковой. Впрочем, как нам уже известно из приведенной в начале повествования исторической справки, и у некоторых тогдашних женских статуй имели место такие отклонения от идеальных форм, что позволяли женщинам, с которых делались изваяния, получать преимущества перед их соперницами. Достаточно вспомнить статую богини Афродиты Каллипиги.
IV
Чем занимался Степан Рубаха кроме работы в НИИ, где и как он добывал деньги на жизнь, как он сводил концы с концами, - для нас остается пока загадкой. Правда, по внешнему виду он никак не походил на человека несчастного. Наоборот, его внешность говорила больше о том, что перед нами преуспевающий бизнесмен средней руки, одолеваемый множеством важных и, главное, неотложных дел.

Таинственная незнакомка I Степан Рубаха был постоянно весь в делах. Вот и сейчас куда-то торопилась его проржавевшая насквозь "Таврия". Громыхая на выбоинах дороги, дребезжа от напряжения всеми своими частями и издавая могучий рев из-за прохудившегося глушителя, она изо всей силы старалась удержаться в общем потоке движущегося автотранспорта. Степан жал на всю железку. Машина продолжала бежать, впереди Степана ожидала многообещающая встреча, и он был доволен собой. Но вдруг в поведении автомобиля что-то резко изменилось: его начало водить и потянуло в правую сторону к бровке тротуара. Степан нажал на тормоз и остановился. Он знал, в чем дело. Недели три назад начал спускать задний правый скат, но у Степана никак не доходили руки, чтобы сменить его и отремонтировать. Всякий раз, когда скат спускал до такой степени, что уже нельзя было продолжать движение, он подкачивал в него воздух ручным насосом и некоторое время продолжал на нем ездить. Сначала эту операцию пришлось повторять примерно через неделю, затем через два-три дня, а теперь надо подкачивать скат почти каждый день. Это ему уже порядком надоело, и он решил его заменить, чтобы при первой же возможности отремонтировать дырявую камеру. Он открыл багажник, извлек оттуда "запаску", домкрат, необходимые инструменты и приступил к замене ската. Когда он снял колесо и уже готовился подсоединить новое, его внимание вдруг привлекла идущая по тротуару женщина. Трудно сказать, чем она так его поразила, что послужило тому причиной, но он оказался буквально ошеломленным. То ли в этом был виновен ветерок, который дул ей навстречу и, трепля платьице, как скульптор ваял ее прекрасное тело с особо выделявшимися широкими бедрами; то ли благодаря необычному ракурсу (он смотрел на нее из своего не совсем привычного положения снизу вверх, что усиливало эффект от созерцаемого), то ли по каким-то другим причинам, неизвестным ни ему, ни нам, - его словно поразило сильным электрическим разрядом. - Какая женщина! -молнией резанула мысль. Что-то сдавило грудь и образовавшийся в ней щемящий комок пополз куда-то все ниже и ниже. Он сидел на корточках, застыв со скатом в руках, в буквальном смысле разинув рот и вперив в проходившую незнакомку широко раскрытые от удивления глаза. Такой его вид не мог остаться для нее незамеченным. - Что с вами? Вам плохо? - прозвучал ее мелодичный участливый голос. - У вас что-то со спиной? Может, вам вызвать скорую помощь? И тут наш герой, наконец, пришел в себя. Он вдруг, как всегда, обрел свое красноречие и ответил: - Да, да! Но не медицинская скорая помощь мне нужна, а ваша! После того, как я вас увидел, теперь только вы можете меня вылечить! Я вас убедительно прошу, помогите мне! Без вас я просто пропаду! - он торопливо повторял первые попавшиеся слова, лишь бы как-то задержать ее. Но женщина уже поняла свою ошибку и, чтобы побыстрее от него отвязаться, сказала: - Извините, я спешу. Скоро закончится обеденный перерыв, поэтому я должна быть на рабочем месте. Мне нельзя опаздывать. И она продолжила свой путь. Теперь, когда она уходила, перед ним открылся ее вид со спины. Что произошло с ним дальше, не поддается никакому описанию! Читатель должен напрячь все свое воображение, чтобы представить ту бурю неожиданных чувств, которые взорвались в душе нашего героя. А дело в том, что ее фигура сзади выглядела не такой, как у обыкновенных женщин и даже не такой, какими изображались женские фигуры великими мастерами Древней Греции и Рима. Чем же так поразил Степана вид удаляющейся от него таинственной женщины. Полное свое впечатление от увиденного он и сам бы не смог передать. Единственное, что у него осталось в памяти - это на фоне в целом красивой фигуры, очертания которой остались несколько туманными, отчетливо выделявшиеся, прекрасные, ритмично двигающиеся резкими толчками в такт ее быстрых шажков, слегка гипертрофированные, упругие и живые ягодицы, резко контрастирующие с точеной стройной талией. Сначала Степану показалось, что сама Афродита Каллипига появилась перед ним, но он тут же отказался от этой мысли. Это была не Афродита Каллипига - это была Афродита Суперкаллипига ("Сверхпрекраснопопая"), и что было самым ужасным - она быстро уходила от него и могла исчезнуть навсегда.
II
Стряхнув оцепенение, он быстро пристроил колесо и, слегка завинтив болты пальцами рук, хотел зажать их гаечным ключом, но тот куда-то исчез. Как потом оказалось, он лежал под снятым ранее колесом. Однако времени на поиски уже не было, так как иначе Суперкаллипига (давайте в дальнейшем для краткости будем звать ее просто Суперпига) исчезнет из вида совсем, растворившись в толпе. Надо немедленно садиться в автомобиль и догнать уходящую Суперпигу. Степан вскочил в автомобиль и включил стартер, но, как всегда бывает в подобных экстренных случаях, двигатель не заводился. После нескольких новых напрасных попыток завести двигатель он выскочил из машины и устремился в поток движущихся людей, но все попытки найти ее уже были тщетны - Суперпиги нигде не было видно. Напрасно он носился по тротуару, как угорелый, то бросаясь, сломя голову, вперед, то возвращаясь, как побитый пес, по нескольку раз назад - она как сквозь землю провалилась. Наконец, удрученный неудачей, он возвратился к машине и, забыв затянуть болты на вновь поставленном колесе, механически поднял снятый старый скат и положил в багажник, собрал также валявшийся возле машины инструмент, в том числе упоминаемый ранее гаечный ключ. Бросив все в багажник и закрыв его, он сел в машину и повернул ключ зажигания. Двигатель завелся с пол-оборота. Так всегда бывает - сработал закон стервозности. Когда от того, заведется ли двигатель и догонит ли он свою прекрасную Суперпигу, зависела судьба так ярко вспыхнувшей любви, двигатель ни за что не желал заводиться, а вот теперь, когда все уже потеряно, когда она скрылась и ее нет, тот, как ни в чем не бывало, мгновенно завелся. Но Степану уже никуда не хотелось ехать, да он и забыл, куда направлялся до встречи со своей, казалось, посланной небом и так досадно им потерянной Афродитой Суперпигой. И он выключил зажигание.
III
Дорогой читатель, знаешь ли ты, что такое любовь с первого взгляда? Случалось ли тебе неожиданно быть ошарашенным, ошеломленным и ошалелым от одного взгляда на внезапно представшую перед тобой земную богиню?! Приходилось ли тебе мгновенно терять рассудок, ориентацию в пространстве и точку опоры при одном взгляде на представительницу прекрасного слабого пола? Бывал ли ты хоть раз мгновенно сраженным наповал волнительными неотразимыми женскими прелестями таинственной незнакомки? Только в том случае, если тебе приходилось переживать подобное, ты сможешь понять состояние нашего героя. Именно таким ошарашенным, ошеломленным, ошалевшим от отчаяния, лишившимся рассудка и почвы под ногами, сраженным, потерявшим смысл жизни и погибшим для нашего общества человеком почувствовал себя в этот момент Степан Рубаха. Но не таков был Рубаха, чтобы долго отдаваться молчаливым страданиям - он был человек дела - внутри у него всегда кипела и клокотала энергия, и он не привык отказываться от любых подарков, которые ему предоставлял случай или судьба. - Ты не скроешься от меня! Я все равно тебя найду! - крикнул он так громко, что это было больше похоже на рев смертельно раненого дикого зверя, чем на голос страдающего от отчаяния влюбленного. В этом истошном вопле было столько смешанных чувств радости любви и горя потери, и он был таким мощным, что, вылетев через открытое окно автомобиля, поверг в смятение и заставил отшатнуться от машины людей, проходивших по тротуару мимо. Однако, не обращая внимания на образовавшееся вокруг него возбуждение, Степан так же мгновенно, как и вскипел, взял себя в руки и молниеносно выработал план действий: "У меня уже есть зацепка: она сказала, что возвращалась с обеденного перерыва, видимо, работает в магазине, а это значит - ее можно отыскать! Я обойду все магазины города и найду ее во что бы то ни стало! Итак, за дело!"

Сорвавшееся ограбление
I
Было уже очень поздно, около двух часов ночи. Весь город спал спокойным сном. Лишь небольшая мужская компания продолжала бодрствовать. Их было четверо: Профессор, Колян, Артист и Тихий - молодые парни, возраст которых колебался в пределах, примерно, от двадцати до двадцати семи лет. Они сидели за столом, заставленным бутылками и закусками, и горячо обсуждали план предстоящей операции. Посторонний наблюдатель, если бы он только мог находиться в этой комнате, сразу бы определил, что лидером группы был Профессор. Это было видно по манере его поведения, спокойному и уверенному тону в разговоре. Профессором его звали потому, что раньше он работал в институте и все вопросы решал с позиции научного подхода к ним. И хотя он был старше своих компаньонов всего на три-четыре года, они явно признавали его неоспоримый авторитет. По тому, в каком состоянии находился стол с совершенно опустошенными бутылками, можно было заключить, что беседа подходила к концу. - Итак, предлагаю следующее мое решение, - твердо сказал Профессор. - Артист должен установить контакт с одной из продавщиц и проявить максимум вигильности по отношению к ней. Под предлогом ухаживания наладить регулярные визиты в магазин. Провести рекогносцировку ситуации на территории реализации будущей операции по экспроприации дензнаков. Изучить организацию рабочего времени, установить градиенты и размеры дневной выручки, где и как хранятся деньги, в какое время выручка достигает максимальных размеров, какой обслуживающий персонал, изучить характер, темперамент и привычки каждого работника, какая сигнализация и сикюэрити в магазине... Короче говоря, собрать всю информацию о работе shop'а, не упуская ни малейших мелочей. - А продавщицы там хоть интересные, а то придется метать бисер перед какой-нибудь старой каргой? - с явным недовольством спросил Артист. - Продавщицы там нормальные. Но я посылаю тебя в shop не для приятного времяпрепровождения, а для сбора очень ответственной информации. От того, насколько хорошо ты выполнишь это задание, будет зависеть успех всего нашего дела. Так что ухаживание за женщинами должно быть не самоцелью, а лишь средством для добычи нужных сведений. - Ну уж и спросить ничего нельзя, - более умиротворенно пробурчал Артист. - Ты спрашивай по делу. Что тебе не ясно? Задавай конкретные вопросы. - А что тут спрашивать? Все понятно. - Ну, если все понятно, тогда - за дело! Даю тебе срок - неделю. Когда вся нужная информация будет собрана, приступим к разработке плана. Больше ни у кого вопросов нет? - Нет, - ответил Колян за себя и за Тихого. - Непонятно только, зачем нужны какие-то планы? Да еще целую неделю ждать? У меня и так уже руки чешутся! Делов-то всего: заскочили вдвоем в магазин, один направил ствол, другой забрал деньги - и сделали ноги. Вот и все! - Больно ты прыткий, Колян. Похоже, отсидка тебя ничему не научила. Будем действовать так, как я наметил. И никто не вздумай самовольничать! На сегодня все. Расходимся.
II
На следующий день Артист поднялся с постели где-то в десятом часу и сразу же начал готовиться к посещению магазина. Он тщательно побрился, погладил брюки, подобрал рубашку и галстук, прорепетировал несколько поз и выражений лица перед зеркалом и, наконец, оставшись довольным своей внешностью, отправился выполнять задание Профессора. Войдя в магазин, первым делом принялся осматривать продавщиц, которых, если в их число включить и кассиршу, было четыре. Он даже несколько растерялся: "На какой же из них остановиться?" Надо сказать, что выбор предстоял не из легких: все они были достаточно молоды и имели привлекательную внешность. Артист был не прочь закрутить роман со всеми одновременно, но вспомнил, что Профессор сказал "с одной из продавщиц". А тот не прощал ни малейшего отклонения от сценария и за инициативу и самодеятельность жестоко наказывал. Опыт и интуиция подсказали Артисту, что наиболее подходящей для выполнения поставленной перед ним задачи была продавщица кондитерского отдела, и он медленно двинулся в этом направлении, продолжая внимательно рассматривать и оценивать ее. Как известно, возраст женщины установить нелегко, но Артист все же чувствовал, что она несколько старше, чем он. По-видимому, она уже была на пороге бальзаковского возраста, но это не только не смущало его, а, наоборот, даже радовало. С женщиной, которая имеет опыт, мужчине легче устанавливать контакт, чем с молоденькой настороженной девушкой. По крайней мере ей можно более откровенно показывать свои намерения и рассчитывать на взаимность. Она не была полной, но и не была слишком худой или, как принято говорить, изящной, что Артиста вполне устраивало. Он не любил худых женщин. Все остальные параметры продавщицы были в его вкусе. Подойдя к прилавку, Артист начал рассматривать располагавшиеся там продукты, раздумывая о том, с чего начать. Стоявшие впереди две женщины совершили покупки и ушли, а он все продолжал топтаться на месте, изображая наивного нерешительного парня, который никак не может выбрать нужные покупки. - Что вы желаете? - приятным, ласковым голосом спросила продавщица. По всему было видно, что он ей тоже приглянулся, и у нее, как и у него, проснулся охотничий инстинкт. - Да вот никак не могу решить, что мне взять на десерт к обеду и ужину. - А разве вам жена не сказала, что надо купить? - задала хитрый вопрос продавщица. - Что вы?! У меня нет жены. Я живу совершенно один. Помогите выбрать необходимые продукты. Что вы посоветуете мне купить? - Как же это вы без жены? Ну может у вас хоть подруга есть? Такой мужчина и без женщины?! - Так получилось. Остался один без никого. - Ой, как я вам сочувствую! Я тоже совершенно одна. Как это ужасно! Приходишь с работы, и одна в четырех стенах. Не с кем даже словом обмолвиться. - Вы - такая красивая, с такой прекрасной фигурой, такая интересная и симпатичная - и одна? Никогда не поверю! У вас от мужчин наверняка отбоя нет! - Ну, знаете, вообще-то да, но настоящего мужчину встретить очень трудно. А так, как другие, с кем попало, я не могу. С первым встречным я даже разговаривать не стану! - Удивительно, это даже может показаться странным, но я точно такой же. Может, поэтому вы мне так нравитесь. Похоже, что я влюбился в вас с первого взгляда! - Все вы мужчины одинаковы! Даже не знаете, как меня зовут, а уже в любви объясняетесь! - А, кстати, как вас зовут? - Наташа. - А меня - Николай. Вот и познакомились. Но на этом разговор пришлось оборвать, так как к прилавку подошли новые покупатели. Артист купил немного печенья и конфет и, сказав Наташе, что придет к ней к концу работы, удалился.
III
После закрытия магазина Артист предложил целую программу развлечений на весь вечер. Но Наташа скромно выбрала из нее только один пункт- посещение ресторана, на чем они и остановились. Устроившись уютно за столиком в одном из лучших ресторанов с многообещающим названием "Пуп земли", наша новоиспеченная пара, наконец, получила возможность познакомиться поближе. Артист с большим интересом расспрашивал Наташу о ее жизни, особенно о работе и о людях, окружающих ее, что ей очень нравилось. Обычно интересы мужчин ограничивались только сексуальными домогательствами. Чтобы его расспросы не вызывали подозрений, Артисту пришлось кое-что рассказать и о себе. Он назвал себя работником сцены, рассказал о театре и об артистической среде, в которой ему приходится вращаться. И все это было чистейшей правдой, так как он действительно работал в театре в качестве разнорабочего по оборудованию сцены. Артист был отличным веселым собеседником, его речь перемежалась шутками и остротами, и Наташа от его слов, выпитого вина и от общей праздничной атмосферы в ресторане ощутила, как ее охватило неописуемое состояние радости и блаженства. Еще бы! Наконец появился он - долгожданный принц, галантный кавалер, настоящий мужчина, и она внезапно превратилась из захудалой продавщицы тоже в принцессу, перед которой он преклоняет колена и отдает ей свое сердце.
IV
Но не будем сильно углубляться в любовный роман, разгоревшийся между нашими героями. Автор не намерен утомлять читателя подробностями о том, как они не могли прожить друг без друга ни часа, ни минутки, как после бурно проводимых вместе ночей Артист не мог выдержать разлуки с Наташей и как он поэтому почти все дни проводил в магазине с ней. Ничего подобного автор рассказывать не станет, так как это отвлечет нас от сути главных событий. Поэтому ограничимся только сообщением о том, что благодаря самоотверженной работе Артиста, в течение недели была собрана полная информация об объекте. После тщательного анализа полученных данных и проработки различных вариантов решения стоящей перед ними задачи Профессор разработал план проведения операции. В основном он сводился к следующему. Операцию начать примерно за час до закрытия магазина, когда торговля уже пойдет на спад. Выбирается момент, когда в магазине не будет покупателей. Профессор, находясь в телефонной будке, из которой через окно просматривается внутренность магазина, позвонит туда и попросит к телефону заведующую. Так как телефон находится возле кассы, кассирша снимет трубку, выслушает просьбу и, положив трубку на прилавок, пойдет в подсобное помещение звать заведующую. Так, по данным Артиста, происходит всегда, когда кто-то звонит заведующей. В тот момент, когда кассирша с заведующей выйдут из подсобки обратно в магазин, в него ворвутся Колян и Тихий в масках и, угрожая оружием, прикажут оставаться всем на своих местах. Таким образом они не дадут возможности кому-либо из работников магазина приблизиться к кассе, где установлена кнопка, приводящая в действие сигнализацию, а также воспользоваться телефоном, который при снятой трубке, по существу, окажется отключенным. Пока Колян с пистолетом в руке будет следить за тем, чтобы никто не двигался, Тихий заберет деньги из кассы и положит в сумку. Артист в это время находится за рулем в стоящем возле магазина автомобиле с работающим двигателем. Профессор же остается на противоположной стороне улицы у телефонной будки и оттуда следит за ходом событий. Вся операция должна длиться пятнадцать секунд, после чего грабители выскакивают из магазина, садятся в автомобиль, в котором ждет их Артист, и уезжают. Профессор остается еще некоторое время у магазина, чтобы установить, как будут развиваться события после того, как операция завершится и его коллеги скроются. Этот план был тщательно изучен и прорепетирован всеми участниками предстоящей операции. Когда Профессор убедился, что все исполнители твердо усвоили свои роли, он дал команду приступить к ограблению магазина. Вначале все шло строго по плану, но в тот момент, когда Колян, угрожая пистолетом, крикнул: "Всем оставаться на месте!" - позади него с оглушительным треском разлетелось окно витрины. Влетевшее колесо, садануло его сзади по ногам и укатилось куда-то за прилавок. Колян упал на пол, ударившись головой об угол прилавка, и почувствовал, как его лицо заливается кровью. В сознании мелькнула мысль, что они попали в засаду и его кто-то сбил с ног. Это вызвало у него панический страх, он вскочил на ноги и с криком "смывайся!" побежал к двери. Вместе с ним, бросив на пол приготовленную для денег сумку, устремился к выходу из магазина и Тихий. Но в это время на пути грабителей оказался идущий навстречу ничего не подозревающий Степан Рубаха. Не сумев в своем стремительном движении избежать столкновения, бандиты сбили его с ног и, вскочив в ожидавшую их машину, уехали. Профессор, наблюдавший всю эту картину с противоположной стороны улицы, как и было предписано сценарием, остался проследить за тем, что произойдет дальше.

Без вины виноватый
I
Как истинный холерик, Степан вскочил на ноги раньше, чем успел сообразить, что с ним произошло. Однако, несмотря на такую превосходную реакцию, он все же не успел ни разглядеть тех, кто сбил его с ног, ни высказать им, что он о них думает - так быстро они вскочили в машину и исчезли вместе с ней. Отряхнув пыль с запачканных при падении брюк и немного успокоившись, Степан зашел в магазин. Там перед ним предстала весьма странная картина: за прилавками стояли пять женщин с поднятыми вверх руками и искаженными от страха лицами. Их широко раскрытые глаза с ужасом смотрели на него. - Извините, - сказал Степан, - я вам не помешаю, только заберу свое колесо. Но колеса нигде не было видно, и продавщицы никакого представления о нем не имели, так как были во время нападения загипнотизированы видом пистолета и, кроме маленького круглого отверстия в его стволе, ничего не видели. Они даже не заметили, что была вдребезги разбита витрина и вместо окна в стене оказалась огромная дыра. - Но где же мое колесо? - произнес Степан, удивленно оглядываясь по сторонам. - Вы уже успели его спрятать? Ну что же, посмотрим за прилавком. И Степан направился в проход между прилавками. Но продавщицы, наконец, начали выходить из оцепенения. Приняв Степана за одного из грабителей и не видя у него никакого оружия, они с криками и визгом набросились на него. Как он ни пытался освободиться от них, ничего не получалось - их было больше и почти все они имели более высокие весовые категории, чем он. Не прошло и минуты, как, избитый и исцарапанный, он уже лежал на полу, связанный какими-то веревками и тесемками по рукам и ногам. - Оля, вызывай милицию! - приказала одной из продавщиц заведующая магазином. К ней полностью возвратилось самообладание, и она поняла, что пора опять взять руководство в свои руки. Наконец, появилась возможность осмотреться и как-то осмыслить, что же произошло. Ожидая прибытия милиции, они оставили связанного Степана лежать у прилавка, а сами отошли в сторонку и начали обсуждать случившееся. Оказалось, что каждая из продавщиц видела происшедшее по-своему, и каждая из них отстаивала свой вариант. После довольно длительного спора, объединив мнение всех продавщиц воедино, заведующая подвела итог: - В магазин совершенно неожиданно ворвалась группа бандитов в масках, человек пять-шесть. Они направили на каждую продавщицу по пистолету и закричали: "Руки вверх!". Один из грабителей подошел к кассе и хотел переложить деньги из нее в свою сумку. Но в это время раздался крик: "Бросай все и убегай!" Кто-то кинул бомбу в витрину, и она там взорвалась. Все бандиты побежали и, кто через дверь, кто через выбитое взрывом окно, повыскакивали на улицу. Затем один из них возвратился за сумкой, которую выронил в спешке, когда убегал. Тогда мы его схватили и связали. II За окном послышался вой сирены, и у магазина остановилась милицейская машина. Из нее появились два милиционера и вошли в магазин. - Сержант Нечитайло, - отрекомендовался один из них, - Что здесь произошло? Продавщицы сразу же пустились наперебой рассказывать о том, как все случилось. Так как каждая из них старалась перекричать других, поднялся невыносимый шум, из которого ничего невозможно было понять. - Отставить! - строго сказал сержант. - Кто из вас старшая? - Я - заведующая магазином Шишова Тамара Ивановна. - Рассказывайте, что здесь произошло. Остальным молчать! Тамара Ивановна пересказала версию, к которой она пришла в результате обсуждения случившегося со своими продавщицами. Когда она сказала, что одного из грабителей они задержали, из-за прилавка послышался голос связанного Степана. - Какой я грабитель? Я зашел забрать свое колесо, а они его спрятали, - завопил он. - Да еще вот избили меня, хулиганки. Развяжите меня! - Милиционер Чубенко, - обратился сержант к своему напарнику, - успокойте гражданина! Чубенко подошел к лежащему на полу за прилавком Степану и пнул его слегка ботинком в бок. - А ну, заткнись, мразь! - сказал он злобно. Но Степан завопил от возмущения: - На каком основании? Вы не имеете права так со мной обращаться! - Это: "На каком основании?" - пнул он Степана ногой еще раз, но посильнее, чем прежде. - А это - имею ли я право! И он ударил Степана в бок ногой уже со всего размаха, испытывая от этого явное удовольствие. Степан взвыл от боли и от обиды, но, заметив, что милиционер опять намеревается нанести удар ногой, тут же замолчал. - Вот так-то лучше. Лежи и молчи, пока тебя не спросят, - сказал милиционер и отошел к остальным. Сержант Нечитайло опросил по очереди всех работниц магазина и Степана, приказал Чубенко внимательно осмотреть разбитую витрину, скат и автомобиль, после чего ему удалось воссоздать более менее правильную картину происшедшего. - Развяжите гражданина Рубаху, - сказал сержант Нечитайло продавщицам. - Он к банде не имеет никакого отношения. Наоборот, вы ему должны быть благодарны, так как это его колесо разбило витрину, сбило с ног бандита и спасло вас от ограбления. - Что? Мы ему еще должны быть и благодарны за то, что он разбил витрину? - возмутилась Тамара Ивановна. - Может, вы его еще и отпустите? - Да, отпустим. Гражданин Рубаха, вы свободны. Можете забрать свой скат и уходите. Когда понадобитесь, мы вас будем вызывать как свидетеля. - А кто возместит материальный и моральный ущерб за разбитую витрину? - закричала заведующая магазином. - Хорошее дело! Если каждый проезжающий автомобиль будет терять колесо и разбивать витрину, где же мы наберем денег на ремонт? - Это меня не касается. Договаривайтесь сами между собой или, если не договоритесь, можете подать на него в суд. Задержать его за это мы не имеем права. - Значит бить окна он имеет право, а задержать его за это вы не имеете права? Хорошо! Пусть уходит, но колеса ему не отдам, пока со мной не рассчитается за разбитую витрину! - Я вам уже сказал: это меня не касается. Гражданин Рубаха, освободите помещение - у нас здесь еще много работы. III Степан, избитый и продавщицами, и милиционером, униженный, вышел из магазина и побрел к перекошенной машине. Вынул из багажника запасное колесо, и хотел поставить его на машину, но вспомнил, что у него нет болтов для крепления. Тогда он решил пройтись по дороге назад и попытаться найти утерянные болты. Ему повезло. На том месте, где отпало колесо от машины и еще немного дальше, ему удалось подобрать только два болта, но и этого уже было достаточно, чтобы уехать. Он закрепил колесо, зажал на этот раз как следует болты, подкачал воздух в камеру до нормы и сел за руль. Но куда ехать? Все тело ныло, настроение испорчено, в кармане - ни гроша. - Отрицательный результат - тоже результат, - сказал Степан, хотя он его совершенно не устраивал. Он продолжал сидеть в машине, мучительно соображая: "Что делать?"

Таинственный пассажир I Как известно, жизнь тем и интересна, что в ней, как правило, темные и светлые полосы сменяют одна другую. На следующий день Степану все-таки крупно повезло, хотя сам он вначале так и не считал. Наоборот, он был даже огорчен случившимся и пытался исправить положение, но ничего сделать так и не смог. А произошло следующее. Обиженный и побитый после приключения в магазине, Рубаха сидел в своем автомобиле, стоявшем у одного из ресторанов, и от нечего делать рассматривал движущуюся по тротуару публику, размышляя, чем бы ему заняться. Конечно, при наличии денег можно было бы придумать массу развлечений, например, пойти в ресторан или в театр, в цирк, на дискотеку, да мало ли имеется таких мест, где можно хорошо провести время. А еще можно пригласить красивую женщину и, закупив выпивку и закуску, двинуть на природу - куда-нибудь в лес или к речке. Но все это - когда есть деньги. А что можно придумать, когда их нет? Вдруг совершенно неожиданно для задумавшегося Рубахи открылась дверь автомобиля, и в машину бесцеремонно ввалился какой-то мертвецки пьяный тип. - Гони вперед! - промямлил он заплетающимся языком, - Я плачу! У меня есть деньги! У меня много денег! У меня столько денег, что их куры не клюют! - Но куда вас везти? - Вези меня домой! - Да где же ваш дом? Назовите адрес! Но, как говорится, клиент уже лыка не вязал. Только с огромным трудом, тормоша и встряхивая непрошеного пассажира, Рубаха вытянул из него название улицы и номер дома, после чего тот полностью отключился и повалился, как мешок, на сиденье. Когда изрядно поплутав по городу, Рубаха остановил машину у нужного дома, его пассажир был в том же безжизненном состоянии, как и раньше. Разговаривать с ним было совершенно бесполезно, он только мычал и ни на какой вопрос не мог дать мало-мальски внятного ответа. Степан вытащил пассажира из машины, поставил на ноги и, поддерживая обеими руками его безжизненное тело, стоял в нерешительности. - Так это ваш дом? Вы живете в этом доме? У вас там жена, дети? В какой же подъезд вас вести? Услышав упоминание о жене, пассажир сразу же зашевелился. У него появились заметные признаки сознания, и он, подняв голову и раскрыв мутные глаза, попытался оценить обстановку. Похоже, мысль о предстоящей встрече с женой произвела на него весьма сильное отрезвляющее действие. - Сюда, - указал он на один из подъездов. - Третий этаж. Теперь пассажир передвигался практически сам. Рубаха только слегка поддерживал его сбоку. Чем больше пассажир приближался к своей квартире, тем больше трезвел - такое сильное влияние оказывала на него предстоящая встреча с супругой. Когда жена открыла дверь, он уже вполне самостоятельно и достаточно твердо стоял на своих ногах без какой-либо поддержки со стороны. Порывшись в карманах, он извлек из них ворох скомканных денег, выдернул оттуда пару банкнот и, сунув их в нагрудный кармашек пиджака Рубахи, сказал: - Прощай, друг! - и захлопнул перед ним дверь. Опускаясь по лестнице, Рубаха вынул из кармана деньги пассажира и увидел, что это были две стодолларовые купюры. - Недурно, - подумал он и, довольный собой, сел в автомобиль и завел двигатель. Автомобиль резво набрал скорость и покатил своего хозяина домой, весело урча, как бы понимая, что это он помог ему заработать такие нужные в данный момент двести долларов. II На следующий день, садясь в свой автомобиль, Степан увидел, что в промежутке между передним и задним сидениями на полу стоит небольшой кожаный чемодан. Он сразу понял, что этот чемодан принадлежит вчерашнему пассажиру, который, будучи мертвецки пьян, оставил его в автомобиле. Взяв в руки чемодан, Рубаха с удивлением ощутил его тяжесть. - Как будто кирпичей наложил кто-то, - подумал он. Поскольку в голове Степана еще никакого плана на сегодняшний день не было, он решил сразу же поехать к вчерашнему пассажиру и возвратить ему забытый чемодан. Когда Степан позвонил в нужную ему квартиру, оттуда долгое время не было слышно никаких признаков жизни. Затем за дверью послышалось какое-то сопение, и он почувствовал, что его пристально рассматривают через глазок, и, наконец, дверь немного приоткрылась, образовав щель шириной в длину зафиксированной в ней цепочки. Из-за двери в эту щель на Степана недоуменно смотрел человек, лицо которого выглядело таким измученным, как будто на нем целую ночь черти плясали. Оно было каким-то жалким, бледным, опухшим, с отеками под глазами, со ссадиной и огромным синяком на лбу. Но несмотря на такой вид, он сразу узнал его. - Здравствуйте! - весело сказал Рубаха, - Как ваше самочувствие? Ну и хорош же вы вчера были! - Кто вы такой? Что вам нужно? - Я ваш спаситель. Это я вчера вас еле тепленького доставил домой в объятия родной супруги. - Я вас не понимаю. Зачем вы пришли? - Дело в том, что вы забыли в моей машине чемодан, и я его вам привез. - Никакого чемодана ни в какой машине я не забывал! Этот чемодан я вижу впервые! И вас - тоже! - Как же так! Да вы вспомните! Вчера я вас подвозил в своей машине. Вы были сильно пьяны и оставили в машине чемодан. - Этого ничего не было! Вы, по-видимому, перепутали адрес. - Вы просто не помните, потому что сильно много выпили. Спросите у своей супруги. Это я вас передал ей из рук в руки. В это время из-за спины хозяина квартиры послышался голос его жены: - Вася, кто там? Что ему надо? - Да вот какой-то чудак говорит, что он вчера привез меня домой мертвецки пьяным и что я забыл у него в машине какой-то чемодан. - Так чего ты с ним церемонишься? Гони его в шею! Ему самому видно спьяну все это померещилось! - и затем, уже обращаясь к Рубахе продолжила: - Мой муж никогда не напивается, а вчера он вообще весь день был дома и никуда не ездил. Так что забирайте свой чемодан и убирайтесь подобру-поздорову, пока я милицию не вызвала! Степан Рубаха не терялся ни в каких жизненных ситуациях, но здесь от такого неожиданного поворота он чуть было не лишился дара речи и не мог найти подходящего ответа. - А зачем мне ваш чемодан? - сказал Степан. - Забирайте его и потом звоните хоть в милицию, хоть самому Господу Богу! А я ушел! Он просунул чемодан в приоткрытую дверь и развернулся, чтобы уйти, но чемодан вылетел обратно с такой силой, что покатился по ступенькам вниз. Рубаха спустился по ступенькам, взял чемодан и возвратился назад, чтобы опять сунуть его в щель двери. Но дверь перед самым его носом быстро закрылась. Тогда он поставил чемодан на пол у двери и закричал: - Раз этот чемодан вам не нужен, то мне он тем более не нужен, - и, развернувшись, собрался уходить. Но в этот момент дверь открылась уже не на длину цепочки, а во всю ширину и из нее выскочили двое бритоголовых верзил. Один из них взял за шиворот Рубаху и с силой толкнул вниз по ступенькам, а второй бросил вслед за ним злополучный чемодан. - Если ты еще хоть раз появишься здесь со своим чемоданом, пеняй на себя! - полетело следом за ним вдогонку. III Схватив чемодан и превозмогая боль от ушибов, которые он получил при падении на лестнице, Степан поспешил прочь из подъезда. Он не только понял, но и ощутил всем телом, что с этими ребятами шутить нельзя. Вскочив в автомобиль, он, потрясенный и возмущенный до глубины души случившимся, постарался как можно быстрее уехать отсюда. Автомобиль, отлично понимающий своего хозяина, старался изо всех своих лошадиных сил. Рев двигателя, усиливаемый продырявленным глушителем, напоминал рев какого-то страшного дикого зверя, смертельно раненого и доведенного до крайней степени возмущения наглостью обидчиков. "Таврия" в своем неукротимом стремлении куда-то вперед распугивала пешеходов и повергала в ужас водителей встречных автомобилей. Особенно эффектно выглядела машина Рубахи на перекрестках, когда внезапное ее появление на красный свет заставляло всех участников уличного движения принимать самые экстренные меры, чтобы избежать столкновения. Но никаких столкновений не произошло и мало-помалу Рубаха и его автомобиль пришли в себя. В конце концов Степана заинтересовало, что же все-таки находится в этом злополучном чемодане? Чем же он набит, что такой тяжелый? Он остановил машину, положил чемодан на колени и, немного поковыряв проволочкой в замке, довольно просто открыл его. То, что он увидел, потрясло его. Недавнее приключение на лестничной клетке по силе воздействия на его нервную систему ни в какое сравнение не шло с тем, что представилось его глазам - чемодан был до отказа заполнен пачками стодолларовых банкнот! IV Деньги! Что такое деньги? Что с ними делают те, кто их имеет? Что знал о них Степан Рубаха - бывший гражданин бывшего великого Союза Советских Социалистических Республик? Деньги - это всеобщий эквивалент, особый товар, в котором выражается стоимость всех других товаров. Деньги появились стихийно в результате общественного разделения труда и многовекового развития обмена товарами. Деньги в руках капиталистов и помещиков всегда служили орудием жестокой эксплуатации трудящихся. Деньги в условиях социализма являются необходимым средством осуществления и укрепления экономической смычки между городом и деревней, рабочим классом и крестьянством. Деньги на высшей фазе коммунизма пропадут, так как исчезнет почва для товарного обмена - наступит всеобщее изобилие продуктов потребления. Такие фундаментальные знания получил когда-то Степан на лекциях по политэкономии. Практические же его знания оказались куда скромнее, да и откуда им было взяться? Он никогда не имел денег больше, чем было необходимо для того, чтобы прожить от аванса до получки и от получки до следующего аванса. Да и наличием товаров, которые можно было бы купить на эти деньги социалистическая система не баловала. Этим самым она оберегала его от всяких буржуазных предрассудков. Так что ни опыта, ни навыков, как обращаться с лишними деньгами, у Степана не было и в помине. А тут вдруг целый чемодан денег! Да еще каких?.. Американских долларов! Он взял одну пачку из чемодана и пересчитал, сколько в ней купюр. - Сто штук сотенных банкнот! Десять тысяч долларов в одной пачке! А сколько же здесь пачек? Сто? Двести?.. - подумал Степан. Он сначала попытался было пересчитать их, но затем бросил эту глупую по его мнению затею. - Какой смысл их считать - такую кучу денег ведь истратить все равно невозможно! И зачем их считать дважды: сейчас и когда придется расплачиваться? Потом и посчитаю, - решил Рубаха. Он положил одну пачку долларов в карман и закрыл чемодан. Но сам чемодан Степану понравился - о таком он мечтал давно. Уж очень он был красив и привлекателен. Использовать такую вещь для хранения долларов было просто жалко. Ведь с таким чемоданом можно ходить куда угодно: в магазин, в любые престижные места и даже в институт. Поэтому он достал из-под сидения приготовленный для покупки картофеля старый заплатанный мешок и пересыпал в него доллары из чемодана. Затем бросил мешок с долларами на пол между передним и задним сиденьями, чтобы был всегда под рукой, а освободившийся чемодан положил на сидение рядом с собой. - Чего же мне теперь не хватает для полного счастья? - спросил он сам себя. - Только моей Суперпиги! И я найду ее! Я обязательно найду ее!

Первая неудача I - Я найду тебя! Я все равно найду тебя! Нельзя терять ни минутки! - повторял Рубаха, нажимая на газ. Наконец, он приехал на то место, где состоялась встреча с таинственной незнакомкой, выскочил из автомобиля и бросился в дверь ближайшего магазина, расположенного по ходу в ту сторону, куда ушла наша непревзойденная Суперпига. Это был большой гастроном, имеющий несколько отделений, оборудованных по последнему слову торгового сервиса. Он поражал своей красотой, в нем все сверкало, продавщицы мило улыбались, они были одеты в красивую униформу, и их лица были разрисованы при помощи искусства макияжа под самую модную в то время фотомодель и выглядели так же унифицированными. И вот тут Степан вдруг осознал, какая сложная задача встала перед ним. Он понял, что даже если заставить смыть с лиц всех продавщиц наслоения красок, то ему все равно не удастся узнать свою возлюбленную, без которой он уже больше не мог жить. Ведь он запомнил ее только сзади и то в основном лишь ее нижнюю часть. По этому признаку он не мог спутать Суперпигу ни с одной из миллионов других женщин, но узнать ее спереди, да еще когда вышеупомянутая нижняя часть скрыта прилавком, ему все же было не под силу. Оставалась еще слабая надежда узнать ее по чарующему мелодичному голосу, который продолжал звучать в его ушах. Но для этого надо заставить ее заговорить. Недаром кто-то из великих сказал: "Заговори, и я увижу твое лицо!", хотя, наверное, у нас есть все основания подозревать, что великий при этом имел в виду что-то иное, а не внешний вид говорящего. Но главную надежду Степан Рубахи все же возлагал на свое сердце: оно должно безошибочно узнать его возлюбленную при помощи какого-то шестого (а может, двенадцатого или восемнадцатого) чувства. К сожалению, эти чувства наукой еще как следует не исследованы, и мы не можем с уверенностью сказать, какое из них подсказало ему, что все, стоящие за прилавками продавщицы, за исключением одной, не могут быть Суперпигой. Только одна из них подавала некоторую надежду, хотя и весьма слабую, на то, что перед ним именно его любовь. К ней и направился Степан. Окинув быстрым взглядом витрины и остановившись на первом, что попало в поле зрения, он сказал: - Будьте так добры, взвесьте мне килограмма три-четыре салями! Предполагаемая Суперпига, оказавшаяся в душе великолепным психологом, мгновенно оценила покупателя и, мило улыбаясь, при помощи только ей одной ведомых приемов, недовесила колбасы чуть ли не на полкилограмма. Кроме того, она самым бессовестным образом обсчитала Рубаху и получила с него деньги за полный вес по цене, превышающей настоящую почти вдвое. Вручая ему аккуратно завернутую колбасу, она сказала: - Спасибо за покупку! Вы очень хороший покупатель! Заходите к нам почаще, мы всегда будем рады вас обслужить! Но в ее голосе все же чувствовалась какая-то наигранность и не было той участливости и беспокойства, которые были тогда там, у машины. Это породило у Рубахи некоторые сомнения. Ему надо было как-то заставить ее продемонстрировать свою фигуру в полном виде сзади в том же ракурсе, как и в первый раз. Поэтому он попросил достать с верхней полки пять банок зернистой икры и пару бутылок дорогого коньяка. Продавщица, подставив под ноги какой-то пустой ящик, стала на него и, доставая заказанную покупку, повернулась к нему полностью спиной. Она поднялась на носки и ее тело, устремленное вверх с вытянутой за банками рукой, напоминало балерину в каком-то немыслимом творческом порыве и было столь прекрасным, что Рубаха, дабы продлить это удовольствие, тут же заказал еще пару бутылок "Наполеона" и "Мартини", находящихся на той же высоте. Продавщица всякий раз поднималась за новой бутылкой, и Рубаха получал огромное удовольствие от этого зрелища. Она была так прекрасна, что если бы наш герой не был на этот момент однолюбом, то он незамедлительно в нее бы влюбился. Но сердце его уже было занято другой. Тем временем продавщица продолжала проделывать рискованные фигуры, доставая бутылки, и хотя ее вид сзади был настолько великолепным, что с некоторой натяжкой даже потянул бы на Афродиту Каллипигу, это все же была не его Суперпига. Окончательно убедившись в своей ошибке, Рубаха расплатился и, отказавшись от сдачи, оставил все покупки в качестве подарка продавщице. После того как он ушел, продавщица еще долго не могла прийти в себя, так как теперь получалось, что она недовесила салями себе самой. Но, наконец, взяв себя в руки, положила колбасу на весы, добавила недостающий до правильного веса кусок, взвесила как надо, и положила ее вместе с оставленной Рубахой зернистой икрой, коньяком и вином себе в хозяйственную сумку. Когда Степан возвратился в машину, настроение у него было испорченным. Уж очень сильно он был огорчен тем, что такая прекрасная продавщица оказалась не Суперпигой. Однако, взяв себя в руки, преодолел разочарование от постигшей его неудачи и быстро восстановил свой боевой дух. - Ну, что же, отрицательный результат - тоже результат, - сказал себе Степан. - Объем поиска на один магазин уменьшился! Поиск продолжается! II Когда Рубаха собрался уже тронуться с места, дверцу автомобиля открыл какой-то человек и попросил подбросить его к автовокзалу. Степан согласился, так как не в его правилах было отказывать людям в чем-либо, тем более, что автовокзал был как раз на его пути. Подъехав к вокзалу, Степан остановил автомобиль, чтобы выпустить своего пассажира. - Сколько я вам должен? - спросил тот, открывая свой кошелек. - Нисколько. Мне не составило труда вас подвезти. - Нет, нет! Мы переходим в эпоху рыночных отношений, и во всем должен быть точный расчет. Чтобы отвязаться от назойливого пассажира Степан назвал смехотворно малую цену, но у того не было таких мелких денег, и он дал десятку, потребовав сдачу. - У меня тоже нет мелких денег, - сказал Степан. - Вот рядом с нами находится пункт обмена валюты, пожалуйста, пойдите и обменяйте эти доллары на наши деньги, тогда мы сможем с вами рассчитаться. Пассажир взял предложенную Степаном пачку стодолларовых банкнот и зашел в обменный пункт. Степан же, чтобы не терять понапрасну времени, по уже выработанной привычке стал рассматривать женщин, проходящих перед ним, в надежде напасть на свою Суперпигу. Вдруг он увидел, как в стоящий впереди него автомобиль села женщина с фигурой, похожей на фигуру Суперпиги. Собственно, даже нельзя сказать, что он увидел ее в полном смысле этого слова. Просто в последнее мгновение перед тем как она скрылась в машине, мелькнул ее зад, как две капли воды похожий на великолепный зад его Суперпиги. Дверца захлопнулась, и машина уехала. Степан, не теряя ни секунды, рванулся за ней. Ему пришлось проследовать за автомобилем предполагаемой Суперпиги почти через весь город, прежде чем он остановился. К величайшему его разочарованию, когда пассажирка вышла из машины, оказалось, что это была пожилая женщина, ничем, кроме указанной выше части тела, на Суперпигу не похожая. - Отрицательный результат - тоже результат, - еще раз констатировал Рубаха. - Поиск продолжается!

Где доллары? I В квартире пассажира, которого Степан Рубаха доставил домой в пьяном виде и который отказался от своего чемодана с долларами, шел совет. Три бизнесмена: хозяин квартиры Неклюйкурко и два его младших компаньона Хваткоруков и Малочестный сидели за столом, заставленным бутылками с водкой и тарелками с закуской, и обсуждали ситуацию, которая сложилась в результате того, что чемодан с деньгами остался у какого-то подозрительного типа. С Неклюйкурко читатель уже немного знаком, что же касается Хваткорукова и Малочестного, то это как раз и были те бритоголовые молодцы, которые выбросили Степана Рубаху и злополучный чемодан на лестничную клетку. - Вы, конечно, прекрасно понимаете положение, в котором мы оказались, - разъяснял ситуацию своим коллегам Неклюйкурко. - Признать чемодан с долларами нельзя, а вдруг этот водитель, как мне удалось установить, некий Степан Рубаха, подставное лицо угрозыска. Но и терять так, ни за понюшку табака, чемодан долларов тоже не хочется. Вот теперь и надо решить, что нам делать? - Надо меньше пить! Вот что надо делать! - донесся голос жены Неклюйкурко из кухни. - А я предупреждала, что это добром не кончится. Неклюйкурко хотел крикнуть ей: "Заткнись, дура!", но, представив, как она своим бабским языком еще больше опозорит его перед компаньонами, переборол себя и сдержался. - Надо было его сразу прикончить, а деньги забрать! - сказал Хваткоруков. - И сразу попасться... А если он подсадная утка? - возразил Малочестный. - В том то и дело, - подтвердил Неклюйкурко. - Кроме того, кто бы прикончил? Мы с вами что - бандиты? Для этого нужны специалисты. Он налил всем по полстакана водки и, чтобы не вызвать очередной раз замечаний со стороны жены, ничего не говоря и не чокаясь, выразительно кивнул головой своим собутыльникам. Все молча выпили и закусили, однако из образовавшейся паузы в разговоре опытная жена Неклюйкурко поняла, что произошло за столом, и сразу же отреагировала: - Опять пьете! Когда вы уже напьетесь? Чтоб вам черти на том свете столько горячей смолы в ваши глотки влили, сколько вы водки уже перепили! Участникам этого важного совещания ничего не оставалось, как сделать вид, будто они ее не услышали. - Это верно, - согласился Малочестный с Неклюйкурко, дожевывая огурец. - Мы бизнесмены, которые делают деньги там, где другие зевают, а не разбойники. Но все же, как нам быть с этим чемоданом? - Его бы надо изъять у Степана Рубахи по двум причинам: во-первых, жалко долларов - там все-таки приличная сумма, а, во-вторых, лишить угрозыск вещественного доказательства, - пояснил Неклюйкурко. - Легко сказать "изъять", но кто может это сделать? - засомневался Хваткоруков. - Я уже все продумал, - сказал Неклюйкурко. - Есть у меня один приятель. Его зовут Пахан. Он возглавляет группу специалистов по этой части, которые могут выполнить такую работу. Правда, они при выполнении подобных работ сильно увлекаются и могут нанести увечья или даже убить клиента, что в нашем случае совершенно недопустимо. Но если Пахан им даст особое указание не трогать Рубаху, то все будет в порядке. Разумеется, Пахан такие услуги даром не оказывает, но я думаю, что мы с ним на этот счет договоримся. Что вы на это скажете? - Мы согласны! - в один голос произнесли оба компаньона. - Тогда это решение надо прилить! - громогласно объявил Неклюйкурко и, указывая движением головы на кухню, подмигнул сотоварищам. Те поняли его красноречивый жест и, сорвавшись с мест, поспешили в кухню. Подхватив под руки с двух сторон жену Неклюйкурко, потащили ее к столу. Она при этом упиралась и делала вид, что сердита на них, но тем не менее позволила усадить себя за стол. Тем временем Неклюйкурко успел разлить в четыре стакана бутылку водки. Но Хваткоруков, остановив всех запретным жестом руки, дополнил стакан хозяйки до отказа из другой бутылки и сказал: - Штрафная! Жена Неклюйкурко подняла свой стакан. - За удачу нашего дела! - сказала она и залпом опорожнила его. - За удачу! За удачу! - послышались один за другим веселые возгласы. Так своим заразительным примером верная жена своего мужа мгновенно сняла создавшуюся напряженность между нею и группой мужчин, самоотверженно занимавшихся разрешением важного вопроса. Все встало на свои места, и началась веселая попойка, которая длилась почти до самого утра, пока все не свалились с ног. II Пахан собрал у себя в квартире на инструктивное совещание своих лучших братанов: Бубыря, Хмыря и Рыжего. - Нам поступил не очень сложный, но деликатный заказ. Надо у одного клиента, его зовут Степан Рубаха, царапнуть чемодан с долларами, но так, чтобы фуцан не щекотнулся, ничего не заметил, и чтобы ни одна душа не догадалась, кто это сделал. Что самое сложное для вас, так это то, что к самому Рубахе вы не должны даже пальцем прикоснуться. Я вам не только запрещаю избивать, пытать или издеваться над ним, но он даже знать о вашем существовании не должен. - сказал Пахан. - Если вы нарушите эту установку, я вам головы поотрываю. - Ну, вот - никакого удовольствия от работы... - проворчал Хмырь. - А как это тогда вообще можно сделать? - усомнился и Бубырь. - Как сделать, шерудите рогами сами, не должен же я все время думать за вас, - сказал Пахан. - А если ни чемодана, ни долларов у него не окажется?.. Тогда можно будет пощекотать его? - Я же сказал: ни в коем случае! Наша задача и заключается в том, чтобы выявить, есть ли у него баксы или их уже нет. Если есть - царапнуть. Его самого ни при каких обстоятельствах не трогать. Вопросов больше нет? Тогда - за дело! О ходе работы докладывать мне каждый день. На этом инструктаж был закончен, и братва разошлась по домам. Следующие два дня Бубырь, Хмырь и Рыжий посвятили разведке. Они с утра до вечера следили за "Таврией" Степана, собирая информацию о том, куда он ездит, где и на какое время останавливается, чем он занимается, когда и сколько времени бывает дома и другие сведения, которые помогут им правильно и грамотно решить поставленные перед ними задачи. На второй день им удалось заполучить чемодан. Это не представило для них никакой сложности. Степан вышел из автомобиля и, не закрыв дверцы на замок, вошел в магазин. Хмырь подошел к "Таврии" и, улучив момент, когда на него никто не смотрел, беспрепятственно вынул из нее чемодан и спокойно возвратился в свою машину. Когда они открыли чемодан, то увидели, что никаких долларов там нет. В нем были две бутылки водки, килограмма три картофеля и пара ношеных носков. О своей добыче братаны сразу же доложили Пахану, так как считали, что свою задачу выполнили. Но тот решил, что этого мало. Надо проверить квартиру и гараж Рубахи, возможно, деньги спрятаны где-то там. На следующий день, как только Рубаха уехал на работу, Бубырь и Хмырь при помощи отмычки проникли в его квартиру. Рыжий же оставался в машине и вел наблюдение за подходами к дому. В случае, если Рубаха по какой-либо причине возвратится домой, что маловероятно, Рыжий подаст сигнал своим сообщникам, находящимся в квартире, автомобильным гудком. Бубырь и Хмырь спокойно и не торопясь осмотрели всю квартиру, стараясь сохранить тот порядок, который существовал в ней. Они тщательно осматривали каждую вещь и обязательно возвращали ее на то место, где она находилась прежде. Так что, если бы Рубаха даже не был таким рассеянным и невнимательным, все равно бы не заметил, что кто-то побывал в его квартире. Но даже такой тщательный обыск ничего не дал - в квартире денег не было. Подобная процедура была проделана и в гараже, но результат был тот же. Бубырь подробно доложил обо всем Пахану и спросил: - Теперь все? - Пожалуй, все... Хотя для большей уверенности надо проверить еще раз "Таврию". Ведь вы ее не обыскали, когда взяли чемодан. - Хорошо, сделаем и это, - сказал Бубырь. III Было около десяти часов вечера. Возле дома, где жил Степан Рубаха, стояла "Таврия", которую он, как всегда, поленился загнать в гараж. В это время во дворе уже было безлюдно, только у подъезда дома на скамейке сидел Коля - парень лет пятнадцати-шестнадцати. Ему уже пора было идти домой, но почему-то не хотелось. То ли потому, что был уж очень хороший вечер, то ли от того, что дома могут спросить, что он получил сегодня в школе. Может быть, он вообще ничего такого не думал, а мечтал о путешествиях в дальние страны или в неизведанные звездные миры. Его воображение, возможно, рисовало, что сидит он не на лавочке возле дома, а за пультом сверхсовременного космического корабля и ему предстоит высаживаться на неведомую планету, о которой только и известно, что на ней обитают страшные кровожадные существа. Короче говоря, какие мысли роились в голове Коли, нам совершенно неизвестно. Да это и не имеет большого значения. Для нас важно то, что в это время после неудачного свидания возвращалась домой соседка Лола. Она была гораздо старше Коли - ей было под двадцать пять, но это не мешало им быть в дружеских отношениях. - О, а дети еще не спят? - спросила она, увидев Колю. - Ты лучше скажи, почему ты так рано пришла. Он что - дал тебе от ворот поворот? - Нуда! Я сама его, козла, отшила! А как ты, ребятенок, со старшими разговариваешь? - Нашла ребятенка! Пощупай, какие у меня бицепсы! - Ого! Как у воробья! - Сама ты курица! - обиделся Коля. - Я курица? А давай поборемся! Посмотрим, кто из нас кто! - Давай! Они схватились друг за друга, отчаянно пытаясь повалить своего противника на скамейку. Сначала Лола вполне достойно сопротивлялась, потом вдруг начала расслабляться и упала спиной на скамейку, потащила Колю на себя. Она крепко держала его в руках, прижимая к своей груди. От такого плотного прикосновения с ее упругим телом Колю охватило какое-то неведомое ранее приятное чувство и непреодолимое желание обладать ею. Он испугался, что она все поймет и, сгорая от стыда, напряг все силы, вырвался из ее объятий и соскочил на землю. - Я победил, - немного смущенно, тихо сказал Коля. Но Лолу такой исход борьбы явно не устраивал. - Давай реванш! - предложила она. И, не дожидаясь ответа, схватила его в охапку, положила спиной на скамейку и взобралась на него сама. На этот раз она не выпускала его из своих объятий и, ерзая по его телу животом и грудью, горячо целовала в лоб, щеки и губы, приговаривая между поцелуями: - Дурачок ты мой, чего ты боишься? Ты хороший, ты сильный, ты мне нравишься... Но Коля больше ничего не боялся и не стеснялся, он сам уже прижимался к ней, обнимал и шарил руками по ее грудям, животу, ягодицам и другим частям тела, до которых только мог дотянуться руками. - Пошли в "Таврию", - сказала Лола. - Ведь она закрыта... - Нет, он ее никогда не закрывает. Коля хотел сесть на место водителя, но Лола предупредила: - На передних сиденьях неудобно, там всякие рычаги и руль мешают. Садись на заднее сидение, но сначала убери тот мешок. И зачем он его все время возит в машине? Читатель уже понял, что Лола, чувствовала себя в "Таврии", как дома. Но Коля ничего этого не замечал, он торопился выполнять ее указания и думал лишь о том, как бы побыстрее оказаться около нее. Он вытащил мешок из-за переднего сидения, опустил его на тротуар и ногой подсунул под автомобиль. Затем вскочил в "Таврию" и набросился на Лолу, как голодный дикий зверь набрасывается на свою жертву... Но автор не будет описывать, что произошло в автомобиле. Все-таки это интимное дело, и ему, как порядочному человеку, неудобно раззванивать о нем всему свету. Да к тому же автор и не знает точно, что там происходило на самом деле, ведь он не был в машине вместе с ними. Он может только строить догадки о случившемся, а это не в его правилах. Автор описывает только те события, за достоверность которых отвечает головой. Единственное, за что он может поручиться, так это за то, что соревнование по борьбе между ними продолжалось и в машине. Во всяком случае, судя по количеству серий сотрясений автомобиля, там было проведено минимум три тура. Всего же эта борьба длилась с перерывами почти два часа, и победитель в ней, по-видимому, так выявлен и не был, потому что когда дверца машины открылась, то оттуда послышался ласковый голос Лолы: - Ну хватит, дурачок... Продолжим в следующий раз. Когда они вышли из автомобиля, Лола поцеловала Колю в лобик и с напускной строгостью сказала: - Ну, ребенок, тебе пора домой! Там уже твоя мама все глаза небось проглядела. Шутка ли, такое позднее время, а дитяти нет. IV Часа через два после того, как Лола с Колей распрощались и ушли, к дому, где стояла "Таврия", подкатили на своем "Мерседесе" Бубырь, Хмырь и Рыжий. Несколько минут они сидели в машине и рассматривали улицу. Затем Бубырь прошелся туда-сюда перед домом, осматривая все вокруг, в том числе и окна, и балконы всех домов. Заглянул в подъезды, обошел вокруг дома, чтобы убедиться, что там тоже никого нет. Наконец, он подошел к "Таврии" и жестом руки позвал к себе Хмыря. Тот приготовил отмычку, но дверца оказалась не запертой. В таком же состоянии была и вторая дверца. Это упрощало работу грабителей, и они, не теряя ни минуты, сразу же с двух сторон приступили к осмотру внутренностей автомобиля. Делалось это весьма профессионально, так что даже некоторые таможенники могли бы позавидовать их хватке. Ни одна мелочь не ускользнула от их глаз. Они заглядывали даже в такие незначительные полости и щели, где не только баксам, но даже таракану негде было спрятаться, если бы он пожелал воспользоваться автомобильным транспортом. Но искомых долларов нигде не обнаружили. - Открывай заднюю дверцу, - сказал Бубырь. - Осталось посмотреть только там. После небольшой возни с замком Хмырь открыл заднюю дверь автомобиля, и они осмотрели багажник так же тщательно, как и салон, но тоже ничего не нашли. - Все, наша задача выполнена, - сказал Бубырь. - Утром доложим Пахану. V Прошла ночь, начало светать. Первой перед домом появилась дворничиха тетя Лена. Прежде чем начинать уборку, она по-хозяйски осмотрела свою территорию и осталась в основном довольной. Мусора почти не было, а, значит, она сегодня справится с уборкой быстро. Она выкатила переоборудованную под тележку для мусора детскую коляску, нагруженную нехитрым инструментом для уборки, вооружилась метлой и приступила к работе. Все шло хорошо, людей еще не было, никто не мешал работать, настроение у нее было нормальное. Она даже вполголоса мурлыкала себе под нос какую-то мелодию. Обычно ее немножко раздражала "Таврия", которую, несмотря на все ее предупреждения, Рубаха упорно продолжал оставлять на тротуаре перед домом, но сегодня даже это не испортило ее настроения. Тетя Лена, как ни в чем не бывало, продолжала мерно работать метлой, напевая свою нехитрую песенку. Но когда она дошла до "Таврии" и попыталась вымести мусор из-под нее, то увидела лежащий там заплатанный грязный мешок, наполненный, по-видимому, тоже каким-то мусором. Это сразу повергло тетю Лену в стрессовое состояние: "Мало того, что сорят чем попало, так еще решили выбрасывать мусор мешками на тротуар! Пусть дурочка убирает! Нет, этот номер у меня не пройдет! Не дождетесь!" Хорошего настроения у тети Лены как не бывало. Теперь она мела с такой энергией и злостью, что даже пыль столбом поднялась. Вместо песенки из ее уст изрыгались только ругательства и проклятия в адрес всех, кто только тем и занимается, что сорит во дворах и на улицах. Она так увлеклась отчитыванием загрязнителей улиц и дворов, что даже прозевала, как вышел из подъезда Рубаха и сел в машину. Только когда услышала шум заработавшего двигателя и увидела, что автомобиль отъезжает, бросилась наперерез ему с метлой в руках. - Ах, ты бессовестный! Кому же ты тот мусор оставляешь? Это я, что ли, должна вывозить его? Степан ничего не понял, но остановил автомобиль. - В чем дело, тетя Лена? - Ты еще спрашиваешь, в чем дело. Забери свой мусор в мешке! Я за тебя вывозить его не буду! И она указала рукой на мешок, лежавший на тротуаре. Степан, начиная догадываться, в чем дело, пощупал рукой за сидением и, обнаружив там пустое место, вышел из машины. Позади "Таврии" он увидел лежащий на тротуаре свой мешок с долларами. - Спасибо, тетя Лена, - сказал Степан и, не спеша, поднял мешок. Затем он положил его на прежнее место позади своего сидения, сел в машину и уехал. А тетя Лена осталась стоять, недоуменно расставив руки: - За что спасибо? VI Где-то в середине дня у Неклюйкурко зазвонил мобильный телефон. - Неклюйкурко слушает... - Привет от Пахана! - Ну, что?.. - Клиент голый, ничего у него нет. - Это точно? - Век мне свободы не видать! - Тогда, спасибо... - Спасибо на хлеб не намажешь... - Само собой разумеется. Все будет, как договаривались. - Ну, покеда! - Всего хорошего! Хваткорукий и Малочестный, слушавшие этот разговор, набросились на Неклюйкурко: - Ну что, нашли доллары? - Нет, их у Рубахи нет. - Тогда где же они, неужели они приобщили их к делу? - спросил Малочестный. - Я думаю, - сказал Неклюйкурко, - что если бы деньги были приобщены к делу, то нас бы уже таскали... - А что, этот Рубаха такой дурак, что отдаст деньги в угрозыск? - высказал свое мнение и Хваткоруков. - Это мало вероятно, - поддержал мысль Хваткорукова Неклюйкурко. - Деньги или у него, или он их разделил со своим начальством. Это для нас хорошо. - Что же здесь хорошего? - удивился Малочестный. - Хорошо, по-моему, когда деньги были бы у нас. - Как ты не понимаешь? Теперь они вынуждены будут нас охранять. Если мы попадемся на любом другом деле, они будут бояться, что при расследовании может вскрыться и дело о присвоенных ими деньгах, - заключил Неклюйкурко. - Правильно! Теперь они будут нас прикрывать! - радостно воскликнул Хваткорукий. - Это надо прилить! Вся компания возвратилась к столу и выпила за такое удачное завершение инцидента с чемоданом долларов.

Методика поиска Суперпиги I Но стоило Степану Рубахе расстаться с продавщицей, как его вновь охватила непреодолимая тоска по Суперпиге, и он с новым рвением возобновил ее поиск. Интуиция подсказывала, что искать надо где-то в районе той улицы, на которой он ее увидел. Это также подтверждалось простым расчетом: она спешила, так как заканчивалось время обеденного перерыва - значит, место ее работы было где-то близко. Он мотался на машине по этой улице, делая остановки у всех магазинов, мало-мальски подходящих, по его мнению, к тем, в которых могла работать его Суперпига. Во время движения он проделывал такие курбеты и финты, такие неожиданные повороты, резкие остановки, рывки с места и развороты, с такой скоростью и с таким мастерством, что другим водителям ездить по этой улице стало опасно. Снующие туда-сюда автомобили он просто игнорировал. Светофоры, дорожные знаки и прочие средства регулирования движения для него также перестали существовать. Все затмил, стоящий перед глазами в его воображении, прекрасный образ Суперпиги. В создавшейся кутерьме какой-то водитель-растяпа, не успевший увернуться от автомобиля Степана, протаранил ему бампером левый бок. Но Рубаха ничего не замечал, и это не охладило его охотничьего пыла. Он продолжал осматривать один магазин за другим и проверять всех женщин, находящихся в них, на предмет соответствия их фигур фигуре Суперпиги. Также не оставлял без внимания ни одну женскую фигуру, попадавшую в его поле зрения на улице. Но, увы, - никакого результата. Он, как истинный ученый, знал, что отрицательный результат - тоже результат, но это его мало утешало. Степан понял, что таким путем он ничего не добьется - нужна четкая научно обоснованная методика проведения исследований. Поэтому он прекратил поиск, возвратился в институт и засел за её разработку. В результате трехдневного упорного творческого труда была создана обширная методика поиска с подробным описанием каждой операции. Вкратце ее суть можно выразить следующим образом. В основу был положен дедуктивно-индуктивный метод ведения исследований, который потом в науке так и будет называться: "Дедуктивно-индуктивный метод Степана Рубахи". Он основан на фантастических способностях исследователя, который, путем логических умозаключений и молниеносного движения мысли от общих суждений к частным и наоборот, получает непревзойденные результаты в решении вопросов, практически не имеющих решений любым другим способом. Дедуктивно-индуктивный метод - это по сути творчески доработанный и усовершенствованный дедуктивный метод, которым, как известно, пользовались самые знаменитые сыщики, такие как король детектива Шерлок Холмс, комиссар Мегрэ, майор Пронин и многие другие. Возможно, приведенное выше научное определение дедуктивно-индуктивного метода, не совсем подготовленному читателю покажется чересчур сложным? Поэтому для того, чтобы он более четко представлял само положение "от общего к частному", покажем на конкретном примере, как Степан Рубаха применял этот метод на улице. Сначала он широким взглядом окидывал всю видимую часть улицы и мысленно выделял из толпы прохожих тех, которые имели типичные признаки женщин: грудь, талия, ягодицы, бёдра. Затем из этой группы отбирал те экземпляры, у которых соотношения указанных элементов (частей тела) приближалось к таковым Суперпиги. И только после этого переходил к более тщательному индивидуальному исследованию каждой женщины в отдельности. Методика была разбита на четыре крупных раздела. 1. Определение зоны поиска Суперпиги. 2. Разделение зоны поиска на элементы поиска: - поисковые направления (ветви); - поисковые объекты (магазины, рестораны, учреждения и др.). 3. Разработка версий и методов поиска. 4. Собственно поиск. Размеры зоны поиска Суперпиги Степан Рубаха определил при помощи научных расчетов, основанных на применении точных математических методов. Доказано, что человек ходит со средней скоростью пять километров в час. Если предположить, что обеденный перерыв у Суперпигы был длительностью в один час и что на возвращение ее к месту работы понадобится столько же времени, сколько она затратила на удаление от него, то, следовательно, максимальное расстояние, на котором она могла находиться от места работы в момент встречи со Степаном Рубахой, должно составлять два километра пятьсот метров. Если учесть также, что улицу, на которой Степан Рубаха встретил Суперпигу, приблизительно через каждые пятьсот метров пересекают улицы, пролегающие в поперечном направлении, в любую из которых она могла повернуть вправо или влево, то вырисовываются девять вариантов направлений проведения поиска. По каждому направлению необходимо осматривать все, попадающиеся по ходу следования магазины, кафе, бары, столовые, мастерские, предприятия, учреждения и другие заведения, где только могут быть рабочие места, обслуживаемые женщинами. Основные методы поиска - опрос людей, которые могут знать что-либо о Суперпиге, и личный осмотр всех подозрительных женщин, которые могут оказаться ею. II Поскольку объем работ оказался слишком большим, чтобы быть выполненным быстро одним человеком (по подсчетам Степана Рубахи, для этого понадобилось бы около 300 дней), он решил привлечь к поискам Суперпиги нескольких опытных детективов и просто молодых людей, желающих подработать. Пришлось создать целую организацию, с соответствующим штатом работников. Для этого на улице имени Карла Маркса он купил пятикомнатную квартиру и превратил ее в свою штаб-квартиру. Некоторые затруднения возникли с поисками человека, который бы управлял всеми хозяйственными делами, так сказать, коммерческого директора фирмы. Но, как всегда, ему повезло. Однажды, ужиная в ресторане "Кривая Подкова", Степан познакомился с очень юрким и симпатичным парнем, которого никогда раньше ни в этом, ни в других ресторанах не встречал. Когда тот зашел в зал ресторана, жестикулируя и раскачиваясь в такт мелодии "Очи черные, очи страстные...", исполняемой оркестром, то сразу обратил на себя внимание всех присутствующих. Он был выше среднего роста, молодой, красивый, с располагающей к себе улыбкой, с открытым взглядом и производил впечатление человека с душой нараспашку. Многим из сидящих в зале хотелось бы, чтобы новый посетитель подсел именно к их столику, но он подтанцевал почему-то прямо к Степану Рубахе и, остановившись в позе светского вельможи, вежливо спросил: - Не найдется ли свободное место за столиком уважаемого господина и не позволит ли он мне занять его? - Найдется, занимайте, - ответил Степан. - Какой прекрасный ресторан! Вы, наверное, всегда здесь ужинаете? - Довольно часто. - У вас уже взяли заказ? А то я схожу и потороплю гарсона... - Не стоит, зачем торопиться? Из таких односложных ответов Степана явствовало, что он не был расположен к разговорам. Другой в такой ситуации смутился бы, но только не этот парень. Слово по слову он нашел подход к Рубахе и разговорил его. Через каких-то три четверти часа, когда они выпивали по третьей рюмке, новый знакомый уже знал о Степане все. Он узнал о его несчастной любви к Суперпиге, о том, что тот организовал ее поиски, что у него есть автомобиль "Таврия" и штаб-квартира и несомненно догадался, что Степан не испытывает никаких денежных затруднений. О себе же он сообщил, что его зовут Игорь Крутоворотов, что он коммерсант и специалист по проворачиванию различных деловых операций и организации всевозможных фирм. Именно такой человек и нужен был Степану Рубахе. - Идите ко мне на работу коммерческим директором, - сказал Степан слегка заплетающимся языком после пятой или шестой рюмки. - Не пожалеете, Степан Влильленович, я вам организую такую фирму, что все завидовать будут! - Какой же вам установить оклад? - Да любой! Я ведь не из-за денег соглашаюсь с вами работать - просто вы мне понравились. Ну долларов двести в месяц, думаю, будет нормально? - Назначаю вам оклад - тысяча долларов в месяц. А вот и аванс! - решительно сказал Степан Рубаха и положил на стол с полдюжины стодолларовых банкнот. - Теперь ваше назначение на должность надо прилить. Давайте выпьем! Они выпили еще не один раз, но в конце концов после тоста "На коня!", поддерживая друг друга, вышли из ресторана и подошли к машине Степана Рубахи. Хотя на дворе уже была глубокая ночь, а освещение улицы достаточно тусклым, новоиспеченный коммерческий директор все же заметил, в каком плачевном состоянии был наружный вид "Таврии". - И в такой машине ездит мой шеф? - воскликнул он. - Первое, что я должен сделать - это заменить вам автомобиль. Автомобиль - это визитная карточка фирмы. У вас деньги на новый автомобиль есть? - Есть! И вы их сейчас получите, так сказать, не отходя от кассы! У вас есть во что их положить? - Конечно, есть! Карманы всегда при мне... - Карманов не хватит, - сказал Степан и вытащил из "Таврии" полиэтиленовый пакет, который он по старой привычке всегда возил с собой, на всякий случай. - Нате, держите! Затем он начал вынимать из мешка пачки стодолларовых купюр и класть в полиэтиленовый мешок, который держал его коммерческий директор. - Хватит на машину? - спросил Степан Рубаха у него. - Или еще? - Да тут и так уже не на одну машину! - ответил коммерческий директор. - Достаточно, а то неудобно будет нести. А какой же автомобиль покупать? - Решайте сами - я за вас работать не намерен. - Хорошо. Ждите. Без машины не вернусь! - сказал коммерческий директор и исчез в темном переулке. III Теперь большую часть своего времени Степан Рубаха проводил в своей штаб-квартире. Он понимал, что перед ними стоит сверхсложная задача. От детективов требовалось найти женщину, о которой практически не было никаких объективных данных: ни фамилии, ни фотографии, ни каких-либо особых примет, ни где и кем она работает, короче говоря, ничего кроме того, что у объекта поиска - ягодицы неописуемой красоты. Как можно по такой примете в огромном городе, где проживают сотни тысяч женщин, разыскать ту единственную, которая ему нужна? Но, с другой стороны, великие детективы, упомянутые выше, могли же устанавливать личность по какой-либо самой незначительной мелочи. Шерлок Холмс, например, по одному-единственному волоску, выдернутому из головы, бороды или из любого другого места, например, из носа, определял не только цвет волос личности, но и вид бороды, возраст, размер туловища, номер обуви, все без исключения детские болезни, которые у нее были и все имеющиеся недомогания. Исследование волоска давало ему полную информацию о социальном положении личности, о ее профессии, о месте жительства, когда и что она ела в последний раз, какая у нее прическа, когда и где она родилась, какой марки у нее автомобиль, где покупает жевательную резинку и многое, многое другое, что только нужно и даже не нужно знать. И вся эта информация получена из какой-то мелочи: из одого-единственного волоска. Так неужели нельзя установить личность по такому характерному признаку, как прекрасный зад? Ведь зад - это далеко не мелочь, особенно если учесть, что в данном случае личностью является именно женщина. Поэтому Степан был твердо уверен, что его прекрасная Суперпига будет обязательно найдена, даже если для этого придется перевернуть весь город и его окрестности.

Возврат беглого колеса I Теперь, когда у Степана уже имелись разработанные версии возможного места пребывания Суперпиги, методика и планы ее поиска, от беспорядочных метаний и рысканья по случайно попадающимся на глаза магазинам и различным заведениям он мог перейти к неторопливому, планомерно организованному, целенаправленному системному поиску. Но ездить без запаски со спускающим скатом, который, того и гляди, в любой самый неподходящий момент может выйти из строя окончательно, согласитесь, занятие не из приятных. Поэтому Степан решил в первую очередь забрать свое колесо из злополучного магазина, где с ним так негостеприимно обошлись разъяренные мастерицы прилавка. Конечно, у Степана не было ни малейшего желания встречаться с воинственными женщинами еще раз - у него еще ныли бока от тумаков, а с лица не сошли ссадины и царапины, но он хотел тем не менее рассчитаться за разбитую витрину. Подъехав вечером к магазину, Степан с удивлением отметил, что никаких следов недавнего нападения уже не было. Магазин сиял новой приветливой витриной и в нем шла нормальная торговля. И все же Степан входил в магазин с некоторой опаской, ожидая непредсказуемую встречу. И действительно, такого приема он ожидать никак не мог - не успел он переступить порог, как к нему бросились сразу несколько продавщиц. Но на этот раз вместо разъяренных фурий перед ним были очень добрые, милые и симпатичные женщины, которые окружили его со всех сторон и, восторженно приветствуя на все лады, чуть ли не на руках занесли в подсобку. - Извините за то, что мы с вами так нехорошо обошлись, - сказала Тамара Ивановна, - мы были так напуганы, что приняли вас тоже за разбойника и совсем потеряли головы. - Ой, смотрите, девушки, неужели это мы изуродовали такого мужчину? Ой, не может быть! Бедненький! - запричитала Наташа и завертелась вокруг Степана, как бы пытаясь хоть как-то облегчить его страдания. Остальные продавщицы также наперебой пустились изливать свои чувства: - Если бы вы не помешали этим бандитам, если бы не ваше колесо, то неизвестно, что было бы с нами! Возможно, нас уже не было бы в живых! Вы спасли наши жизни! Как мы вам благодарны! Когда, наконец, первые восторженные чувства благодарных женщин немного улеглись, они повесили на входной двери табличку "Прием товара" и усадили гостя за стол, на котором тотчас же, как по мановению волшебной палочки, появились шампанское, конфеты и всякая прочая снедь, пригодная для закуски. - За знакомство! - подняла бокал Тамара Ивановна и представила Степану всех присутствующих по именам. - А вас зовут Степан Влильленович Рубаха, это мы запомнили. - Ну зачем же так официально? Зовите просто Степа. - За Степу! - провозгласила тост Тамара Ивановна и первая выпила свой бокал. Все тоже выпили, и Степан ощутил, как вместе с шампанским в него вливалось какое-то приятное, располагающее к этим милым и симпатичным женщинам чувство. Они уже больше не представлялись ему какими-то фуриями и мегерами, и напряженность, с которой он заходил в магазин, мало-помалу начала исчезать. Завязался непринужденный разговор, а после того, как Степан произнес пару тостов за прекрасных женщин, атмосфера еще более потеплела, и несколько официальный прием очень быстро превратился в небольшую дружескую попойку закадычных друзей. - Хорошо, что здесь осталось твое колесо, а то мы тебя наверное никогда бы и не увидели, не смогли бы даже попросить извинения и поблагодарить за наше спасение, - сказала Тамара Ивановна. - Ну, что вы! Я все равно пришел бы к вам, ведь я должен рассчитаться за разбитую витрину! - За кого ты нас принимаешь, Степа? Ты спас нам жизнь, а мы за это еще и деньги должны с тебя брать? Конечно, наше поведение тогда было просто отвратительным, но ведь мы находились в таком стрессовом состоянии... - Степа, дорогой, о чем ты говоришь? - пропела нежным голоском Наташа. - Такой мужчина! О каком расчете ты говоришь? Да любая из нас сама должна тебе все отдать! - Степа, ты нас уважаешь? О чем речь?! Прекрати сейчас же! - подключилась и Оля, уже с трудом выговаривая слова. - Нет, нет... Я витрину разбил - и я за нее заплачу, - твердо сказал Степан. - Во сколько обошлось ее восстановление? Он вынул из кармана пачку стодолларовых бумажек, отделил, не считая, от нее штук тридцать и небрежно бросил на стол. Остальные сунул назад в карман. - Вот, можете получить! Степан Рубаха ни перед кем не остается в долгу! Брошенная на стол стопочка новеньких долларов расползлась по нему зеленоватым косым веером и заиграла в глазах пораженных женщин изумрудным светом. Доллары сразу же отрезвили женщин и оказали такое сильное влияние, что они на какое-то мгновение потеряли дар речи и застыли буквально с открытыми ртами. И сами доллары, и то, с какой небрежностью Степан с ними обращался, повергло их снова в стрессовое состояние, которое по силе своего воздействия было отнюдь не меньшее, чем при нападении бандитов. Существовавшая до этого момента теплая душевная обстановка как-то сразу потускнела и бесследно сгинула. - Степан Влильленович, вы что это, серьезно? Такие деньги! Нам как-то неудобно... - забормотала Тамара Ивановна, не зная, что ей делать: взять деньги или нет? - Берите, берите! У меня их много! - подбодрил ее Степан, стараясь восстановить прежние непринужденные отношения. Но атмосфера пирушки была испорчена. Разговор больше не клеился, и Степан почувствовал, что ему лучше уйти. - Ах, я совсем запамятовал: меня же ждут на симпозиуме! Прошу прощения, я вынужден оставить вас. Как жаль! Как жаль! Давайте нальем. Последний тост - на коня! Прося извинения и высказывая сожаление о том, что надо уходить, Степан взял свое колесо и направился к выходу. Первая пришла в себя и мгновенно оценила обстановку Наташа. Она догнала Степана в тамбуре и бросилась ему на шею: - Куда же ты? Ой, я не знаю, что со мной происходит! Что ты со мной сделал? Милый, дорогой! Она прижала Степана грудью к стене и, схватив в руки его голову, осыпала поцелуями лицо и шею. - Я люблю тебя, ты разбил мое сердце! Когда и где мы встретимся? - продолжала она развивать атаку, стараясь не упустить инициативу. Но Степан и не пытался вырываться из ее объятий: ему было приятно сознавать, что он одержал такую блистательную победу над очень привлекательной, наивной и неопытной женщиной, и ощущение ее трепещущего тела, все сильнее прижимавшегося к нему, вызывало ответное чувство взаимного желания обладать им. - Я не оставлю тебя. Я буду к тебе приходить... - начал он успокаивать Наташу, обнимая ее покрепче. Но в это время... О, это безжалостное, беспардонное "но"! Скольким оно испортило лучшие мгновения жизни! Скольким влюбленным оборвало блаженные минуты наслаждения! Оно всегда появляется некстати, как будто специально выбирает такие моменты, когда можно нанести самый неожиданный и самый коварный удар любящим сердцам. Вот и теперь, когда, может быть, решалась судьба нарождающейся новой любви, вдруг раздался совершенно неуместный грубый стук в дверь, и, нарушая воцарившуюся в тамбуре идиллическую обстановку, прозвучал очень громкий и неприятный мужской голос: - Наташка, стерва, открой! Я все вижу, сука! - Муж? - Вырвалось из уст испугавшегося Степана, и он почувствовал, что и на этот раз ему быть битым. - Да нет, это один козел - покупатель пристает ко мне со своей любовью, как банный лист! Сейчас я его отошью! Обожди здесь. Затем Наташа открыла дверь, вышла наружу и закрыла ее за собой. Она сразу же оттиснула Артиста (а это был он) подальше от двери, так чтобы их разговор не был слышен Степану. - Ты что, очумел? Не видишь, что я покупателю скат помогаю выносить? Что тебе показалось, идиот? Этот человек спас нас от бандитов! Чего ты приперся? К нам сейчас нельзя! Жди меня, как всегда, в ресторане. Я приду. Там все и расскажу. А сейчас - уходи! У нас там такое! Меня ждет Тамара Ивановна, я не могу задерживаться ни минутки! Все, уходи! - Наташа старалась говорить быстро, без остановки, чтобы заговорить Артиста и, не дав ему произнести ни слова, побыстрее избавиться от него. И это ей удалось. Она повернула его лицом от двери магазина и, слегка подтолкнув, возвратилась к Степану. - Все в порядке! Отправила дурака! - сказала весело Наташа и прильнула к Степану. Но настрой на любовь уже был испорчен, и Степан заторопился уходить: - Ой, у меня же симпозиум! Извини, надо бежать. И, схватив колесо, Степан бросился на улицу. Он положил его в багажник, сел в машину и завел двигатель. Поскольку впереди и сзади стояли другие автомобили, и, как ему показалось, места, чтобы вырулить, было недостаточно, он решил их немного растолкать. Сначала сдал назад и отодвинул бампером "девятку" к стоящему за ней "Фольксвагену", но места все равно оказалось мало, поэтому он с разгону подтолкнул находящегося впереди "Москвича". Получилось очень хорошо: "Москвич" после толчка сам покатился вперед, пока не уперся в следующую машину, и места стало даже больше, чем надо было для Степана, чтобы выехать со стоянки на проезжую часть дороги. Степан опять сдал назад и собирался уже выехать, но... (опять злополучное "но"!) путь ему преградил жезл автоинспектора, который оказался поблизости и всю эту картину наблюдал с явным удовольствием. - Инспектор Стороженко. - Взял под козырек гаишник. - Прошу предъявить ваши документы. - А в чем дело? Разве я что-нибудь нарушил? Я же даже еще не начал движения... - сказал Степан, не выходя из машины и роясь руками в карманах в поисках удостоверения водителя. - Да вы, я вижу, пьяны! - возмутился инспектор, поняв, что водитель лыка не вяжет, и протянул руку в окно, чтобы взять удостоверение, которое Степан уже держал в руках. Но Степан, вместо того, чтобы дать удостоверение, вынул из него стодолларовую купюру и вложил ее в руку инспектора. - Да ты сам пьян, начальник! На вот, опохмелись! - сказал Степан и нажал на газ. Инспектору ничего не оставалось, как еще раз взять под козырек и отступить в сторону, так как при таком крутом выезде автомобиль мог его задеть. II Все это из своего "Мерседеса", стоявшего чуть поодаль, наблюдал Артист. Торопливая тирада Наташи его ни в чем не убедила, а даже, наоборот, еще более усилила подозрение. Поэтому он не ушел, как она подумала, а остался посмотреть, кто же у нее был. И оказалось, совершенно не напрасно. Он увидел весьма подозрительную картину. Тип, которого Наташа назвала покупателем, вышел из магазина и сел в машину. К нему подошел милиционер, и они между собой о чем-то переговорили. Затем этот тип передал что-то милиционеру и быстро уехал. По всему было видно, что "покупатель" -какая-то шишка, потому что на его лице явно просматривалось недовольство милиционером, а тот, видимо, стараясь умиротворить шефа, все время ему козырял. Страшная догадка резанула мозг Артиста: - А не напали ли они на наш след? Не плетут ли сети на нас? От этой мысли у него даже волосы на голове зашевелились, похолодело в груди, ноги и руки онемели, по спине забегали мурашки. Первое, что пришло в голову: "Надо немедленно сообщить обо всем Профессору". Оглядевшись хорошо по сторонам, нет ли за ним "хвоста", он нажал на газ, и автомобиль рванулся с места. Но вдруг Артист сообразил, что прежде надо проследить за "Таврией". Ее никак нельзя выпускать из виду. Надо узнать, куда она поедет, где ее постоянное место стоянки и, если удастся, то кто ее владелец и чем он занимается. Иначе не избежать нагоняя от Профессора. Следовать за "Таврией" было несложно, хотя и не совсем безопасно. Она ехала не очень быстро, но ее водитель совершенно не признавал никаких правил уличного движения: пересекал перекрестки при красном свете светофора, полностью игнорировал дорожные знаки и буквально расталкивал людей на пешеходных переходах. Только какое-то чудо спасало "Таврию" от столкновения с другими автомобилями и от наезда на пешеходов. Из этого Артист сделал вывод, что, несмотря на непрестижный вид автомобиля, в нем находилась, видимо, важная персона, раз позволяла себе такие штучки. Артисту нельзя было отставать, поэтому все нарушения правил "Таврией" он вынужден был в точности повторять. Правда, ему было немного легче, так как он двигался по уже проторенному пути, однако он очень боялся, что его остановит инспекция и он потеряет "Таврию". Но все обошлось, "Таврия", поездив по городским улицам минут двадцать, наконец, остановилась у подъезда многоэтажного дома. Водитель вышел из машины и, небрежно хрястнув дверцей, зашел в подъезд. Артист тоже остановил свою машину и вышел из нее. Через минуту на втором этаже в одном из окон зажегся свет, и по тени, прошедшей по шторам, он узнал своего подопечного. Через несколько минут свет в окне погас, и Артист спрятался в машину на всякий случай, если владелец "Таврии" появится из подъезда снова. Но прошло еще несколько минут, а из подъезда никто не выходил, из чего Артисту стало совершенно ясно, что владелец "Таврии" приехал к себе домой и улегся спать. Артист опять вышел из машины, подошел к "Таврии" и внимательно ее осмотрел. Снаружи она имела весьма плачевный вид, со всех сторон были вмятины, свидетельствовавшие о многократных столкновениях с другими автомобилями, столбами, деревьями и прочими твердыми предметами. Внутри тоже ничего привлекательного не было, хотя салон выглядел несколько приличней по сравнению с внешним видом. Из вещей внутри тоже ничего интересного не было. У переднего стекла лежали сломанные солнцезащитные очки, за задним сидением - старая пляжная кепка и всякое мелкое барахло, не представлявшее никакой ценности. Сразу за местом водителя на полу валялся старый грязный мешок, тоже, видимо, наполненный всякой дрянью. Вот и все, что удалось увидеть Артисту при свете фонарей, освещавших улицу. Дверца не была закрыта на замок, но Артист не стал проникать внутрь автомобиля, так как там, по его мнению, нечего было брать и, кроме того, это не понравилось бы Профессору. Подождав еще немного, Артист подошел к двум женщинам, которые вышли из подъезда и, указывая на "Таврию", строго спросил: - Кто разрешил ставить здесь машину? Чья это машина? - Это машина Степана Рубахи со второго этажа. Он всегда так ставит, хотя у него во дворе есть гараж. У него и спрашивайте - мы здесь ни при чем. - Все ясно! "Таврия" - это маскировка, - подумал Артист. - Рассчитывают на дураков. Он сел в автомобиль и поспешил к Профессору. III А тем временем в подсобке магазина, куда вернулась Наташа, шло оживленное обсуждение происшедшего: кто такой Степан Рубаха, откуда у него столько долларов, почему он ими так сорит? - Нам с ним надо укрепить отношения, его нельзя терять. Но как это сделать? - сказала Тамара Ивановна. - Надо это поручить Наташе, она умеет крутить с мужиками, - сказала Оля, и все ее дружно поддержали. Наташа, польщенная таким доверием, гордо подняла голову и сказала: - А я уже приняла меры. Я сразу все сообразила, и пока вы тут сидели и любовались долларами, пошла за ним, обработала его и обо всем договорилась: он обещал прийти ко мне. - А если обманет, не прийдет, где его тогда искать? - усомнилась какая-то из женщин. - Где его икать, мы знаем, - сказала Тамара Ивановна, - в акте, составленном милицией, все данные есть. Важно другое, чем его заинтересовать? - Ну, об этом можете не беспокоиться - он уже в моих руках и из них не вырвется! - уверенно сказала Наташа. - Тогда будем считать, что дело в шляпе! - подвела итог Тамара Ивановна. Затем она взяла доллары, по-прежнему лежавшие веером на столе, дала каждой из женщин по одной сотенной купюре, а остальные, не считая, засунула себе в лифчик. - Это вам на мелкие расходы, а остальные - в общий котел. На этом сегодня заканчиваем. Готовьте магазин к закрытию.

Профессор озабочен I Третий день Профессор занимался исследованиями причин неудавшегося ограбления, третий день он не выходил из дому и никого не желал видеть. Он никак не мог простить себе того, что, обладая таким могучим интеллектом, такими выдающимися мыслительными способностями, при разработке плана ограбления не смог предусмотреть какого-то пустяка - дурацкого колеса. Если бы это им было предусмотрено, если бы ребята знали, что от движущегося по улице автомобиля может отлететь колесо и, разбив витрину, влететь в магазин, то они не испугались бы и спокойно довели бы ограбление до конца. Раздался дверной звонок, и Профессор, прихватив с собой пистолет, подошел к двери. Через глазок он увидел на площадке нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу Артиста. Профессор впустил его в прихожую, закрыл дверь и сразу же обрушился на незваного гостя: - Как ты посмел явиться сюда без моего вызова? Ты что - забыл правила конспирации? - Да ничего я не забыл, но тут такие дела, что не до конспирации, - взволнованно сказал Артист. - Похоже, нас вычислили! - Кто вычислил? О чем ты говоришь? - Известно кто - менты! - Послушай, Артист, ты можешь мне толком объяснить, что произошло? Проходи в комнату, сядь и спокойно расскажи все, что узнал. Похоже, что слова Профессора подействовали на Артиста успокаивающе, он прошел в комнату, сел на диван и постарался уже более спокойно рассказать обо всем, что он видел и что ему показалось. - Сегодня, как ты и велел, я поехал в магазин к Наташе, чтобы узнать, как там идут дела по расследованию нашего нападения на магазин, какие у милиции имеются версии на этот счет. Но магазин оказался закрытым. На двери висела табличка "Прием товара", хотя никакого приема товара не было. В торговом зале ни одной продавщицы не было. Я обошел магазин с другой стороны, чтобы посмотреть через окно в подсобку, но там окна изнутри были плотно закрыты занавесками. Все же мне удалось найти в них щелочку и сквозь нее увидеть, что все работники магазина и с ними еще мужчина, плотно сгрудившись вокруг стола, что-то долго оживленно обсуждали. О чем они говорили мне, конечно, слышно не было, но, судя по их жестикуляции, - о чем-то очень важном. Затем их разговор прекратился, и мужчина, сопровождаемый Наташей, направился к выходу. Я быстро перебежал обратно к входу в магазин, чтобы посмотреть, что это за тип там с ними был. Но он с Наташей задержался в тамбуре, и они еще долго о чем-то продолжали разговаривать. Тут я не выдержал и постучал в дверь. Наташа выскочила ко мне из магазина и закрыла за собой дверь, чтобы я не видел, кто там, и начала вешать мне всякую лапшу на уши, стараясь уговорить меня, чтобы я ушел. Тут у меня закралось какое-то подозрение, я сделал вид, что поверил и ухожу, а на самом деле, как только она скрылась за дверью, сел в машину и стал наблюдать, что будет дальше. Через минуту этот тип вышел из магазина, подошел к своей машине и сел в нее. Оказалось, что там возле машины его уже ждал милиционер. Он козырнул ему, и они о чем то перебросились парой слов. Затем этот тип передал менту какую-то бумажку и уехал. Мент же держал руку под козырьком, пока машина не отъехала от него. И тут меня осенило, я все понял, почему Наташа так странно вела себя. Ведь до этого она была со мною совершенно откровенной! Она же влюблена в меня и ничего от меня раньше не скрывала! А теперь старалась сделать так, чтобы я не попался им на глаза, спасти меня. Значит я под подозрением! Я поехал вслед за машиной этого типа и довел ее до самого его дома. Там я узнал, что его зовут Степан Рубаха. Ко всему добавлю еще, что он владелец той "Таврии", от которой оторвалось и влетело в магазин колесо, когда мы проводили там операцию. Нет ни малейшего сомнения, что этот Степан Рубаха - работник угрозыска и занимается нашим делом. Профессор выслушал рассказ Артиста и продолжал сидеть молча, обдумывая услышанное. Затем он неуверенно произнес: - Все это действительно несколько подозрительно, но не очень убедительно... - Как же не убедительно? Этот тип Степан Рубаха второй раз становится у нас на пути, а ты говоришь не убедительно! А почему до сих пор Наташа рассказывала мне все, касающееся расследования, а теперь начала скрывать? Не убедительно?.. - Хорошо, я подумаю. А сейчас поступим так: прекращаем этот разговор, ты уходишь и передаешь всем нашим, чтобы завтра были у меня ровно в десять утра. Тогда все обсудим и примем решение, - сказал профессор и добавил, - предупреди всех о строжайшем соблюдении правил конспирации, сейчас это особенно важно. Чтобы не перли скопом, а по одному - за нарушение всем головы поотрываю! Профессор внимательно оглядел из окон всю прилегающую к дому территорию, нет ли там каких-либо подозрительных личностей, затем, посмотрев в глазок, открыл дверь, вышел на площадку, проверил, что делается на лестничной клетке, прислушался и, не обнаружив ничего подозрительного, выпустил Артиста из квартиры. II На следующий день в указанное Профессором время вся компания была в сборе. На этот раз, кроме знакомых уже нам Артиста, Коляна и Тихого, пришли еще Красный и Левша, прозванный так за свой изобретательный ум и умелые руки. Совещание открыл Профессор. - Для начала я предлагаю послушать Артиста. Он проинформирует нас о своих наблюдениях и выразит соображения по поводу сложившейся ситуации. Вы же постарайтесь выслушать его внимательно и затем высказать свои соображения по данному вопросу. Все приготовились слушать, и Артист повторил с небольшими вариациями то, что уже рассказывал вчера Профессору. Когда он закончил, тот обратился к собравшимся: - У кого будут вопросы к докладчику? - Бред сивой кобылы... - сказал Тихий. - Не спеши с выводами, сначала надо задать вопросы, - перебил его Профессор. - А не наставила ли тебе просто рога твоя чува с этим хахалем? - задал вопрос Колян. - Да ты что, какая же она моя чува? Я же задание выполнял! - Так, по-твоему, получается, Степан Рубаха хиляет, выдает себя за другого? - спросил Тихий. - Конечно, разве не понятно, что он щука? Опытнейший оперработник! Носится с этим колесом! Это же все для маскировки! - Так тогда выходит, что колесо он специально направил в магазин? - опять негромко спросил Тихий. - А то как же... Железно! - Тогда он знал о нашем нападении заранее? Значит, кто-то из наших тявкнул мусорам?.. - вмешался в разговор Колян. - Точно, у нас кто-то сексотит! - подхватил догадку Коляна Артист. - Кто-то нас закладывает! - Нет, это точно бред сивой кобылы... - опять подытожил Тихий. - Такой вариант полностью исключается - сказал Профессор. - Мои исследования показали, что это была чистая случайность. - И долго мы будем травить баланду? - сказал Красный. - Если есть хоть малейшее подозрение, подтверждается оно или нет, Рубаху надо увачкать! В нашем деле рисковать нельзя! Наконец Профессор решил прекратить спор . - С тех пор, как Артист сообщил мне о своих подозрениях, я все время над этим думал. Трудно считать его доводы убедительными, но и полностью игнорировать их тоже нельзя. Кроме того здесь есть еще один немаловажный факт, которым мы с вами так непростительно пренебрегли. Дело в том, что Степан Рубаха был единственным свидетелем, который видел всех участников дела. Он видел автомобиль и водителя, он видел, как Колян и Тихий выбегали из магазина, он видел, как вы все вскочили в автомобиль и уехали. Если Рубаха даже не агент угрозыска, а только невольный свидетель, то и в таком качестве он весьма опасная для нас фигура. Так что нам сегодня предстоит решить весьма серьезный вопрос: что делать с этим Степаном Рубахой? Какие будут предложения? -закончил свою краткую речь Профессор. Все члены банды сошлись на одном: убрать! - Как, каким способом? - сразу же последовал вопрос Профессора, - давайте предложения. - Шваркнуть наглухо и все! - сказал Колян. - Я спрашиваю, каким способом? - повторил профессор. - А хлына зачем? Застрелить! - пояснил Колян. - Хлына без глушителя не подходит, можно влипнуть, - сказал Тихий. - Тогда перо - никакого шума, если, конечно, сразу пырнуть наверняка, - сказал Артист. Но этот способ тоже никого не устраивал. Хотя все они и изображали из себя отпетых головорезов, никому из них еще не приходилось совершать убийство своими собственными руками, и поэтому каждый из них подспудно испытывал страх. Профессор тоже понимал, что такое дело можно поручать только тому, кто уже имеет соответствующий опыт. С другой стороны, ему хотелось повязать их таким общим "мокрым делом", ответственность за которое ложилась бы сразу на всех. - А что, если подстроить ему какую-нибудь аварию, дорожное происшествие или что-то в этом роде? - спросил Профессор. - Так у нас же есть Левша! Это по его части, - подсказал Артист. - Что ты на это скажешь, Левша? - спросил Профессор. - Проще всего - это взорвать его вместе с автомобилем, - ответил Левша. - Я подумаю, как это сделать. У меня уже вырисовывается идея, как создать адскую машинку для этого. - Сколько тебе понадобится времени для ее создания? - Недельки две. Нужны некоторые дефицитные детали и материалы. - Ну, что же, тогда на этом и порешили. Через неделю встретимся здесь, а сейчас всем расходиться по одному с соблюдением всех мер предосторожности.

Детектив Лопухов и Лаура I Детектив Лопухов уже несколько дней безрезультатно рыскал по всему городу, надеясь на слепую удачу. Он считал, что вместо того, чтобы планомерно обследовать отдельные районы по определенной системе, лучше просто ходить по местам наибольшего скопления людей. К таким местам он отнес магазины, рынки, театры, стадионы, рестораны, увеселительные заведения, городские учреждения, центральные улицы и другие места, где проводятся любые мероприятия, собирающие множество людей. Такой метод давал ему возможность практически вообще не заниматься специальными поисками Суперпиги, а проводить время в свое удовольствие, не затрачивая никакой лишней энергии. Он бродил по городу в поисках развлечений (деньги, которыми его обеспечивал Рубаха, позволяли заниматься этим) и, между прочим, посматривал на привлекательных женщин, что для него также было весьма интересным и приятным занятием. Он любовался всеми красивыми женщинами и особенно обращал внимание на похожих по описанию Рубахи на Суперпигу. Когда такая женщина шла ему навстречу, он пропускал ее, затем поворачивался и следовал за ней, изучая на ходу ее фигуру и походку на предмет соответствия воображаемому оригиналу. Если подозреваемая обнаруживалась идущей впереди в том же направлении, что и он, то Лопухов пристраивался по ходу за ней, убеждался, что ее формы совпадают с искомыми, и только тогда совершал обгон и осматривал ее переднюю часть. Когда он решал, что изучаемая женщина по внешним признакам может рассматриваться как претендентка на Суперпигу, то приступал к последней стадии исследования - прослушивания ее голосовых данных. Для этого надо было найти предлог для вступления в контакт с объектом изучения или, говоря иначе, с подозреваемым субъектом. Но женщин, похожих на Суперпигу, попадалось чрезвычайно мало, и Лопухов мало-помалу даже как-то разуверился в том, что таковая вообще существует. Поэтому полностью отдался праздному времяпрепровождению и постепенно даже начал забывать о необходимости выполнения своей главной задачи. Но подсознание и уже успевшая выработаться привычка продолжали работать даже тогда, когда его мысли были заняты совершенно другими, не имеющими никакого отношения к Суперпиге, проблемами. Независимо от его воли и сознания совершенно непроизвольно глаза с высокой степенью профессионализма осматривали, сравнивали и оценивали задние части тел всех попадающихся в поле зрения женщин. И только когда параметры объекта изучения (подозрительного субъекта) приближались к искомым, подсознание давало мощный сигнал, включалась воля и сознание Лопухова, и он начинал действовать. Однажды во время прогулки по проспекту Карла Маркса внимание Лопухова привлекла довольно красивая молодая женщина, шедшая ему навстречу. Все у нее было прекрасно: и, словно выточенная, фигурка, и обнаженные почти до самого исходного места стройные ножки, и светлые, развевающиеся на легком ветерке, волнистые волосы, и открытое привлекательное лицо, и большие, зовущие серо-голубые глаза, мимо которых равнодушно пройти было невозможно ни одному считающему себя мужчиной человеку. У Лопухова даже перехватило дыхание, его ноги одеревенели, глаза лихорадочно забегали по ее фигуре, так что она даже немного смутилась при этом и принялась поправлять свое голубое платьице, думая, что с ним было что-то не в порядке. Затем Лопухов вперил свой взгляд в ее глаза и, не в силах больше оторваться от них, застыл в позе истукана. Когда она прошла мимо него, он развернулся и поспешил вслед за ней. Женщина оглянулась, в ее глазах появились признаки тревоги, и она немного ускорила шаг. Но Лопухов не отставал. Автоматически он осматривал и оценивал ее вид сзади и приходил в еще больший восторг. Наконец, он сделал небольшое усилие, обогнал ее и, преградив ей путь своим телом, весьма естественно и непринужденно, как ему казалось, очень вежливо спросил: - Извините, пожалуйста, за беспокойство. Вы не подскажете, где здесь имеется ближайшая мастерская по ремонту астролябий? - Почему же не подсказать? С большим удовольствием! - очень мило улыбаясь ответила незнакомка. - Только, пожалуйста, уточните, что такое эта... гастроблябия. - Ну, это такой инструмент, которым пользовались еще древние астронавты... - Ах, так вы космонавт! Как мило! Впервые в жизни разговариваю с живым космонавтом! - Нет, нет! Я не космонавт, я - детектив. Сейчас я ищу одну особу противоположного пола, которая... - Вот здорово! Я тоже ищу особу противоположного пола. - Вы меня немного не так поняли. Я ищу особу женского пола не для себя... - Ах, как интересно! Расскажите тогда, для кого же вы ищете, может, я ему подойду? Для начала давайте познакомимся. Как вас зовут? - Альфред, - отрекомендовался Лопухов. - Альфред Лопухов. - Какое прекрасное имя! Как звучит! - воскликнула в восторге незнакомка. - А меня зовут Лаура. Восхищению Лопухова не было предела. Какая дивная женщина, какое прекрасное и так идущее ей имя! Какая простая и доступная! У него появилось такое чувство, будто он был с ней знаком уже давным- давно, и вся его неловкость и смущение сразу же куда-то исчезли. - А вы паинька! Так куда же мы пойдем? - проворковала Лаура приятным, музыкальным голосом, и оперлась на его руку. -Надо найти такое место, где бы нам никто не мешал, и вы могли бы спокойно, не спеша и обстоятельно рассказать мне все о вашей интересной работе. Почувствовав прикосновение ее руки и бедра, Лопухов вновь потерял всякую способность соображать и окончательно обалдел. - Не знаю, - пролепетал он. - Выбирайте сами. - О, да я вижу вы джентльмен! Предоставляете право выбора даме, - вновь похвалила его Лаура. -Мне кажется, нам пора пообедать. Как на счет ресторана? - Выбирайте любой! На ваш вкус! - уже как настоящий джентльмен гордо воскликнул совершенно одурманенный Лопухов. - Тогда ловите такси! Такое романтичное знакомство надо отметить в самом лучшем ресторане нашего города! II Через полчаса Лопухов и Лаура сидели за отдельным столиком в дальнем углу очень уютного зала ресторана и ждали, когда официант обратит, наконец, на них внимание. К их удивлению, тот не заставил себя долго ждать. Не прошло и двадцати минут, как он предстал перед ними в презрительно-величественной позе и соизволил предложить меню. Лопухов передал меню Лауре и всем своим видом показал, что всецело полагается на ее изысканный вкус. Когда же Лаура стала диктовать официанту список названий напитков и закусок, поза его начала заметно меняться - из презрительно-величественной она превращалась в услужливо-уважительную, спина начала сама по себе все более и более угодливо изгибаться и на лице появилась подобострастная улыбка: официант понял, что перед ним находятся настоящие клиенты, возле которых можно хорошо поживиться. От его важности и медлительности не осталось и следа. Коньяк и первые холодные закуски появились на столе почти мгновенно, и в дальнейшем официант не забывал своевременно осведомляться, не пора ли подавать другие закуски и не надо ли им еще чего-нибудь. Лаура и Лопухов выпили, на небольшой сцене заиграл оркестр, полилась спокойная негромкая музыка, установилась та прекрасная атмосфера уюта и радости, которая так знакома завсегдатаям хороших ресторанов. - По-моему, нам надо выпить на брудершафт, - предложила Лаура. - Да, конечно! - поспешил согласиться Лопухов и подумал: - Какая же она все-таки до наивности простая и свойская! Она прикоснулась своим бокалом к его бокалу и сказала: - Вот и все, чокнулись, теперь мы перешли на "ты"! Можно, я тебя буду называть просто Фред? "Ах, эта непосредственная натура! Совершенно чистое, непорочное существо!" - восторженно подумал Лопухов и сказал: - Конечно! В чем вопрос? -Фред, я сгораю от любопытства! - с кокетливой ужимкой произнесла Лаура. - Когда же ты начнешь рассказ о своей работе? - О какой работе может быть речь? Разве мы пришли сюда не для того, чтобы отдохнуть и хорошо провести время? Давай еще выпьем и пойдем танцевать! Но Лаура настояла на своем, и Лопухову пришлось рассказать ей все: о том, как Степан Рубаха встретил Суперпигу, как он влюбился в нее безоглядно с первого взгляда, как он ее потерял, как он ее искал и никак не мог найти, как он организовал поисковую группу из лучших частных детективов города и как Лопухов поступил к нему на службу. Дальше Лопухов рассказал, как он безрезультатно рыскал по всему городу в поисках Суперпиги и как, несмотря на все свои старания, не мог ее найти. Рассказ Лопухова чрезвычайно заинтересовал Лауру, и она засыпала его градом вопросов: - Где, когда и при каких обстоятельствах произошла их встреча? Как выглядела эта женщина? Какой у нее рост? Какие размеры у нее в обхвате бюста, талии и бедер? Высокого она или низкого роста? Ноги длинные или короткие? Блондинка, шатенка или брюнетка? О чем они успели поговорить при этой мимолетной встрече? Как она была одета? Какие у нее глаза, голос и есть ли у нее особые приметы? Почему Рубаха называет ее Суперпигой, и что это - кличка или имя? Судя по заданным вопросам, можно было заключить, что Лаура обладала способностями детектива гораздо в большей степени, чем Лопухов. Ни на один вопрос толком он так и не смог ответить, поэтому Лауре пришлось задать еще кучу дополнительных наводящих вопросов. Когда же окончательно убедилась, что больше ничего выжать из Лопухова уже невозможно, она сказала: - Удивляюсь, Фред, как ты, не имея по существу почти никаких определенных данных об этой женщине, согласился разыскивать ее. - Так он же за это хорошо платит! Где еще можно получить столько денег? Рубаха их дает, не считая! - А где же он их берет? - Вот этого я не знаю... И зачем мне об этом знать? После этого со стороны Лауры последовала целая серия вопросов относительно Степана Рубахи, на которые Лопухов также ответить более или менее убедительно не смог. Одно было ясно, что у Степана Рубахи денег - куры не клюют! Не меньший интерес Лаура проявила и к личности самого Лопухова. Осторожно и не навязчиво она не хуже профессионального психолога подвергла его тщательному тестированию. Ее интересовало буквально все: общий интеллект, культура, интересы, склонности, характер, семейные обстоятельства и даже физические данные. Окончив опрос, Лаура как-то присмирела, и по ее лицу было видно, что она решала какой-то очень важный для нее вопрос. Лопухов, заметив, что его новая знакомая заскучала, наполнил бокалы вином и предложил выпить. Лаура выпила вино, как-то странно посмотрела на Лопухова и, наконец, видимо, приняв окончательно какое-то решение, сказала: - Фред, я знаю эту Суперпигу. И я сведу тебя с ней. - Да ты что! Неужели это правда? Кто она? Поехали к ней немедленно! - Не торопись! Спешка здесь не нужна. Тебе же деньги платят - вот и тяни кота за хвост. Не спеша денежки пропьем! Зачем от них преждевременно отказываться? - Ну, как же? Он ведь ждет! - Пусть подождет! Придержим ее на самый конец. А тем временем побольше денег на текущие расходы от него вытянем. Да и цену за конечный результат набьем до максимума. - Лаура, ты гений! Ты, оказывается, не только обворожительна - у тебя еще и ума палата! - Палата или не палата, а кое-что соображаю! Теперь Лопухов окончательно убедился, что Лауру ему послал сам Бог. Он всегда знал, что ни в каком деле не надо слишком усердствовать, просто делай вид, что ты занимаешься делом, и рано или поздно оно обязательно само по себе как-то решится. И вот налицо блестящее подтверждение его теории. Хорошо, что он не следовал методике Рубахи: не ходил по предприятиям, организациям, магазинам и всяким учреждениям, а просто с удовольствием проводил время в людных местах - вот и достигнут результат. - Хорошо, но как же мне вести себя с Рубахой? - спросил Лопухов. - Не волнуйся, всю организацию этого дела я беру на себя. Твое дело будет только следовать моим указаниям, - успокоила его Лаура. - А теперь давай забудем о делах и полностью отдадимся отдыху. Тем временем уже приближался вечер, ресторан почти полностью заполнился людьми, то там, то здесь над столами звучали тосты подвыпивших завсегдатаев, мужчины ухаживали за женщинами, женщины строили глазки мужчинам, повсюду раздавался смех и восторженные выкрики, громко играл оркестр, у подмостков и между столиками танцевали пары и временами танцы переходили в разухабистые коллективные пляски - словом, шел всеобщий пир, и всем было весело и уютно. К столику Лопухова подходили мужчины и приглашали Лауру танцевать. Вскоре она стала буквально нарасхват, все ее приглашали, и она превратилась в королеву ресторана. Мужчины плясали вокруг нее толпами, покоренные ее очарованием и совсем забыли о своих спутницах, которые от этого нисколько не страдали, так как тоже были заняты новыми поклонниками. Но оттого что Лопухов оставался за столом один, он тоже не унывал. Фред гордился тем, что его дама пользуется таким успехом в ресторане и был совершенно счастлив. III Лопухов с Лаурой встречались почти каждый день и проводили время, как правило, в одном из ресторанов. Всякий раз Лаура рассказывала Лопухову что-нибудь новое о Суперпиге и обещала вскоре познакомить их. Оказалось, что Суперпига - это бывшая задушевная подруга Лауры, зовут ее Эльвира Задославская, работает она заместителем директора крупной коммерческой фирмы, имеет двух любовников: один занимает высокий пост в областном правительстве, а другой - мэр города. Теперь она задрала нос перед Лаурой и их отношения сильно охладились. Встречу с Рубахой Эльвира Задославская помнит, но, как мужчина никакого впечатления он на нее не произвел, поэтому пока желания встречаться с ним она не проявляет. Но ради Лопухова Лаура готова была восстановить прежние отношения с Задославской и сделать все для того, чтобы та заинтересовалась Рубахой, и для этого, само собой разумеется, необходимы деньги. Задославская очень любит угощения и обожает подарки. И, вообще, пока она не почувствует, что имеет дело с богатым поклонником, ни на какую встречу с ним не согласится. Лопухов к рассказам Лауры отнесся с большим пониманием и заверил ее, что готов расшибиться, но деньги на это дело у Рубахи достанет. - Но смотри, ни в коем случае не говори Рубахе, что мы уже нашли Суперпигу, - предупредила Лаура. - И обо мне ничего не говори. Мы потом преподнесем ему приятный сюрприз. - За кого ты меня принимаешь, Лаура? Я же все понимаю! Да ему ничего и объяснять не надо, чтобы получить деньги. Достаточно только сказать, что мне нужны деньги - и он даст. Он ведь никогда не считает, сколько дает денег! - успокоил ее Лопухов. Лопухов и сам не очень любил считать деньги. Он брал их у Степана Рубахи без счета и отдавал Лауре, тоже не считая. Но чаще они ходили вместе по магазинам и покупали по указке Лауры вещи, которые, по ее мнению, могли понравиться Задославской. Больше всего Лаура любила покупать дорогие украшения в ювелирных магазинах. При этом она обычно восклицала: - Это кольцо ей очень понравится! - и примеряла его на свой палец. - От этих подвесок Эльвира будет без ума! - и цепляла их на свои уши. IV В таких приятных заботах прошло несколько недель и уже чувствовалось, что должна была наступить какая-то развязка. Лаура все время убеждала Лопухова, что Задославская вот-вот уже будет готова согласиться встретиться с Рубахой, но с каждым днем выдумывать причины отсрочек их свидания ей становилось все труднее и труднее. Лопухов начал проявлять беспокойство и более настойчиво требовать встречи с Эльвирой Задославской. Лаура понимала, что пришло время прекратить эту игру, но, в то же время, терять Лопухова так просто ей не хотелось, чувствовала, что возле него можно было еще поживиться. И она решилась на последний решительный, хотя и несколько рискованный, шаг. Разговорчивость Лопухова и умение Лауры развязать ему язык позволило выяснить отношения Лопухова с женой. Она узнала, что его жена имеет обыкновение выезжать на субботу и воскресенье со своим шефом и небольшой компанией на природу. Лопухов же оставался дома один, так как брать его с собой ей было неудобно - это было чисто производственное мероприятие и, естественно, никто из сослуживцев, даже сам шеф, своих половин не брал. Кроме того, оставлять жилье без надзора на три ночи и два дня было бы безрассудством, так как в городе в это время участились случаи ограбления квартир. Из рассказов Лопухова, Лаура уже знала его квартиру и что интересное в ней имеется, поэтому ей захотелось побывать в ней и навести там кое-какой порядок. - Фред, сегодня, наконец, я могу тебя обрадовать! - воскликнула Лаура при очередной встрече с Лопуховым. - Суперпига согласилась с тобой встретиться. - Прекрасно! Для этого нам надо заказать столик в лучшем ресторане. - Нет, ни в коем случае! Ее же все знают - она не может засветиться на людях в обществе мужчины. А вдруг это дойдет до ее любовников? Эльвира предупредила, что встреча должна быть совершенно конфиденциальной, об этом никто, кроме нас, знать не должен. - Как же быть? Где же найти такое уединенное место? Может, где-то в парке... - Ну что ты, Фред, какой там парк? Может где-то у твоих знакомых на квартире, но только так, чтобы самих хозяев дома не было, - подсказала Лаура. - Да где же их взять таких знакомых и куда их деть на это время? Разве что пусть пересидят в моей квартире... Кстати, моей жены не будет дома почти трое суток. - Ну, думай... думай, Фред, ты же у меня умница! - Пригласить ее ко мне домой? - наконец сообразил Лопухов. - Прекрасно! Для нее прекрасно - она придет по делу, а как быть мне? Удобно ли мне приходить вечером к женатому мужчине в то время, когда его жены нет дома? - Так ты же тоже по делу придешь. - Ладно, уговорил. Когда, говоришь, жены дома не будет? - С вечера в пятницу до утра в понедельник. - Это точно? - Она меня уже предупредила. - Хорошо. Давай адрес и жди нас в девять часов вечера в пятницу. Но учти - надо хорошо подготовиться, чтобы было, что выпить и закусить. Она это любит. - Можешь положиться на меня! Все будет О.К.! V В пятницу ровно в девять часов вечера в квартире Лопухова раздался мелодичный звук дверного звонка. Он открыл дверь и увидел перед собой только одну улыбающуюся Лауру. Никакой Суперпиги с ней не было. Не успел он еще ничего спросить, как Лаура сама поспешила все объяснить: - Не удивляйся, Фред, все нормально. Просто Эльвира придет несколько позже, когда вероятность случайной встречи с посторонними людьми будет сведена на нет. Ты же знаешь, она помешана на конспирации. Лопухов был слегка расстроен отсутствием Эльвиры, но постарался не подавать вида: - Позже так позже, ничего страшного, ждали больше - подождем еще. Проходи, не стесняйся, будь как дома. Лаура и не думала стесняться. Она сразу же взялась за дело. Осмотрела стол, который был накрыт на три персоны, похвалила Лопухова за то, что он так хорошо его сервировал, но, по ее мнению, там еще кое-чего не хватало. Затем прошла на кухню и принялась хозяйничать. В результате такой ее деятельности на столе появились дополнительные закуски и он принял еще более привлекательный вид. Но, несмотря на это, видно было, что она не испытывала полного удовлетворения. Загрузив Лопухова работой на кухне, Лаура подошла к столу, вынула из своей сумочки какой-то флакончик, высыпала из него в один из бокалов несколько таблеток и заполнила его коньяком. Спрятав флакончик обратно в сумку, она также наполнила коньяком и два других пустых бокала. После этого присоединилась к Лопухову и объявила ему, что теперь у них с сервировкой стола все в порядке, жалко только, что Эльвира еще задерживается. Все внимание ее теперь было устремлено на Лопухова. Она пустила в ход весь свой арсенал уловок, при помощи которых женщина может очаровать мужчину: улыбалась, без умолку щебетала, восхищалась его умом и мужественным видом, строила глазки, принимала соблазнительные позы, трогала его руками, прижималась совершенно случайно к нему то грудью, то бедрами и всячески показывала, что она без ума от него и не может больше владеть собой, что она готова отдаться ему и душой и телом по первому же его требованию. Такой атаки Лопухов, конечно, выдержать не мог и вскоре забыл обо всем на свете: и о Суперпиге, и о Степане, и о жене, и о деле, которым он должен заниматься. Единственное, чего он желал, чтобы побыстрее пришла Суперпига и как только можно побыстрее от нее, наконец, избавиться. Тогда бы он смог полностью отдаться любовным утехам с Лаурой. Но Суперпига пока не появлялась, а его любовные страсти все разгорались и разгорались и в конце концов превратились в разбушевавшийся, дикий, неконтролируемый пожар. Он схватил Лауру в свои объятия и покрыл ее лицо, глаза и шею страстными поцелуями, руки его совершенно непроизвольно начали искать застежки на ее одежде, он уже задыхался от охватившего его желания обладать ею. Но Лаура не поддавалась на его ласки и, смеясь, сопротивлялась как могла, что его еще сильнее распаляло. Он опустился на колени, обхватил руками ее бедра и, тычась лицом в ее живот и ниже, игриво и страстно начал ее покусывать, но это только еще больше веселило ее, и Лаура заливалась смехом, как ребенок, изнемогая от щекотки. - Дурачок ты мой! Куда торопишься? - отбивалась от него хохочущая Лаура. - Сейчас придет Эльвира! Потерпи немного! Отправим ее, и я твоя - делай тогда со мною все, что захочешь. - Сколько же ее можно ждать? Может, она и вовсе не придет... - Не волнуйся, она обязательно придет, - успокаивала его Лаура. - А чтобы нам не томиться в ожидании, давай немного выпьем. Она усадила Лопухова за стол против приготовленного для него бокала с коньяком, а сама села с противоположной стороны. - За благополучное завершение операции "Суперпига", - произнесла она тост и чокнулась своим бокалом о бокал Лопухова. Лопухов жадно осушил свой бокал и сказал: - За быстрейшее завершение этой операции! Где только ее черти носят? Сколько можно ждать? Лаура перешла на его сторону, села рядом и, поглаживая его рукой по голове, начала насмешливо утешать: - Бедный Фредик. Он больше не может терпеть. Он хочет Лауру. А эта противная Эльвира где-то болтается, никак не может прийти. Ну не переживай, не волнуйся, скоро тебе будет хорошо, очень хорошо, ты успокоишься и на тебя сойдет полное блаженство. А пока, давай выпьем еще. Лаура наполнила бокалы, и они опять выпили. Лопухов действительно начал успокаиваться, и его внимание переключилось с Лауры на коньяк. Он наполнил свой бокал и выпил, затем проделал это еще несколько раз, однако вскоре бутылка выскользнула у него из рук, он как-то весь обмяк и, свалившись на Лауру, уснул. Она подтащила Лопухова к дивану и уложила его отяжелевшее тело почивать. Убедившись в том, что Лопухов спит крепким сном, Лаура приступила к планомерному обследованию квартиры. Прежде всего ее интересовали деньги, золото, ювелирные изделия и дорогие малогабаритные вещи. Все найденное она сначала укладывала на кресла в гостиной, а затем, найдя две большие сумки, все переложила в них. Сумки оказались заполненными до отказа и довольно увесистыми, но это не огорчило Лауру. Окинув пристальным взглядом в последний раз квартиру, она подхватила сумки и выглянула на лестничную площадку. Вокруг было тихо. На лестничных маршах ни единого звука. Лаура спустилась на первый этаж и вышла на улицу. VI Лопухов пришел в себя только на третий день. Сначала он ничего не понял - было уже утро, и вместо Лауры над ним наклонилась жена и трясла его за плечи. Он смотрел на нее и никак не мог сообразить, что происходит. - Да проснись же ты в конце концов. Так-то ты встречаешь жену, лежебока! Что у тебя тут творится? - выкрикивала раздраженно жена, продолжая тормошить его. Голова у Лопухова раскалывалась, он чувствовал себя совершенно разбитым, все члены его тела ныли, как будто по ним прошлись тяжелым дорожным катком, он пытался отбиться от жены, но руки и ноги были такими тяжелыми, что он с трудом мог шевелить ими. Разговаривать было также трудно и кроме того он не знал, что говорить, поэтому из его уст вместо осмысленной речи извергалось какое-то нечленораздельное мычание. - Тебя, оказывается, нельзя оставить одного и на пять минут! Не успела жена отлучиться по своим производственным делам, как в квартире уже сразу попойка! Какие забулдыги тут пьянствовали с тобой? - продолжала наступать жена. - Это не забулдыги... - попытался оправдываться Лопухов. Но жена не дала договорить ему. - Ты думаешь я дура - не вижу, что три рюмки на столе... Опять со своими дружками Хмелевым и Бражкевичем за свое взялся! Лопухов, хотя и медленно, но все же начал соображать. Во-первых, он вспомнил, что если жена что-то предположила, то отговаривать ее от этого совершенно бесполезно, а, во-вторых, ее версия о дружках для него более безобидная, чем правда о Лауре и Суперпиге. Поэтому он сразу же прекратил оправдываться и решил разжалобить ее: - Ой, голова раскалывается! Невозможно терпеть. - Вот видишь, до чего доводит пьянка, скотина! - более миролюбиво и даже с сочувствием и пониманием сказала жена. - Так можно и здоровье свое угробить. Ее собственное самочувствие было не намного лучше, чем у Лопухова, так как ей самой за этот трехсуточный "производственный" пикник пришлось принять такое количество горячительных напитков, которое вполне могло быть на порядок выше, чем у среднестатистического жителя города Крутого Лога за год. Поэтому она налила две рюмки коньяку, одну преподнесла Лопухову, другую выпила сама и, уйдя в соседнюю комнату, завалилась спать. Только к вечеру, хорошо проспавшись, Лопуховы обнаружили пропажу вещей. Поскольку жена Лопухова, зайдя в квартиру после возвращения с пикника, оставила дверь открытой, Лопуховы решили, что кража случилась во время их сна. VII На улицах Крутого Лога Лопухов вновь появился только на пятый день после того, как Лаура оставила его в квартире распластавшимся на диване почти без признаков жизни. Он и сейчас чувствовал себя еще очень плохо и не испытывал прежнего удовольствия от шатания по шумным улицам в поисках развлечений. На женщин он вообще не мог смотреть. Если бы сейчас перед ним появилась даже настоящая богиня непревзойденной красоты, он все равно не обратил бы на нее ни малейшего внимания. Лопухов медленно брел к ресторану "Оргион", у которого, по установившейся традиции, было их постоянное место встречи с Лаурой. Он не спешил, так как до обычного времени встречи оставалось еще почти полчаса. Сколько он ни старался вспомнить, что произошло в тот вечер, когда к нему на квартиру пришла Лаура, ничего у него не получалось. Все воспоминания обрывались на том месте, когда они с Лаурой сели за стол. Он еще как-то туманно помнил, что выпил несколько рюмок , а дальше в памяти был полнейший провал. Теперь вся надежда на Лауру - она-то наверняка все знает и все разъяснит. Но на месте, где они обычно встречались, Лауры не оказалось. Вначале Лопухова это не особенно встревожило, так как Лаура имела привычку постоянно опаздывать на свидание, но время шло, а она все не появлялась. Когда же прошло полчаса, час, полтора, а ее все не было, Лопухов понял, что сегодня она не придет. На следующий день он повторил попытку с ней встретиться, но она опять не появилась. То же произошло и во все последующие дни. Лопухов регулярно появлялся у ресторана "Оргион" в условленное время, но все его надежды на встречу с Лаурой оказались тщетными - похоже, что она исчезла навсегда. Прошло несколько недель, и когда уже никаких надежд у Лопухова на встречу с Лаурой не осталось, вдруг совершенно случайно он столкнулся с ней лицом к лицу на пешеходном переходе в центре города. Эта встреча произошла так неожиданно, что они буквально остолбенели от удивления. Первой опомнилась Лаура, она внезапно развернулась на сто восемьдесят градусов и почти бегом устремилась от Лопухова. Такая ее прыть чуть не кончилась для медлительного Лопухова печально - она почти успела скрыться в толпе, прежде чем он преодолел свою инерцию и бросился за ней в погоню. Но ему никак нельзя было ее терять, и он пустился почти бегом вслед за ней. Лаура же шла очень быстро, порой срываясь на бег, оглядывалась и натыкалась на прохожих. По-видимому, она уже потеряла из вида Лопухова, но не убавляла скорости, стараясь уйти как можно дальше от него. Оказавшись возле троллейбусной остановки, она попыталась вскочить в еще открытую дверь отходящего троллейбуса, но в этот самый момент Лопухов настиг ее и успел схватить за руку. - Лаура, в чем дело? Почему ты избегаешь меня? Я каждый день, как идиот, жду тебя на нашем месте, ты не являешься, а теперь вообще убегаешь от меня. Что я тебе такого плохого сделал, что ты и смотреть на меня не желаешь? - чуть не плача вопрошал Лопухов. - Ты еще спрашиваешь? - разыгрывая на всякий случай обиженную, воскликнула Лаура. - После всего, что произошло, ты еще спрашиваешь! - Но что произошло? Я же ничего не знаю! Я ничего не помню, что я делал тогда в квартире. Что я там натворил? Почти пять дней я пролежал в постели, а когда начал приходить на наше место, ты почему-то не появлялась, теперь убегаешь. - И ты не заешь, что ты натворил? Он не знает, что он натворил! - повторяла Лаура, лихорадочно соображая, как же вести себя дальше. - Хоть убей - ничего не помню. - Так я тебе и поверила! Видите ли, он ничего не помнит! - продолжала причитать Лаура. - Может, ты даже не помнишь, как пришла Эльвира Задославская? - Нет. А разве она приходила? - Может, и не помнишь, что ты ей сказал? - Нет, ничего не помню. Лаура, не мучай меня, расскажи, что было. - А было то, что ты ее обругал матерной бранью и выставил за дверь. - Да ты что, как же это так я мог поступить? - Потом ты напал на меня, бросил на диван, сорвал с меня всю одежду и обошелся как с последней гулящей девкой. - Неужели я мог себе такое позволить? - Позволил, дорогой, позволил и не один раз! Только к утру, когда ты, наконец, полностью удовлетворил свою похоть и захрапел, я смогла вырваться из твоих рук, так-сяк одеться и убежать домой. - Ну и чудеса! - только и мог промолвить Лопухов. - Затем я пять дней подряд приходила на наше место встречи, но тебя там, конечно, уже не было. Я поняла все. Ты такой же кобель, как и все мужчины. Вы уделяете внимание женщине, пока не затащите ее в постель, а когда своего добились, она вам больше не нужна. А раз так, то и ты мне нужен, как прошлогодний снег. - Лаура, произошла ужасная ошибка, я же пять дней болел и не мог прийти, - оправдывался Лопухов. Но Лаура уже вошла в раж и не могла себя остановить. - Я тебе больше скажу: эта ночь не прошла бесследно - у меня будет от тебя ребенок! Но такой отец, как ты, ему не нужен! Он и знать ничего о тебе не будет - я об этом уж постараюсь! Все! Больше мы с тобой никогда не встретимся! И не вздумай меня преследовать! - продолжала артистически выкрикивать Лаура. В это время подошел следующий троллейбус, Лаура вскочила в него, и он увез ее от ошарашенного Лопухова навсегда.

Неудавшееся покушение I Как и обещал умелец Левша, на изготовление взрывного устройства ушло две недели. Оно представляло собой небольшой металлический ящичек, от которого отходили два тонких переплетенных между собой проводка с небольшой такой штучкой на конце, которую Левша называл замыкателем. В ящичке находилась взрывчатка, электродетонатор замедленного действия и источник тока для инициирования взрыва. Для прикрепления металлического ящичка к днищу автомобиля имелся мощный магнит. Чтобы пристроить такое устройство к "Таврии", Левше потребуется не более двух секунд. Когда Рубаха откроет дверку, замыкатель будет защемлен между ее передним торцом и крылом автомобиля, произойдет замыкание электроцепи, воспламенится зажигательная смесь в электродетонаторе, и через три секунды прогремит взрыв. Замедления в три секунды достаточно, чтобы Степан успел сесть на свое сидение, под которым на днище автомашины прикреплено взрывное устройство. Пока Левша занимался изготовлением взрывного устройства, Артист выполнял другое задание Профессора, заключавшееся в том, чтобы выявить все места, где бывает Рубаха и все маршруты, по которым он передвигается на своей "Таврии". Это нужно было Профессору для того, чтобы правильно выбрать место намечаемой диверсии и разработать соответствующий план ее осуществления. Как читателю уже известно, Профессор придавал особое значение процессу планирования при проведении любых операций, а этой, учитывая ее ответственность, тем более. Артисту пришлось приобрести тетрадь и расчертить ее в соответствии с указаниями Профессора. В ней он отмечал места, где бывал Рубаха, время прибытия и время убытия с указанного места, людное это место или уединенное, один находился Рубаха в машине или имел спутников, цель поездки и другие данные. Кроме того, опять же по требованию Профессора, Артист вынужден был приобрести карту города и отмечать на ней все маршруты движения "Таврии". Таким образом за время изготовления Левшой взрывного устройства Артист собрал огромное количество весьма ценной информации о передвижении Рубахи по городу и передал ее Профессору. Анализ записей Артиста и разработка плана проведения предстоящей диверсии заняли у Профессора еще одну неделю, после чего он созвал свою бригаду на инструктивное совещание. - Я тщательно проанализировал все данные о перемещении и стоянках автомобиля Рубахи, - сказал Профессор, - и пришел к следующему: наиболее уединенным, а, следовательно, и безопасным для нас, является место стоянки у дома Рубахи ранним утром и особенно ночью. Но если поставить нашу адскую машинку ночью, на ней может случайно подорваться какой-нибудь совершенно ни в чем не повинный автомобильный вор. Это нас не устраивает. Поэтому принимаем утренний вариант, при чем машинка должна быть установлена так, чтобы как можно меньше времени оставалось между ее установкой и выходом Рубахи из дому. Другие мнения есть? Других мнений ни у кого не было. - Данные Артиста показывают, что раньше восьми часов утра Рубаха из дома никогда не выходит, но к этому времени на улице уже появляется много людей. Следовательно, закладывать мину придется раньше. В операции будете участвовать вы все пятеро, - сказал Профессор. Безусловно, для минирования "Таврии" столько участников не требовалось, но Профессор хотел, чтобы все были причастны к акту диверсии. С одной стороны, это делалось для того, чтобы они приобретали необходимый опыт, а с другой, что более важно, чтобы никто не остался "чистеньким". Он думал не только об этой операции, но и готовил кадры для более серьезных, предстоящих в будущем, великих свершений. - На задание поедете двумя машинами: в первой - Красный и Колян проедут немного вперед. А во второй - Артист, Тихий и Левша остановятся позади "Таврии". Левша выйдет из машины и подойдет к "Таврии" прикреплять мину, а остальные будут наблюдать за подходами к месту проведения операции и в случае появления людей подадут сигнал. Следить необходимо только за подходами со стороны улицы и подъезда. Из окон дома "Таврия" не просматривается, так как ее закрывают кусты, у которых она стоит. После того, как мина будет установлена, обе машины отъезжают на безопасное расстояние, и вы наблюдаете за "Таврией". Когда Рубаха выйдет из подъезда, откроет дверцу машины и произойдет взрыв, вы спокойно уезжаете и докладываете мне о результатах. Вот и все. Какие будут вопросы? - сказал Профессор. - А что делать, если после установки мины к машине подойдет кто-то посторонний и попытается открыть дверцу "Таврии"? - спросил Тихий. - Это исключено. Во-первых, если бы кто-то хотел угнать машину, то сделал бы это раньше, до появления людей на улице, когда ему никто не мешал, и, во-вторых, никто не решится лезть в чужую машину, видя, что рядом стоят два автомобиля, из которых за ним наблюдает столько людей. Но если все-таки найдется такой идиот, то его надо просто отпугнуть. - А если сам Рубаха, увидя наши автомобили, что-то заподозрит? - не унимался Тихий. - Уверен, он на них не обратит никакого внимания, как и любой из нас не обращает внимания на стоящие на улице автомобили. Профессор сделал паузу и, посмотрев на всех подбадривающим взглядом, сказал: - Вижу, вопросов больше нет... Тогда приступайте к выполнению операции. Старшим назначаю Артиста. Все. Ни пуха ни пера! - К черту! - дружным хором ответили братаны. II Было раннее утро. Где-то из-за горизонта, заслоненного городскими домами и поэтому невидимого, наверное, уже выглянуло солнце, так как на верхушках многих зданий появились светло-розовые теплые пятна. Внизу же, у земли, еще сохранялась прохлада. Цвета зданий, деревьев и других предметов, находящихся в тени, оставались также пока холодными. Птицы уже давно проснулись и оглашали своим пением воздух, мешая спать тем жителям Крутого Лога, которые еще, несмотря ни на что, упрямо пытались как-то продлить свои сладкие последние сны. Где-то кто-то уже звякал какими-то металлическими предметами, кто-то открывал гараж или сарай, и несмазанный винтовой запор издавал душераздирающий визг, кто-то заводил и никак не мог завести автомобиль, а кто-то уже успел завести и теперь газовал вовсю, то нажимая до отказа на акселератор, то полностью сбрасывая газ. Где-то уже послышалась перебранка дворничих, по улицам поехали первые автомобили... Появились пока еще редкие прохожие. Город просыпался, начинался трудовой день. "Таврия" Рубахи стояла одиноко у подъезда прямо на тротуаре под кустами сирени и, казалось, тоже дремала, набираясь сил для тяжелой работы, которая предстояла ей в этот день. Первым появился на улице "Мерседес" с Артистом, Тихим и Левшой, он припарковался на проезжей части у тротуара возле "Таврии". Через минут десять-пятнадцать с противоположного конца улицы подъехал и автомобиль с Красным и Коляном и остановился метрах в двадцати от "Таврии". Из "Мерседеса" вышел Левша и прошелся по тротуару мимо "Таврии". На обратном пути он дернул за ручку левой дверцы - она была закрыта. Он осмотрелся по сторонам - везде было спокойно, людей пока не было видно. Тогда он взял из машины взрывное устройство и, подойдя к "Таврии", двумя быстрыми натренированными движениями рук прикрепил его к днищу автомобиля. После этого Левша еще раз прошелся мимо "Таврии" и убедился, что все было выполнено великолепно: ни один человек не сможет заметить, что машина заминирована. Даже проводок, который шел от замыкателя под машину не был заметен, так как был полностью спрятан в щели у края крыла. Левше так понравилась его работа, что он никак не мог налюбоваться ею и все не уходил от "Таврии". Пришлось Артисту применить власть старшего, наделенную ему на эту операцию Профессором, чтобы заставить Левшу возвратиться в "Мерседес". Между тем улица оживала все больше и больше. Появился первый ученик, хотя до начала занятий в школе было еще далеко. Наверное, родители выставили его из дому пораньше потому, что самим уже надо было идти на работу. Школьнику было лет восемь, в школу он пока не спешил. Сначала он покрутился возле подъезда, потом на тротуаре нарисовал мелом большую стрелку, которая, видимо, должна была указывать путь в школу, и пошел в этом направлении. Лучшего места для следующей стрелы, чем стоявшая по ходу его движения "Таврия", даже придумать было невозможно. Он подошел к передней левой дверце и начал рисовать, но мел скользил по полированной поверхности машины, и ничего у него не получалось. Однако мальчик оказался сообразительным и, заметив что дверца грязная, нарисовал стрелу пальцем по пыли, что его тоже удовлетворило. Но к ужасу наблюдавших за этим братанов мальчик оказался не только сообразительным, но еще любопытным и наблюдательным - он увидел в щели замыкатель Левши и начал выковыривать его оттуда карандашом, вынутым из сумки. Левша выскочил из автомобиля и бросился к школьнику, но в это время из подъезда появился огромный дог и от избытка радостных чувств, одолевавших его по случаю предстоящей прогулки, гавкнул во все свое собачье горло, затем сладко зевнул и лениво потянулся. За ним вышел и его хозяин. Внимание школьника сразу переключилось на дога и он, оставив "Таврию" в покое, пошел его приветствовать. Дог же, слабо вильнув несколько раз мальчику хвостом, пробежал мимо него к кусту сирени и занялся своими собачьими делами. Мальчик, наконец, направился в школу, а дог заинтересовался "Таврией". Он очень внимательно обнюхал прикрепленную к днищу магнитную мину, провод и замыкатель и даже попытался царапнуть их лапой, но так как они находились в щели, у него ничего не получилось. Тогда он высоко поднял заднюю лапу и пустил на замыкатель струю, но, к счастью, промахнулся и побежал дальше. У Левши отлегло от сердца. Тем временем улица ожила полностью. По ней уже во всех направлениях сновали люди и двигался транспорт всех видов, кипела полноценная жизнь, а Степан Рубаха все не появлялся. Время тянулось изнурительно медленно. В восемь часов Степан из дому не вышел, в девять его еще не было, в десять тоже. Казалось, он вообще уже никогда не появится. Возможно, с ним что-то случилось, а, может быть, его вовсе нет дома. Неужели так придется сидеть целый день, целые сутки? Кончится ли это ожидание когда-нибудь? Какие еще мысли могли роиться в это время в головах наших диверсантов? Читатель знает как порой бывает утомительно ждать. Это всегда тяжело - даже не в таких условиях. Вам, например, хорошо известно, что от ожидаемого события ничего не зависит - казалось бы, занимайся своими делами спокойно, развлекайся и не обращай на него никакого внимания. Но не тут-то было! Хочется, чтобы это ожидаемое событие побыстрее свершилось, иначе вам жизнь не жизнь. Теперь представьте себя на месте наших террористов. Вы ждете не чего-нибудь, а взрыва мины, заложенной вашими же руками. От того, удастся ли ваша диверсия или нет, зависит, как вашу работу оценит сам Профессор. Кроме того, ожидание взрыва - это всегда чрезвычайное напряжение. Как он произойдет? Какой силы будет ударная волна? Не пострадаете ли вы сами от разлетающихся осколков или от чего-либо, не предвиденного вами? Эта мысль, видно, шевельнулась и в голове Артиста, потому что он завел двигатель и отъехал назад от "Таврии" метров на пятьдесят. Увидев это, Красный тоже сдал свой "Мерседес" назад на безопасное расстояние. Наконец, примерно без четверти одиннадцать, из дверей подъезда появился долгожданный Степан Рубаха и направился к своей "Таврии". Но что произошло дальше, не укладывается ни в какую логическую картину. Рубаха вместо того, чтобы подойти к левой дверце - дверце водителя - и открыть ее, перешел на противоположную сторону и открыл дверцу для пассажира, которая к тому же даже не была заперта на замок. Войдя внутрь сквозь эту дверь, он перелез через коробку передач и занял сидение водителя. Затем завел двигатель и несколько раз до отказа нажал на педаль газа. Раздался оглушительный рев двигателя, так как труба глушителя в передней своей части уже давно была разорвана и держалась только на проволоке, которую там к чему-то прикрутил Рубаха. Затем Рубаха включил первую передачу и нажал на газ так резко, что сначала колеса с визгом пробуксовали на асфальте, а затем "Таврия" прямо, как зверь, рванулась с места и спрыгнула с тротуара на проезжую часть дороги. Когда левое переднее колесо соскочило на дорогу, "Таврия" своим днищем села прямо на высокий бордюр и в движении содрала и отбросила в сторону прицепленную к днищу коробку с адской машинкой. При этом проводок и замыкатель были вырваны из щели, в которой они находились, и отлетели вместе с коробкой в сторону. Затем "Таврия", набирая скорость, пересекла все полосы движения и, не успев завершить поворот, выскочила одним колесом на противоположный тротуар, но Рубаха решительным поворотом влево исправил направление движения, причем так резко, что появилась угроза вылететь на тротуар слева, у которого стоял "Мерседес" Артиста. Но читатель уже знает, что Рубаха был водитель-ас. Он сделал крутой поворот вправо и промчался мимо "Мерседеса", лишь слегка протаранив ему бок своим бампером. Оказавшись, наконец, на свободе, "Таврия" выпустила клубы черного дыма и, издавая незаглушенный победоносный рев, исчезла из вида. Первое, что последовало за этим, была немая сцена. Участники операции не успели даже осознать, что произошло. Все сидели на своих местах совершенно ошеломленные. Мы с тобой, дорогой читатель, конечно, знаем, что если у Рубахи заклинивало левую дверцу и она не открывалась, то он и не собирался ее ремонтировать, а залезал в машину через правую. Но как об этом могли знать участники операции? Ведь с момента, когда Артист прекратил наблюдения за Рубахой и передал Профессору полученные данные, прошла уже целая неделя. Но мало-помалу диверсанты-неудачники начали выходить из состояния оцепенения. Левша выскочил из машины, подобрал свою адскую машинку и возвратился назад. Артист показал Красному, чтобы тот следовал за ним и направил свой "Мерседес" к дому Профессора. III Профессор уже давно не находил себе места. В его голове лихорадочно сменялись страшные мысли - одна ужаснее другой. "Что-то случилось! Что-то произошло непредвиденное!" - вертелось в его голове. Он ходил по комнате из одного угла в другой и никак не мог успокоиться. Прошло уже более четырех часов, как уехала его банда на задание, и до сих пор от них не было никаких известий. Его богатое воображение рисовало трагические картины одну за другой: они нарушили правила движения, произошло дорожное происшествие и их задержала ГАИ для выяснения обстоятельств; они попали в автокатастрофу и находятся уже в реанимации или даже в морге; они повздорили, устроили разборку и, где-то сейчас идет стрельба и ожесточенный бой между ними; они по неосторожности сами взорвались на приготовленной для Рубахи мине; и, наконец, самое ужасное - они живы, но попались при установке мины, ими уже занимается милиция и, возможно, с минуты на минуту нагрянет сюда. При этой последней мысли Профессор чуть даже не завыл от досады. "Вот так ни за понюшку табака и гибнут лучшие умы криминального мира, - подумал он. - Наберут всяких олухов в свою команду и погибают". Неизвестно, до какой еще степени извел бы себя Профессор, если бы в это время не раздался звонок в дверь. "Все! Пришли за мной!" - молнией сверкнула мысль в его голове, и он завертелся и забегал по комнате, не зная, что делать. - "Надо бежать! Но куда? И уже поздно!" Он бросился к окну, чтобы определить, какая ситуация во дворе. Осторожно выглянув из-за шторы, увидел "Мерседесы" Артиста и Красного, стоящие один за другим у тротуара. Ни милиции, ни каких-либо других признаков, указывающих на то, что за ним пришли, не было. Тогда он подошел к двери и, посмотрев в глазок, обнаружил за ней всю компанию диверсантов, столпившихся за дверью на лестничной площадке. Это его и успокоило: все целы и без милиции, но и обозлило - приперлись все навалом, не соблюдая конспирации. По их обеспокоенному виду уже было ясно, что случилось что-то непредвиденное. Когда Профессор открыл дверь, вся компания ввалилась в прихожую с такой поспешностью, как будто за ними кто-то гнался. - Что произошло? - заорал на них Профессор. - Опять что-то помешало? - Нет, ничего не помешало, - сказал Артист. - Вы взорвали Рубаху? - Нет... - Так в чем же дело, черт вас побери?! - еще больше вскипел Профессор. Все начали наперебой рассказывать Профессору о случившемся, но из этой неразберихи абсолютно ничего невозможно было понять. - Молчать! Всем молчать! - заорал уже не своим голосом Профессор. - Артист, расскажи толком, что произошло? Артист знал, что Профессор не любит, когда ему рассказывают о чем-то, пропуская, казалось бы, несущественные детали, поэтому изложил все, что произошло со всеми малейшими подробностями. Он описал, как быстро и хорошо была установлена мина, как они смотрели за тем, чтобы никто посторонний не подходил к "Таврии", как мальчик хотел выковырять взрыватель и при этом мог взлететь на воздух вместе с машиной, как дог тоже чуть не подорвал мину, пытаясь пописать на замыкатель, как им пришлось долго ждать появления Рубахи и добавил еще много всяких деталей, подтверждающих добросовестность выполнения плана Профессора, несмотря на целый ряд неожиданно возникающих затруднений и препятствий. - И все эти наши старания оказались напрасными, так как Рубаха не стал открывать дверцу водителя, а залез в машину с правой стороны. Съезжая с тротуара на проезжую часть дороги, он о бордюр содрал прикрепленную к днищу мину, протаранил бампером "Таврии" бок моей машины - и был таков, - закончил свой рассказ Артист. - Он знал, что нельзя открывать левую дверцу, - дополнил Колян. - Кто-то нас опять заложил! - У нас кто-то сексотит! - уверенно сказал Красный. - Нет никакого сомнения, что среди нас затерся стукач! - присоединился к нему и Артист. - Кто-то нас продал, - высказал свое мнение и Левша. - Бред сивой кобылы! - закричал возмущенно Тихий. - Тогда, выходит, я - этот загадочный кто-то! А если и я скажу "кто-то", то сексотом станет Профессор. Вот и получается опять бред сивой кобылы. - Не надо горячиться и торопиться с выводами, - сказал Профессор, - в этой версии я не вижу никакой логики. Представьте себя на месте Рубахи. Кто из вас согласен сесть в заминированную машину и поехать в ней да еще так лихо пойти на таран? Все молчали. - То-то же. В этом вопросе еще надо хорошо разобраться, провести соответствующие исследования, - сказал Профессор. - Надо выдвинуть и другие версии и проанализировать их. - Надо, - выразили согласие все хором, хотя каждый из них был уверен, что это совершенно никому не нужные выдумки Профессора - тут и слепому видно, что их кто-то предал. Но противоречить Профессору никто не хотел. Все были довольны тем, что он успокоился и не стал их обвинять в провале операции. Обстановка разрядилась, все повеселели и даже начали подсмеиваться друг над другом по поводу того, как кто вел себя во время проведения операции. Однако Профессор призвал их быть серьезными и сказал: - Рано вы начали радоваться. Задание не выполнено, и Рубаха остался целым и невредимым. Но пока мы его не уберем, нам покоя не видать. Операцию придется повторить. Теперь у нас есть определенный опыт, надо только все хорошо проанализировать и исключить ошибки, которые были допущены. - Я считаю, что нужно разработать новый план, - сказал Красный. - Место, чтобы увачкать Рубаху, мы выбрали неудачно и установка адской машинки сложная и рискованная. - А каково мнение остальных? - спросил Профессор. - Он прав, -поддержал Красного Колян. - И чтобы не ждать четыре часа... Надо так, чтобы раз, раз и готово - от "Таврии" только щепки полетели, а от Рубахи только мокрое место осталось. - Я могу сделать новую мину - радиоуправляемую. Тогда все упростится, ее не обязательно будет устанавливать на машине. Мину, вложенную в чемодан, сумку или замаскированную под любой предмет, не вызывающий подозрения, можно класть на землю по пути следования автомобиля и взрывать, когда тот поравняется с ней, - сказал Левша. - Хорошо, - согласился Профессор, - я не возражаю. Тогда давайте поручим Красному, Коляну и Левше разработать новый план покушения на Рубаху. Затем, прочитав еще нотацию своей команде за несоблюдение правил конспирации и предупредив, чтобы расходились поодиночке, Профессор закрыл совещание.

Наплыв Суперпиг I Детектив Ленивский, чтобы облегчить себе работу, уговорил Степана Рубаху дать объявление в городской газете о том, что некоему состоятельному молодому человеку требуется молодая женщина, обладающая нежным голосом, красивой фигурой и широким обхватом в тазу. Указал адрес штаб-квартиры Рубахи и пароль: "Вы ищете свою женщину, а не я ли это?". В объявлении также говорилось, что всем женщинам, обратившимся по указанному адресу, будут оплачены транспортные расходы и компенсация за потерянное время в размерах, заявленных ими. Анонимность претенденток гарантировалась. На объявление откликнулось очень большое число женщин. Учителя, служащие, врачи и другие женщины, потерявшие работу или лишенные средств к существованию по каким-либо другим причинам, - все ринулись к Степану Рубахе испытать свое счастье. Женщины, обладающие размерами таза, указанными в объявлении или приближающимися к ним, пытались всячески расположить к себе Рубаху. Некоторые даже накладывали на ягодицы специальные накладки, чтобы соответствовать требуемым размерам, но все тщетно: не зная точно, что от них требуется, уходили ни с чем. Со слов посетительниц оказалось, что некоторые из них пришли пешком, некоторые приехали на трамвае или троллейбусе, а некоторые, таких было большинство, прибыли из других городов или даже прилетели из-за границы. Каким образом они узнали об объявлении в местной газете, остается только гадать. Но слово Степана Рубахи твердо, как кремень, и расходы на дорогу от нескольких копеек до полуторы тысяч долларов были полностью возмещены каждой претендентке в соответствии с ее требованиями. Вся процедура приема женщин в штаб-квартире Степана Рубахи выглядела следующим образом. Сначала женщины располагались в приемной и ожидали вызова на собеседование, затем их, по одной, приглашали в комнату, где заседала комиссия по предварительному установлению степени похожести претенденток на Суперпигу. Эта комиссия изучала их внешность и проводила с ними специальную беседу с целью установления идентичности претендентки и оригинала. Если комиссия приходила к твердому убеждению, что данные претендентки совершенно не совпадают с данными Суперпиги, то у нее тут же просили извинения за доставленное беспокойство, производили с ней расчет и отпускали. Если же у комиссии были хоть малейшие подозрения в том, что претендентка может быть Суперпигой, то ее направляли в третий кабинет, где Степан Рубаха должен был определить сам: она это или нет. Этот кабинет представлял собой большую, несколько удлиненную комнату, в дальнем конце которой стоял письменный стол. За этот стол Рубаха усадил детектива Ленивского, а сам сел у двери. В комнате были поставлены два трюмо таким образом, чтобы иметь возможность рассматривать претендентку одновременно со всех сторон. Когда женщина заходила в кабинет, она не замечала Рубаху, расположившегося рядом с дверью, а шла прямо к сидящему за столом Ленивскому. Это давало Рубахе возможность хорошо рассмотреть ее походку и фигуру сзади. Во время разговора претендентки с детективом Ленивским Рубаха оценивал ее голос, а когда она поворачивалась и шла назад от стола к двери, он окончательно решал, она это или нет. Появилось и несколько лжесуперпиг. Это произошло не без участия Лауры, которая, прочитав в газете объявление Ленивского и будучи основательно подкована на этот счет рассказами детектива Лопухова, решила на этом подзаработать еще. Самозванки узнавали подлинную историю Суперпиги от Лауры - она встречала претенденток перед штаб-квартирой и продавала им информацию за десять долларов. Усвоив таким образом соответствующие знания, самозванки рассказывали Рубахе довольно правдоподобно и убедительно, как происходила встреча с ним. Первой Рубаха даже почти поверил, а затем, когда и вторая, и третья, и прочие, следующие одна за другой самозванки повторили в точности рассказ первой, он совершенно растерялся. Пришлось проводить серьезные расследования, и только после этого он убедился, что все они обыкновенные мошенницы. Но и здесь он остался верен своему слову: велел выдать всем самозванкам деньги на трамвай. II Тем временем Лаура не переставала ломать себе голову, как заработать на этом деле побольше денег. Те деньги - по десять долларов, которые она получала за информацию от лжесуперпиг, ее явно не устраивали, да к тому же эта авантюра быстро провалилась. И здесь, как ни странно, выручила ее уже известная читателю Эльвира Задославская. Да, та самая Эльвира Задославская, о которой Лаура рассказывала Лопухову как о Суперпиге. Оказывается, Эльвира Задославская не была продуктом вымысла Лауры, а на самом деле существовала, была ее подругой и действительно имела в масштабах города Крутого Лога незаурядный зад. После разоблачения авантюры со лжесуперпигами Лаура и Эльвира сообща выработали несколько смелый, но в общем простой и безопасный план, как из этого извлечь пользу для себя. План был основан на той же информации, которую Лауре удалось заполучить от Лопухова. Из нее она сделала два очень важных вывода: во-первых, Степан Рубаха любит сорить деньгами, и, во-вторых, его самого и его окружение любая достаточно умная и мало-мальски смазливая женщина может водить за нос как захочет. Согласно этому плану и Эльвира, и Лаура должны будут являться в штаб-квартиру Степана Рубахи, по нескольку раз меняя свой облик и выдавая себя всякий раз за другую женщину. Первой должна была пройти проверку Эльвира. Лаура же подключится к выполнению задания только после того, как Эльвира изучит полностью обстановку в штаб-квартире и процедуру оценки претенденток. Главное, убедиться, что в составе комиссии нет детектива Лопухова, появление Лауры перед которым по известным причинам совершенно исключено. Первый раз Эльвира пошла на смотрины незагримированной, если, конечно, не считать легкого макияжа, без чего никакая мало-мальски уважающая себя женщина не может обойтись. На ней было неброское платье, которое все же очень четко подчеркивало ее стройную фигуру и особенно ту часть тела, на которую больше всего должны были обратить внимание члены комиссии. В приемной ее встретила секретарша и осведомилась, по какому делу она пришла. - Вы ищете свою женщину, а не я ли это? - сказала Эльвира и подумала, что глупее этой фразы для пароля даже идиот придумать не смог бы. - Присядьте, пожалуйста, - попросила ее секретарша. - Вам придется немного подождать. Она прошла в следующую комнату и, вернувшись через минуту, сказала: - Проходите, вас ждут. Эльвира зашла в комнату, где заседала комиссия. Их было трое, - все мужчины. - Здравствуйте, вы ищете свою женщину, а не я ли это? - вновь повторила пароль Эльвира. - Вы совершенно правы - это мы, которые ищем женщину, - Ответил один из сидящих в комнате мужчин, видимо, председатель комиссии. Члены комиссии сидели в разных углах комнаты, и Эльвира, стояла между ними посредине несколько растерянная, не зная, что же она должна делать. - Вы извините нас за то, что не приглашаем вас сесть. Дело в том, что мы должны изучить и оценить вашу фигуру. Поэтому, оставаясь посреди комнаты, во время нашей беседы вы должны прохаживаться взад и вперед и поворачиваться вокруг своей оси, - сказал председатель комиссии. - Но я так не умею: одновременно идти и поворачиваться вокруг себя, так я могу и упасть, - возразила Эльвира. - Вы меня неправильно поняли. Надо то ходить, то поворачиваться, попеременно. - Это я могу. Сколько вам угодно! - согласилась Эльвира и принялась, как заправская манекенщица расхаживать посреди комнаты, занося ступни ног одну за другую и отчаянно виляя задом. Это произвело на членов комиссии весьма положительное впечатление, и они единогласно, без колебаний решили, что ее стоит показать Степану Рубахе. Полюбовавшись еще некоторое время прекрасной моделью, они перешли к выяснению второго вопроса - о сумме компенсации затрат, понесенных претенденткой в связи с ее прибытием на смотр. - Вы можете нам сообщить, во сколько обошлось вам посещение нашей штаб-квартиры? - спросил председатель. - Вопрос довольно неожиданный! Я об этом как-то не подумала. Минуточку, сейчас я прикину. Хотя она и ожидала этот вопрос, но ответить на него уверенно не была готова. С одной стороны, она хотела получить от них как можно больше денег, а с другой - побаивалась, как бы не переборщить, не вызвать у них нежелательного подозрения. Подумав с полминуты, она сказала: - Если учесть дорогу, гостиницу, питание, время и другие непредвиденные расходы, то все это затянет, примерно, от девятисот девяноста двух долларов до девятисот девяноста девяти, - сказала Эльвира. - Хорошо, округлим до тысячи, - подытожил председатель. - Когда после встречи со Степаном Рубахой вы будете уходить, получите у нашей секретарши тысячу долларов. Увидев, как легко председатель согласился с назначенной ею суммой, Эльвира поняла, что продешевила и поэтому поспешила исправить положение. - Но это же только в одну сторону! - воскликнула она. - Ах, извините! Я как-то сразу не сообразил... Значит, две тысячи, - поправил себя председатель. - Теперь, пожалуйста, пройдите в кабинет Степана Рубахи. Когда Эльвира вошла в кабинет, она несколько удивилась. За столом сидел человек, совершенно не похожий на того Степана Рубаху, которого она себе представляла по рассказам Лауры. Но делать было нечего, и она пошла к столу, за которым он сидел. - Здравствуйте. А не я ли та своя женщина, которую вы ищете? - сказала она, перепутав от растерянности порядок слов в пароле. - Что касается меня, то лучше женщины, чем вы, мне и не надо, но тот, кто ищет свою женщину, находится позади вас. Подойдите, пожалуйста, к нему, его зовут Степан Влильленович Рубаха, - улыбаясь сказал детектив Ленивский. Эльвира обернулась и увидела сидящего у двери Степана Рубаху. Он поднялся со стула и пошел ей навстречу. - Извините меня за причиненное вам беспокойство. Вы действительно само совершенство. Не было бы той, которую я разыскиваю, мое сердце целиком бы было вашим, - изысканно вежливо произнес Степан Рубаха и галантно поцеловал ее руку. Затем он провел ее к секретарше и распорядился выдать причитающийся ей гонорар. Получив свои две тысячи долларов, Эльвира Задославская поспешила к Лауре, ждавшей ее с нетерпением, и рассказала обо всем, что с ней произошло в штаб-квартире Степана Рубахи. Обсудив все подробности состоявшейся встречи Эльвиры с членами комиссии и Степаном Рубахой, подруги приступили к разработке плана следующего посещения штаб-квартиры. Во-первых, они решили отложить его дня на два-три, чтобы в памяти людей Степана Рубахи несколько стерся образ Эльвиры, во-вторых, надо было придумать для нее новый имидж и подобрать соответствующие реквизиты для его создания, в-третьих, хорошо отрепетировать поведение Эльвиры в новом образе. За этими заботами совершенно незаметно пролетели три дня. При помощи парика, грима, одежды и незаурядных артистических способностей Эльвира так преобразилась, что ее не узнала бы даже собственная мать. - Смело можно идти вновь. Эти лопухи-мужчины никогда не догадаются, что ты у них уже была, - резюмировала Лаура. На следующий день Эльвира опять направилась в штаб-квартиру. Все прошло примерно так же, как и в прошлый раз, если не принимать во внимание, что сумму компенсации на этот раз она увеличила до трех тысяч долларов. Ни у комиссии, ни у детектива Ленивского, ни у Степана Рубахи не возникло ни малейшего сомнения в том, что эту женщину они видят впервые. Только у секретарши, похоже, где-то закралось какое-то подозрение, что она уже видела ее раньше. Она даже сказала: - Мне кажется, что мы с вами уже виделись... - Вполне возможно. В магазине, в троллейбусе, просто на улице... Ваше лицо мне тоже как будто знакомо, - поддержала ее Эльвира. Секретарша была недовольна тем, что Степан Рубаха так щедро раздавал деньги. Хоть деньги эти были не ее и она сама пользовалась щедростью Степана Рубахи, все же не могла спокойно смотреть, как он неразумно их транжирит. - Откуда же это надо приехать, чтобы истратить столько денег? - спросила как бы сама у себя секретарша, готовясь выдать Эльвире три тысячи долларов. - Не иначе, как с Марса. Эльвире очень хотелось ответить этой мымре так, как та того заслуживала, но она изо всех сил старалась сдержать себя, пока деньги не перейдут в ее руки. Но секретарша не унималась и, все еще держа доллары в руках, сказала: - А мне все-таки кажется, что я видела вас именно здесь... - Если тебе кажется, то крестись! - выкрикнула со злостью Эльвира и, выхватив доллары из рук секретарши, вышла из штаб-квартиры. Обсудив дома случившееся, Лаура и Эльвира пришли к выводу, что секретарша раскусила Эльвиру и поэтому ей появляться в штаб-квартире больше нельзя. Значит, пришла очередь Лауры испытать свое счастье. - Завтра же прямо утром я иду за деньгами к этим лопухам, -решительно сказала Лаура. - Ни пуха, ни пера! - пожелала ей Эльвира, на что в ответ получила традиционное: - К черту! III Было прекрасное июньское утро. Воздух еще сохранял ночную прохладу. Дома, тротуары и асфальт проезжей части улицы выглядели чистыми и свежими, как будто их только что кто-то вымыл, и они сверкали под голубым куполом неба различными оттенками богатой палитры, создать которую под силу только одному художнику - самой природе и то, когда она находится в состоянии своего наивысшего вдохновения. У Степана Рубахи было чудесное настроение, и он не спеша ехал на своей верной "Таврии" из дому к штаб-квартире, чтобы вновь заняться поисками неуловимой и от этого еще более желанной непревзойденной Суперпиги. На одной из улиц его внимание привлекла женщина, идущая почему-то по краю тротуара у самой проезжей части дороги. Ее фигура, хотя и уступала Суперпиге, была все же настолько женственной и красивой, что Рубаха сбавил скорость и начал очень медленно двигаться за ней, как завороженный. Ветерок играл ее легким платьицем, что еще больше подчеркивало необычайно привлекательную стройную и динамичную фигуру женщины. Глаза Рубахи не пропускали ни одного движения мускулов на ее красивом теле, и, как ни странно, казалось, что платье, так прекрасно сидевшее на ней, служило не для прикрытия определенных частей тела, а только лишь для подчеркивания их значимости. Неизвестно, сколько бы так двигался Рубаха за обворожительной незнакомкой, если бы она вдруг не спрыгнула с тротуара на проезжую часть и не бросилась по пешеходному переходу перебегать дорогу перед машиной Рубахи. Он попытался увернуться от нее, но тщетно. Концом проволоки, которой Рубаха закреплял дверцу с испорченным замком, зацепило ее платье, в результате чего оно было распорото сверху донизу и сорвано с нее. При этом молодая женщина совершила оборот вокруг своей оси и только благодаря тому, что освободилась от платья, удержалась на ногах. Остановив машину, Рубаха выскочил из нее и бросился к пострадавшей. Движение транспорта на улице прекратилось, из автомобилей вышли водители и ринулись к месту происшествия, но когда они увидели пострадавшую, то их беспокойство сразу же бесследно исчезло. Перед их глазами предстала почти совершенно обнаженная изумительной красоты молодая женщина. На ней был только бикини, состоящий из невероятно узкого, как ленточка, бюстгальтера и плавок, которые едва на одну треть прикрывали спереди холм Венеры, а сзади вообще исчезали где-то в глубине между ягодицами невиданной божественной красоты. Таким ягодицам позавидовала бы сама статуя Афродиты Милосской, если бы, конечно, ее кто-то оживил, подобно тому, как подлинная Афродита когда-то оживила для Пигмалиона прекрасную статую Галатеи, созданную им из слоновой кости. Сам Степан Рубаха тоже был сражен необыкновенной красотой пострадавшей. Ее обнаженные ягодицы по своей красоте многократно превосходили те, которые он рисовал в своем воображении, глядя на незнакомку в одетом виде перед происшествием. Собравшиеся вокруг водители и ценители женской красоты из числа прохожих были в неописуемом восторге от увиденного. Некоторые, особенно подверженные влиянию женских прелестей, даже зааплодировали от восхищения. К сожалению, подобные дорожно-транспортные происшествия случаются весьма редко, жизнь наших водителей скучна и беспросветна. Поэтому никто не сожалел о том, что застрял в этой транспортной пробке - все с удовольствием наблюдали за пострадавшей и обменивались весьма откровенными замечаниями по поводу ее экстравагантной внешности. Но всему бывает конец. Появился автоинспектор и, окинув презрительным взглядом видавшую виды "Таврию" и ее водителя, взял под козырек и сказал: - Инспектор ГАИ Взятченко. Прошу ваши документы. Что же вы уже живых людей сбиваете? Прямо по людям ездите? - Вот именно, товарищ инспектор, прямо по мне хотел проехать! - воскликнула пострадавшая. - Хорошо, что я успела увернуться! - Не волнуйтесь, гражданка, мы его научим, как надо ездить! В следующий раз он не только будет останавливаться перед вами заблаговременно на безопасном расстоянии, но увидя вас еще издали, объедет по другой улице, - приговаривал инспектор, беря документы у Рубахи. Открыв удостоверение водителя, Взятченко обнаружил там стодолларовую купюру. Он положил документы Рубахи в свой планшет, обошел вокруг машины, как бы осматривая ее, затем, возвратив документы Рубахе уже без купюры, сказал: - Прошу извинить меня, Степан Влильленович, я сразу не узнал вас. - Пожалуйста... ведь мы с вами вроде еще не встречались, - извиняющим тоном сказал Рубаха. - Все равно я должен был узнать такого человека, как Степан Рубаха. Прошу прощения еще раз, Степан Влильленович. Не смею вас больше задерживать, - подобострастно пролепетал инспектор Взятченко и взял под козырек. Услышав фамилию Рубахи, пострадавшая была ошеломлена от неожиданности и сразу же лихорадочно начала соображать, как ей использовать это происшествие с наилучшим эффектом для себя. Но инспектор не дал ей возможности для рассуждений. Совершенно другим, очень строгим и даже грубым голосом он обратился к пострадавшей: - Ну так расскажите, гражданка, почему вы нарушили правила уличного движения? - Что? - возмутилась пострадавшая. - Это я, по-вашему, нарушила правила? Я шла, никому не мешая, а почему он не остановился? - Гражданочка, вон висит знак "Остановка запрещена". Какое же он имел право останавливаться? - парировал Взятченко замечание пострадавшей. - Как, какое право? Значит, он должен давить людей на пешеходном переходе из-за какого-то дурацкого знака? - продолжала защищаться пострадавшая - Кроме того, я ведь женщина! Порядочные мужчины должны уступать дорогу даме! - Но дамских правил еще никто не написал, у нас единые правила дорожного движения и для дам, и для мужчин. Я вас спрашиваю, почему вы их нарушили? - Да что я нарушила? Я буду жаловаться! - Вы на меня не кричите. Я при исполнении обязанностей. А за нарушение правил дорожного движения я вас оштрафую. Ваше имя и фамилия? - Ах, как вы меня испугали! Пишите: Лаура Оторвина-Отбросева! Меня весь город знает, а вам за это не поздоровится! По всему было видно, что спор только начинал разгораться, но тут в дело вмешался Рубаха. - Я уплачу штраф за гражданку, - сказал он и вручил инспектору еще одну стодолларовую бумажку. - Хорошо, Степан Влильленович, тогда сами тут разбирайтесь, а у меня дел и так невпроворот, - сказал инспектор Взятченко, еще раз козырнул Рубахе и исчез так же быстро, как и появился на месте происшествия. Рубаха подошел к взволнованной Лауре и сказал: - Мадам, прошу вас в машину. Прежде всего нам надо избавиться от этой глазеющей на нас толпы. Я вас отвезу, куда прикажете. - Что? Вы думаете, что от меня так легко отделаетесь? А кто мне возместит физический и моральный ущерб? Не на ту напали! - входя в свою новую роль, завопила Лаура и быстро вскочила в машину. - Хорошо, я отвезу вас в мою штаб-квартиру, и мы там в спокойной обстановке во всем разберемся мирным путем. - Хорошенькое дело! Напали на беззащитную женщину на улице, раздели ее и теперь прямо к себе на квартиру! Да я вижу - вы парень не промах! - Не бойтесь, ничего плохого с вами никто делать не будет. Вы имеете дело с порядочным человеком. Читатель, несомненно, узнал нашу старую знакомую Лауру, но Степан Рубаха, конечно же, не имел ни малейшего представления, с кем на самом деле свела его судьба и, принимая ее за наивную и неопытную в житейских делах молодую девушку, всячески старался успокоить и развлечь ее. Мало-помалу ему это удалось, и Лаура согласилась ехать в его штаб-квартиру. IV - Так какой же физический и моральный ущерб я нанес вам? - спросил Степан Рубаха у Лауры, когда они вошли в его кабинет. - Вы еще спрашиваете! Будто не видите, что я вся травмирована с головы до ног! - Прошу более конкретно. Показывайте ваши травмы. Лаура подошла к трюмо и начала перед ним вертеться, пытаясь найти какие-нибудь следы, оставшиеся после столкновения с автомобилем. Она внимательно осматривала себя спереди и сзади, выставляя перед зеркалом поочередно отдельные части своего практически полностью обнаженного тела. При этом не забывала принимать различные позы, которые по ее задумке должны были соблазнить Степана Рубаху и вызвать у него повышенный интерес к ней как к женщине. - А вот это что? - воскликнула Лаура, показывая на свой левый локоть, на котором действительно было что-то похожее на небольшую царапинку. - Ой, да у меня эта рука не поднимается! Смотрите, она не действует! Что я теперь буду делать? Степан Рубаха, который сидел за своим столом и с удовольствием наблюдал за упражнениями Лауры, любуясь ее прекрасными и действительно соблазнительными телесными формами, подтвердил свое согласие кивком головы и положил на стол пачку стодолларовых банкнот. - Все? Больше травм нет? - спросил он. - Как все? Как нет? - заволновалась Лаура, увидя доллары, и, что-то вспомнив, подбежала прямо к столу, за которым сидел Рубаха. Она перегнулась через стол, высвободила из бюстгальтера левую грудь и направляя ее двумя руками прямо в лицо Степана Рубахи воскликнула: - А это что? - Похоже на синяк... - неуверенно произнес Степан Рубаха. - Похоже? Это что - насмешка? Вы надо мной насмехаетесь? А мне, может, из-за этого грудь удалят! - Хорошо, я согласен, - сказал Степан Рубаха и положил на стол еще одну пачку долларов. Увидя это, Лаура совсем потеряла голову от волнения. Она закружилась волчком перед трюмо, отыскивая хоть что-нибудь, хоть малейшее пятнышко, за которое можно было бы зацепиться, но тщетно: ее кожа была в идеальном состоянии. - А вот там на ягодицах ничего нет? - спросила она, повернувшись к Степану Рубахе спиной и согнувшись, подставила ему свой зад для обозрения. - Нет. Здесь совершенно ничего нет. - Присмотритесь лучше - там что-то должно быть! - Я уже сказал - здесь ничего нет. По крайней мере я ничего такого здесь не вижу. - А вы попробуйте вот тут рукой, - сказала Лаура и показала своим пальцем, где надо попробовать. Степан Рубаха осторожно прикоснулся указательным пальцем к тому месту на ягодице, которое показала Лаура. - Ой-ой! Что вы делаете? Мне же больно! - завопила Лаура не своим голосом. - До чего же вы, мужчины, грубые! Степан Рубаха положил еще пачку долларов на стол. - Думаю, что на этом с физическим ущербом покончено, - сказал он. - Что же касается морального ущерба, то я не отказываюсь возместить и его. С этими словами он положил на стол еще пачку долларов и добавил: - Приятно было с вами познакомиться. Больше задерживать вас я не смею. - А платье? Я что, голая уйду? Кроме того, платье тоже стоит денег. Степан Рубаха вызвал секретаршу и сказал ей: - Сходите, пожалуйста, в ближайший магазин и купите какое-нибудь платье для этой женщины, а то ей не в чем от нас уйти. - Как это "какое-нибудь"? Платье, которое вы с меня сорвали, было модное и дорогое, а не "какое-нибудь", - возмутилась Лаура. - Купите ей самое дорогое и самое модное платье и, пожалуйста, постарайтесь, чтобы оно было ее размера. Платье, которое принесла через полчаса секретарша, было действительно дорогим и модным, так что даже привередливая Лаура осталась им довольна. И пошито оно было как будто точно на нее. Она долго вертелась в нем перед зеркалом и никак не могла им налюбоваться. Степану Рубахе платье тоже понравилось и не только платье - ему все больше нравилась и Лаура, что она не преминула заметить. - Такую обновку полагалось бы как-то отметить, - сказала она игриво. - Но вы такой серьезный... - Почему? Я с удовольствием! Тем более, что после всего случившегося разрядка не помешает. Лаура собрала доллары со стола, положила их в свою сумочку и, явно удовлетворенная результатом, направилась к выходу в сопровождении не менее довольного Степана Рубахи.

С Лаурой на пикник I Степан открыл правую дверцу автомобиля и пригласил Лауру сесть на переднее сидение. Затем, осмотрев, как всегда, с подозрением правый задний скат и убедившись, что он еще не успел спустить, обошел машину и занял свое место. - Так куда же нам податься? - спросил Степан в глубоком раздумье больше самого себя, чем свою очаровательную спутницу. Но Лаура поняла его слова как прямой вопрос к ней и, нисколько не раздумывая, быстро ответила: - Я думаю, нам надо найти какое-то уединенное место. - А вы, оказывается, сообразительная! - восхищенно прокомментировал ее слова Степан. - Уединенное, уютное и укромное! Я знаю, где можно найти такое место. Поехали. Он повернул ключ в замке зажигания, двигатель завелся, и машина тронулась с места. Вслед за "Таврией" Степана двинулся и стоявший неподалеку "Мерседес". В нем сидел человек Профессора по кличке Красный, который уже несколько дней подряд вел слежку за Степаном. Оба автомобиля двигались синхронно. "Таврия" ехала с переменной скоростью, Степан смотрел по сторонам, что-то выискивая, и то тормозил, то ускорял движение автомобиля. "Мерседес" же с филигранной точностью повторял все замедления и ускорения "Таврии", так что создавалось впечатление, будто он тащится у нее на буксире. Но Степан ничего этого не замечал, он был всецело поглощен поисками. Наконец, он увидел то, что искал - нужный ему магазин и так резко нажал на тормоза, что следовавший за ним "Мерседес" смог остановиться лишь после того, как натолкнулся на "Таврию". Но удар был не очень сильным, так что Степан предпочел не обращать на него никакого внимания. А между прочим "Мерседес" был тот же самый, на который когда-то у разбитой оторвавшимся колесом витрины наскочила "Таврия" Степана. Так что счет в столкновениях между этими двумя автомобилями стал ничейным: 1:1. Вынув из кармана пачку сотенных купюр и вручив их Лауре, Степан распорядился: - Вот вам деньги, купите выпивку и закуску. Да не скупитесь, покупайте все лучшее и побольше. Мы с вами поедем на природу и проведем там целый день, надо, чтобы хватило, а останется, так тоже не пропадет. Купите также хорошую скатерть, бокалы, тарелки, ножи и вилки, короче говоря, все, что необходимо для того, чтобы прилично сервировать стол. -Зачем тратить столько денег? - удивилась Лаура. - Ведь можно же обойтись без всего этого... - Делайте все так, как я сказал. И побыстрее: одна нога там - другая здесь! Лаура была сообразительной девушкой, поэтому больше ничего не спрашивала и минут через пятнадцать уже возвращалась с набитой всякой всячиной огромной хозяйственной сумкой в руке, и со скатертью под подмышкой. После того, как сумка была поставлена на заднее сиденье и Лаура заняла свое место, Степан, больше уже ни на что не отвлекаясь, уверенно повел свою "Таврию" вперед. Теперь он жал на всю железку, стараясь побыстрее выбраться из города на свободные просторы. Вслед за ним, повторяя все маневры "Таврии", мчался "Мерседес". Водители обеих машин не обращали ни малейшего внимания на дорожные знаки и светофоры и, непрерывно сигналя и наводя ужас на водителей других машин и пешеходов, мчались по улицам города. Работники ГАИ, встречая "Таврию", только улыбались, брали под козырек или шутливо грозили пальчиком водителю. Они уже хорошо знали Степана Рубаху, который никогда не забывал щедро баловать инспекторов зелененькими банкнотами. Красный у них был также одним из тех, кому они оказывали некоторое снисхождение. Кроме того они считали, что "Мерседес" сопровождает своего хозяина. Вскоре оба автомобиля выехали за город и по широкому хорошо заасфальтированному шоссе направились в сторону Вдовьего Озера, часть берегов которого была отдана городскими властями под зоны отдыха различным организациям. Относительно названия озера существовало несколько легенд, из которых, по мнению автора, больше всего заслуживает внимания следующая. Когда-то на берегу этого озера вдали от остальных людей жила молодая и необыкновенно красивая вдова. Как и почему она оказалась там, точно никто не знает, но некоторые говорят, что ее еще очень и очень молодой девушкой выдали замуж за старого лесника, который жил в этом месте. Старик вскоре умер, а она, оставшись в таком раннем возрасте вдовой, поклялась соблюдать ему верность до конца своих дней. Так и жила она одна на необитаемом берегу озера, почти совершенно не общаясь с остальным миром. Но это лишь одна из версий, почему озеро называют Вдовьим. Однако кое-кто утверждает, что Вдовье Озеро вовсе даже не озеро, а просто искусственное водохранилище. Образовалось оно не так давно и официально называется Крутоложское водохранилище. Но как бы оно ни называлось, оно стало любимым местом отдыха крутоложцев. Вдовье Озеро было огромным и очень красивым. Со всех сторон его окружал лес. Хотя этот лес когда-то создавался также искусственным путем, а насаждения деревьев и кустарника осуществлялись по определенному плану, через некоторое время под воздействием стихийных сил и человека он стал выглядеть как настоящий дикий лес. Стала незаметной прежняя правильность расположения деревьев: произошло отмирание некоторых деревьев, возникли новые поросли, появились небольшие полянки, густые заросли и даже небольшие завалы. Весь лес изрезан просеками, по которым можно проехать к озеру от дороги, идущей вокруг леса. По одной из просек, находящейся вдали от зон отдыха, Степан и повел свою "Таврию". Когда сквозь деревья засверкало озеро и до воды оставалось совсем немного, Степан остановил автомобиль. - Приехали, - сказал он. - Можно выгружаться. Раздвинув кусты и пройдя шагов десять в сторону от просеки, он увидел в зарослях небольшую полянку, которая вполне подходила для намеченного мероприятия. Он внимательно ее обследовал, остался доволен и возвратился к машине. Сумка с провизией и скатерть лежали на траве, а Лаура, уже совершенно нагая, аккуратно развешивала и укладывала свое платье и бикини в машине. - Все! Я готова! - весело сказала она, подхватывая сумку и скатерть. Степан взял у нее сумку и, пропустив вперед, пошел следом, с интересом рассматривая ее фигуру. - А ведь вы правы: если вы и не Суперпига, то Афродита Каллипига - точно! - Далась же вам эта Суперпига! Мы сюда приехали зачем? Развлекаться? Так давайте развлекаться! Сейчас я накрою стол, выпьем и забудем вашу Суперпигу! Степан помог Лауре расстелить скатерть, и она начала раскладывать на ней все необходимое для предстоящей пирушки. Он же прилег на траве несколько в сторонке и, поддерживая голову ладонью руки, упирающейся локтем в землю, любовался грациозными движениями Лауры, занимающейся сервировкой импровизированного стола. Под таким ракурсом, снизу вверх, красота ее движений и тела воспринималась особенно остро и подчеркнуто. Лаура, наклоняясь над скатертью, перемещалась вокруг нее на коленях. При этом Степан имел возможность любоваться ею со всех сторон: и спереди, и сзади, и сбоку. Ему нравилось все: и синхронно колышущиеся во время движений груди, и бедра, и ягодицы, и живот, и шея, и плечи, и другие части ее красивого тела. Но какой бы ни была привлекательной и располагающей к себе внешность Лауры, какие бы чувства и желания ни вызывала она у Степана, он все же не торопился приблизиться к ней и заключить ее в свои объятия - образ Суперпигы, пленившей его сердце, не давал ему покоя ни на мгновение. Итак он оказался между двух огней: с одной стороны, его мужское естество, жаждущее элементарной женской ласки, непреодолимо влекло к Лауре, с другой - он никак не мог избавиться от омерзительного чувства измены своей таинственной несравненной Суперпиге. II Но оставим на время Степана в его титанической борьбе со своими чувствами и посмотрим, где же находится преследовавший его "Мерседес". Когда Красный увидел, что машина Степана свернула в просеку, он не стал въезжать туда же вслед за ним, а, прижавшись поближе к кустарнику, остановил "Мерседес" и стал наблюдать за "Таврией". Он видел, как она остановилась и как через небольшой промежуток времени Степан и Лаура, забрав какие-то вещи, скрылись в лесу. Подождав еще немного, Красный, осторожно прячась за кустами, подкрался к "Таврии" и оттуда подсмотрел, где выбрали место Степан и Лаура, а по их приготовлению к трапезе понял, что они расположились здесь надолго. Удовлетворенный увиденным, он возвратился к своему "Мерседесу" и, выжимая из него все, на что только тот был способен, поспешил назад в город доложить обо всем Профессору.

Как незнакомка сорвала рабочий день в научно-исследовательском институте I Все здания научно-исследовательского института, в котором работал Степан Рубаха, располагались в очень живописном месте на самом берегу небольшой реки. За рекой же простирался огромный парк, который из окон верхних этажей здания института казался диким и необитаемым. Научные сотрудники в свое время принимали активное участие в проектировании зданий своего института. Потому и побеспокоились о том, чтобы все лаборатории и кабинеты, в которых им предстояло работать, своими окнами выходили именно на реку и парк. По замыслу авторов проекта, виды, открывавшиеся из окон, должны были навевать сотрудникам вдохновение и звать к дерзаниям и творчеству. При созерцании с верхних этажей института качающиеся верхушки деревьев в воображении одной части сотрудников превращались в свирепые волны дальних морей и океанов, а они сами - в решительных капитанов, ищущих и открывающих тайны природы; других же сотрудников воображение превращало в путешественников, преодолевающих дикие джунгли и рискующих жизнью ради победы науки. Третьи, воображение которых работало более слабо, взирая через окна на роскошную природу, просто аккумулировали положительную энергетику, излучаемую ею, чтобы удесятерить силы и рвение к раскрытию новых горизонтов познания. Поскольку эти виды за окнами имели такую вдохновляющую силу, читатель нисколько не удивится, если узнает, что не бывает такого момента в течение рабочего дня (если не считать обеденный перерыв), чтобы у окон, выходящих на реку и парк, не находилась минимум сотня научных сотрудников, поглощенных творческим созерцанием открывающихся их взгляду окрестностей. Оно и понятно: ничто не облагораживает так человека, как природа. Поскольку самые пытливые люди - это исследователи, ни одно происшествие в пределах видимости из окон не ускользало от их внимания, и каждый сотрудник, обнаруживший мельчайшее событие, спешил поделиться своими впечатлениями от увиденного с другими. II Начался новый рабочий день, точнее прошло почти два часа с начала работы в институте. Из окон лабораторий и кабинетов вело наблюдения за окружающей средой уже достаточно большое число научных сотрудников, но никто из них еще не мог видеть, как с другой стороны двухметрового каменного забора, который стоял у самой воды, по узкой прерывистой тропинке, протоптанной, по-видимому, рыболовами-любителями, по берегу с трудом пробиралась какая-то женщина с небольшой хозяйственной сумкой в руке. А так как вода местами доходила до самого забора, женщине, чтобы не намочить свои туфли, иногда приходилось совершать довольно неестественные движения, балансируя и перепрыгивая через водные препятствия. Но вскоре путница решила эту проблему очень просто: сняла с ног туфли, положила их в сумку и с удовольствием пошлепала по воде босиком. Время от времени она останавливалась и осматривалась, очевидно подыскивая подходящее место, чтобы отдохнуть и искупаться. Но ничего подходящего не нашла. Видимо, женщина в здешних местах была впервые, иначе бы знала, что, если пройти немного дальше, то в заборе можно обнаружить калитку, выходящую на небольшой пляжик, который был специально предусмотрен научными сотрудниками для того, чтобы можно было освежиться в случае перегрузок и перегрева мыслительного аппарата. Решив, что на этом берегу ничего хорошего нет и быть не может, женщина обратила свой взор на противоположный берег и ей сразу же бросилась в глаза небольшая уютная полянка, окруженная кустарником шиповника, как будто специально предназначенная для ее уединенного отдыха. Не долго думая, она сняла платье, положила его в сумку и вошла в воду. Река была неглубокой и почти до ее середины женщина шла по дну, поднимая сумку все выше и выше по мере погружения в воду. Затем метра два или три ей пришлось проплыть, держа сумку одной рукой над водой, пока она вновь не ощутила дно реки под ногами. Выйдя на облюбованную ею полянку, она осмотрелась вокруг и, очевидно, осталась очень довольной своим выбором, ведь всего несколько минут тому назад даже невозможно было предположить о существовании такого идеального места. Еще бы! Полянка была защищена от нежелательных взглядов посторонних непроходимым, густым кустарником, покрыта нетронутой травой. За кустарником начинался великолепный прохладный парк. Вода в реке, как ни странно, была довольно чистая и сквозь нее даже просматривалось песчаное дно. Противоположный же берег с каменным забором, над которым возвышались какие-то безжизненные, по-видимому, незаселенные здания, казался довольно пустынным. И над всем этим распростерлось бесконечное чистое голубое небо. Все в действительности так и было, но с выводом о том, что здания необитаемы, женщина явно поторопилась. Почему же здания института со стороны реки выглядели такими безжизненными? Во-первых, потому, что все они были повернуты к реке своей тыльной стороной. Фасады же, которые говорили не только о жизненности, но даже и о некоторых излишествах, выходили в другую сторону, к улице, и там жизнь, конечно, кипела во всю: подъезжали и уезжали автомобили, входили и выходили люди, принимали и провожали делегации... Во-вторых, все окна были закрыты, потому что работали кондиционеры, а людей в них не было видно из-за полузакрытых жалюзи. Ведь было лето, и надо было как-то защищаться от жары и солнца. Вот почему наша незадачливая искательница уединенного отдыха, к которой мы уже начинаем проникаться симпатией, допустила такую ошибку. Стоило ей отойти от забора всего на каких-нибудь полтора метра, как она сразу же попала в поле зрения десятков, а затем и сотен пар весьма наблюдательных глаз научных сотрудников. Когда же она добралась до середины реки, на нее смотрело уже пол-института, а когда вышла на противоположный берег - весь мужской контингент научных сотрудников: от младших до старших и главных, от младших лаборантов до кандидатов и докторов наук, от рядовых работников до заведующих лабораториями, отделами и отделениями. Но наивная женщина обо всем этом даже не подозревала. Наоборот, она чувствовала себя, как на необитаемом острове, на котором не было ни единого живого существа. Достав из сумки свое платье, она заботливо развесила его на кусте шиповника, после этого извлекла какой-то кусок ткани, напоминающий коврик, и разостлала на траве, затем извлекла несколько пакетиков и бумажных свертков, в которых находились всевозможные съестные припасы, и разложила их на коврике. Еще из сумки она вытащила туфли, литровый термос, китайский зонтик и книгу и положила рядом с ковриком на траву. Из всего этого можно было сделать вывод, что женщина была довольно предусмотрительной и подготовилась к отдыху на природе основательно. Проделав всю эту организационно-подготовительную работу, она решила, что можно, наконец, приступать непосредственно к отдыху и легла на коврик, с наслаждением подставив солнцу переднюю часть тела. Но через пару минут она встала, достала из сумки солнцезащитные очки, пристроила к ним кусочек бумажки для защиты носа от загара, надела их и вновь беззаботно улеглась на спину. Не прошло и трех минут, как она перевернулась на живот, взяла книгу и попыталась читать. Но, то ли книжка была неинтересной, то ли у нее не было соответствующего настроения для чтения, она ее вскоре отложила в сторону и поднялась на ноги. Взяла сумку, вытряхнула из нее содержимое, пересмотрела его и вновь положила на место. Походила по полянке, соображая, чем бы таким заняться, чтобы разогнать скуку. Не придумав ничего другого, решила искупаться. И тут ей пришла в голову блестящая мысль: поскольку в этом сказочном уголке она была, как ей представлялось, совершенно одна и никто ее не видит, то почему бы не снять купальник и провести день, в чем мать родила? Вот это и будет настоящее единение с природой. Нетронутая природа и женщина в своем естественном виде. Она сняла сначала лифчик, затем трусики, бросила их на траву и сразу же ощутила себя совершенно по-другому. Ей показалось, что вокруг все тоже изменилось: в воздухе вдруг раздалось разноголосое пение птиц, кустарник и деревья потянулись к ней своими ветками и зашептали, как они любят ее, трава зашевелилась вокруг ее ног, лаская и щекоча их, вода в реке зазвучала какой-то манящей музыкой, приглашая ее в свои ласковые объятия. Небо и солнце тоже как бы ожили и приветствовали ее, царицу природы - самое совершенное, самое красивое и нежное творение во вселенной. Все ее существо наполнилось радостью и счастьем, и она закружилась в каком-то диком восторженном танце. Проделав несколько эксцентричных и, можно даже сказать, фривольных па и совершенно немыслимых прыжков, она со смехом упала на траву. Но тут же вскочила вновь на ноги и бросилась в реку. В воде она также продолжала выделывать всевозможные озорные движения: бегала по воде, разбрызгивая ее во все стороны, приседала, подпрыгивала, плавала, ныряла, хлопала руками по воде и совершала другие проделки, свойственные разве что расшалившимся детям. III К этому моменту уже буквально все сотрудники института, и мужчины, и женщины, находились у окон и наблюдали за проделками незнакомки. Сначала они сопровождали ее поведение только легкими комментариями, но мало-помалу их высказывания начали перерастать в споры. Образовались отдельные группы, каждая из которых с жаром отстаивала свою принципиальную точку зрения относительно тех или иных поступков незнакомки. Особенно отличались взгляды сотрудников, представлявших сильную и слабую половины человечества. Внимание мужчин в основном было сконцентрировано на физических данных незнакомки, женщины же делали упор на аморальности ее поведения, так как, по их мнению, ее внешние данные не заслуживали даже того, чтобы на них обращать внимание, и им было совершенно не понятно, что такого особенного мужчины в ней увидели. - Ух, ты! - не сдержав своих эмоций, воскликнул заведующий лабораторией Альберт Петрович. - Вот это фигура! - Да у нее не только фигура, у нее и лицо красивое! - дополнил завлаба старший научный сотрудник Альфред Иванович. - У нее и ноги красивые! - внес свою лепту в обсуждение вопроса и научный сотрудник Гарольд Фомич. - Вы бы лучше обратили внимание на ее попу! - со знанием дела заметил младший научный сотрудник Федя. - Вот это класс! - Я сразу обратил внимание на ее зад, редкий зад! Да что там редкий? Я впервые вижу такой великолепный зад! - сознался Альберт Петрович. - Вполне с вами согласен, Альберт Петрович, ягодицы - просто ягодки! - скаламбурил Альфред Иванович и даже причмокнул губами. - А груди, какие груди! Как они упруго колышутся и переливаются при каждом ее движении! - опять восхищенно констатировал Федя. - И что вы в ней нашли? - вмешалась в обсуждение Ася Пантелеевна, тоже младший научный сотрудник. - Бессовестная, грубая, толстозадая баба! Деревенщина! Посмотрите, как она себя ведет! Она же не умеет даже себя держать! Какие неуклюжие движения? - Нет, не скажите, Ася Пантелеевна, в ней что-то есть! - вяло возразил Альберт Петрович, который хотя и был начальником по отношению к Асе Пантелеевне, но всегда почему-то побаивался ее. Уж сильно была она правильная и строгая: всегда и везде стояла на страже порядка и нравственности, осуждала и страстно бичевала сослуживцев, допускавших в своих поступках хоть малейшие отклонения от требований кодекса строителя коммунизма. Видимо, по этой причине, проработав около тридцати лет, она так и не смогла продвинуться выше младшего сотрудника. - А я категорически не согласен с Асей Пантелеевной! - выпалил Федя. - Не толстозадая, а прекраснозадая! Наши женщины просто завидуют ей! Федя был увлекающейся натурой и тоже всегда резал правду-матушку, из-за чего он тоже оставался младшим сотрудником и не величался по отчеству уже почти те же тридцать лет. - Именно прекраснозадая! - повторил он с еще большей энергией. - Афродита Каллипига! О!.. Вспомнил!.. А не зазноба ли это Степана Влильленовича? Он что-то рассказывал о ней и называл Суперпигой. - Точно. Это - Суперпига. Теперь и я вижу, что это - Суперпига Рубахи, - подтвердил Альберт Петрович. - А где же он? Надо спросить у него самого. IV Между тем незнакомка, которая вполне могла быть и Каллипигой, и Суперпигой, вышла из речки, вынула из сумки полотенце, вытерлась, надела очки с бумажкой для защиты носа от обгорания и, не надевая купальника, умиротворенно улеглась на свой импровизированный коврик. Но, то ли избыток внутренней энергии, переполнявшей ее, то ли уж слишком жарко припекавшее солнышко, через минуту заставили ее снова вскочить и поискать себе новое занятие. Ничего существенного не придумав, она перетащила все свои вещи в тень под куст и, разложив на разостланном полотенце принесенные с собой ветчину, пару яиц, ломтик сыра, несколько помидоров и огурцов, луковицу и какое-то печенье, принялась за еду. Ела она не торопясь, с явным удовольствием, тщательно пережевывая пищу и запивая компотом из термоса. За этим занятием прошло примерно полчаса, после чего она посидела минут десять без всякого дела, любуясь рекой и окружающей ее растительностью. Но долго оставаться в состоянии покоя было, очевидно, не в ее характере. Сначала она побродила по воде у самого берега, пытаясь найти, что-нибудь интересное. Она то приседала, то нагибалась за привлекающими ее предметами, но ничего, стоящего внимания, ей не попадалось. От нечего делать она начала собирать плоские камешки и пыталась их бросать так, как это обычно делают мальчишки, чтобы камешек, прыгая по поверхности воды, улетал как можно дальше. Но это ей плохо удавалось. Тогда она решила заняться хозяйственными делами. Прежде всего убрала остатки обеда, помыла тарелку, стакан, нож и вилку, завернула в газету скорлупу яиц и прочий мусор и тоже спрятала в сумку. Затем она занялась стиркой. Постирала все: и купальник, и платье, и полотенце, и даже коврик и все развесила сушиться на ветках кустарника. Когда все уже было выстирано, а желание продолжать стирать не угасло, она высыпала все содержимое сумки, вымыла ее внутри и снаружи и тоже повесила сушиться на кустарник. Проделывая все это, она совершенно не подозревала, что за ней из окон института с удовольствием наблюдают сотни глаз сотрудников, любуясь красотой ее тела и телодвижений. У нее было такое чувство, что кроме нее вокруг в целом мире нет больше никого, и в данный момент ей никто и не нужен был. Ей было хорошо. V О, женщина! Божественное существо! Бог знал, что делал, когда создавал тебя! Ты центр мироздания! Вокруг тебя и только для тебя все происходит на белом свете! Ради тебя вращается земля и луна. Ради тебя восходит и заходит солнце, текут реки, идут дожди, растет трава и цветы. Ради тебя сияют звезды. Ради тебя живет, любит и страдает мужчина. Это неправда, что Бог создал тебя из ребра Адама для того, чтобы развлекать его - просто возникла ошибка из-за давности лет, прошедших с тех пор. На самом же деле Адам был создан для тебя, женщина, чтобы служить тебе, защищать тебя, беречь тебя, любить тебя и любоваться твоей красотой! И не напрасно Бог создавал тебя обнаженной - ему не откажешь во вкусе. Но грешный человек из-за влияния Сатаны не всегда слушался Бога, и мужчина начал одевать тебя. Для чего он это делал? Чтобы унизить тебя или не дать другим любоваться твоей красотой? А может, скрыть твою красоту от притязаний соперника? Какой бы ни была причина, но факт свершился: прекрасное женское тело упаковали в одежды с ног до головы! Прошло множество веков, прежде чем женщина почти полностью освободилась от этой привычки - одеваться. И только в последнее время она вновь обрела возможность более или менее свободно демонстрировать ослепительную наготу своего тела. Но в результате такого длительного подавления естественного желания обнажиться она стала консервативной в этом вопросе, и далеко не каждая решается обнажиться до конца. Хотя существует мнение и о том, что для привлечения внимания мужчины вовсе не обязательно обнажаться до конца. Иногда какой-то забытый лоскуток одежды на теле может даже придать особый шарм его обладательнице и еще больше заинтриговать мужчину. Но само по себе неподвижное женское тело не оказывает такого неотразимого эффекта, как тело, находящееся в движении. Особенно сильное впечатление обаяния и очарования производит оно, совершая какие-то естественные движения, например, при мойке полов, перетаскивании мебели, стирке вручную и выполнении любой другой домашней работы. Кому не знакома такая картина? Мужчина беспечно лежит на диване и читает газету, или смотрит телевизор. Он увлечен чтением или происходящим на экране телевизора. Ему хорошо. Вдруг появляется жена с помойным ведром и тряпкой и начинает мыть полы. Это, конечно, начинает раздражать мужчину, отвлекая его от чтения или телевизора. И он несколько раз с досадой бросает на нее недовольные взгляды, показывая тем самым, что ее появление в данный момент совершенно некстати. Но жена ничего не желает замечать и продолжает свое дело. Вдруг, посмотрев в очередной раз в сторону жены, он непроизвольно задерживает на ней взгляд. Что-то в ней привлекает его внимание. Но что именно? Жена, стоя на четвереньках, размашисто трет мокрой тряпкой по полу - вправо, влево, вправо, влево, шаг назад и опять - вправо, влево, вправо, влево... Вроде в этом нет ничего интересного, но он уже не может оторвать от нее взгляда. В следующее мгновение становится понятно в чем дело: его взгляд не может оторваться от наступающего на него, качающегося из стороны в сторону, прекрасного, чарующего, переворачивающего в нем все чувства и гипнотизирующего женского тела. Вот она настоящая естественная красота, присущая только прекрасному полу! И вот, уже сраженный этой красотой, мужчина забывает о газете или телевизоре, соскакивает с дивана и устремляется к ней. Он вырывает из ее рук и забрасывает в самый дальний угол тряпку, а затем, как истинный джентльмен или рыцарь, хватает жену в охапку и уносит на диван, чтобы хоть на время освободить ее от изнурительной работы. Вот как воздействует на настоящего мужчину красота работающей женщины. Никакие самые изощренные па и движения в балете или фигурном катании, за исключением разве что непредвиденных падений, не могут сравниться по красоте с естественными движениями работающей женщины. Да, наблюдать работающую женщину - это высшее блаженство для настоящего мужчины. VI Поэтому понятно, с каким удовольствием мужская часть сотрудников института наблюдала за всеми движениями обнаженной, ничего не подозревающей незнакомки. Именно по этой причине все ее движения были свободны и совершенно естественны, что придавало им особую красоту. Наклоны, приседания, неожиданные повороты к невидимым зрителям отдельными частями тела, естественные позы при выполнении различных операций - все это вызывало бурю восторгов у мужской аудитории, удобно расположившейся за окнами института. Что же касается реакции женской части сотрудников, то о ней мы можем судить по уже высказанному мнению Аси Пантелеевны. Женщины в незнакомке ничего имеющего отношения к красоте совершенно не находили. Более того, они считали ее бессовестной нахалкой, уродиной, дурой и вообще потерявшей всякую совесть идиоткой. Некоторые, правда, говорили, что она только изображает из себя дуру, а на самом деле пришла совращать их мужчин. Мы уже упоминали о том, что все сотрудники разбились на группы, каждая из которых с рвением защищала свои взгляды на незнакомку. Во всех без исключения отделах и лабораториях разгорелись жаркие споры о том, как оценивать красоту и поведение незнакомки. Все работники института: научные сотрудники, лаборанты, административно-управленческие работники, обслуживающий персонал и даже гости, оказавшиеся в этот день в институте, - все столпились у окон с одной стороны зданий, так что если бы подобное произошло на корабле, то он бы непременно перевернулся. Всякая работа в институте прекратилась. Надо было что-то делать. Директор, Евгений Иванович Муссиров собрал в своем кабинете на срочное совещание всех своих заместителей, начальников отделений и отделов. На повестку дня был поставлен лишь один вопрос: как быть с обнаженной незнакомкой? - Так что же будем делать? - обратился к собравшимся директор. - Положение архисложное! Завтра истекает срок сдачи важного государственного заказа, выполнение которого и так у нас провалено, а тут весь институт прекратил работу и уставился из окон на голую бабу. Кто допустил такое безобразие? Куда вы все смотрите?.. Впрочем, я вижу, что вы все смотрите в окно. Надо что-то предпринимать. Какие будут предложения? Все собравшиеся перестали смотреть в окно, но предложения не поступали. - Николай Иванович, - обратился директор к своему заместителю по научной части. - Что вы скажете по этому поводу? Николай Иванович, по существу, был первым заместителем директора, имел рассудительный, серьезный и очень важный вид, к тому же носил усы и бороду а ля Карл Маркс. Он степенно поднялся из своего кресла, стоявшего ближе других к столу директора и уже этим подтверждавшего, что на нем сидит второе лицо в институте после директора, подошел поближе к окну и начал внимательно рассматривать обнаженную женщину, которая в этот момент принимала загар, лежа на коврике животом вниз и ногами к солнцу, то есть к институту. Фигура у нее действительно была великолепная, особенно его взволновала красота ее попки. Как раз это и не давало ему никакой возможности сосредоточиться, чтобы дать вразумительный ответ на поставленный вопрос. - Что делать? Что делать? - Машинально повторял он. - Что можно делать с такой женщиной? Простите, что нужно сделать с этой женщиной? - Я вас не спрашиваю, что нужно или можно делать с женщинами. Вы скажите, что мы должны делать в создавшемся положении? В этот момент женщина перевернулась на спину и широко разбросала руки и ноги в стороны. Все ее тело было расслаблено и испускало сладостную негу. Груди распластались под действием собственной тяжести и как бы слегка перекатывались по грудной клетке при вдохе и выдохе. Николай Иванович не мог оторваться от этой божественной красоты. Он не знал и не хотел знать, что надо делать в создавшейся ситуации. Ему хотелось без конца смотреть на прекрасную таинственную незнакомку и мечтать... - Николай Иванович! Мы ждем ваших предложений, - напомнил ему директор. - Я не знаю, - ответил он. - Кроме того, этот вопрос не в моей компетенции, не по научной части. На него лучше ответит Николай Сидорович: он ведь отвечает за организацию и управление. - А при чем тут я? - парировал заместитель директора по организации и управлению. - Вопрос адресован конкретно вам, вы и отвечайте. Нечего перекладывать с больной головы на здоровую! - Моя голова больна решением сложнейших научных проблем, а ваша - здоровая, ничем не загружена! Вот и займитесь этим. Еще раз повторяю: это вопрос вашей компетенции. - Правильно! - дуэтом поддержали Николая Ивановича заместитель директора по внедрению и заместитель директора по хозяйственной части, так как испугались, что это дело могут возложить на одного из них. Завязался горячий спор между заместителями директора. Каждый из них старался переложить решение на другого, пока, наконец, заместитель по хозяйственной части случайно не проронил, что надо убрать незнакомку с глаз долой - и порядок восстановится сам по себе. Но как это сделать? Имеется два способа: один - вызвать милицию, второй - послать кого-то из сотрудников на переговоры, чтобы незнакомка убралась подобру-поздорову сама. Решили, что вызывать милицию пока не стоит, так как тогда дело может приобрести огласку и повредить репутации института в глазах городского начальства и вышестоящих государственных органов. Можно ославиться в масштабах всей страны, если даже не больше. Поэтому остановились на втором варианте: послать кого-то из сотрудников на переговоры. Но кого? - Кто может предложить подходящую кандидатуру? - обратился директор к заведующим отделами. - Надо подумать, Евгений Иванович, дело деликатное. Тут кого попало не пошлешь - может все испортить, - почесав затылок, степенно высказался Петр Евлампиевич, один из самых старых и солидных начальников отделов. - Да!.. - поддержал его Михаил Фомич, другой тоже очень уважаемый в институте начальник отдела. - Тут надо посоветоваться с коллективом. А то... как бы не наломать дров. Надо отметить, что директор института Евгений Иванович был убежденным демократом и очень прислушивался к мнению подчиненных. Он никогда не позволял себе самостоятельно принимать даже самые пустяковые решения, и никто никогда не имел повода упрекнуть его в том, что он прибегает к авторитарным методам руководства. Поэтому он объявил перерыв на полчаса для того, чтобы руководители отделов посоветовались со своими сотрудниками и представили кандидата для переговоров с обнаженной купальщицей. Разойдясь по своим отделам и соответственно посоветовавшись с сотрудниками, заведующие отделами приступили к записи добровольцев для переговоров с распоясавшейся нагой незнакомкой. К большому их облегчению оказалось, что никого упрашивать не надо - все мужчины, как один, немедленно записались в добровольцы. Так что отведенных на это полчаса даже и не понадобилось, вся работа была выполнена за пять минут. Добровольцы уже рвались на переговоры, и остававшиеся двадцать пять минут до возобновления совещания у директора тянулись для них невыносимо медленно. Но всему приходит конец. Вот и участники совещания вновь потянулись в кабинет директора. - Ну как, подобрали делегата для переговоров с обнаженной? - спросил Евгений Иванович. - У меня вызвалась на это дело вся мужская часть сотрудников, - сказал Петр Евлампиевич. -Вы предлагаете вместо одного послать целую делегацию сотрудников? - уточнил директор. - А у меня тоже записались все сотрудники, - поспешил сообщить и Михаил Фомич. - И у меня! И у меня! - присоединились к нему и остальные заведующие отделами. - Получается несправедливо, - возмутился Михаил Фомич, который понял уточнение директора, как предложение в качестве делегации к обнаженной послать только сотрудников отдела Петра Евлампиевича. - В делегацию должны войти представители всех отделов! - Правильно! - поддержали остальные заведующие отделами. - Хорошо, предложение принимается, - согласился директор. - Пусть добровольцы, указанные в ваших списках, выберут по одному представителю в делегацию. Расходитесь по отделам, проведите эту работу и быстро возвращайтесь назад. Перерыва делать не будем. Через несколько минут все уже были вновь в сборе. Но поскольку количество отделов в институте было равным двадцати пяти, делегация получилась слишком многочисленной. Кроме того, по мнению директора, в нее попали слишком отборные ловеласы и донжуаны, которых не только к обнаженной, но даже к женщинам, одетым в противопожарные костюмы или скафандры, можно подпускать только с большой опаской. Поэтому Евгений Иванович немного заколебался, и верные подчиненные заметили, как по его лицу пробежала тень сомнения. Поскольку сотрудники института уже давно изучили своего директора, им не составило особого труда по выражению лица прочесть его мысли. Поэтому сразу же посыпались предложения: делегацию отменить, на переговоры с обнаженной послать сотрудника, равнодушного к женщинам и не пользующегося успехом у них, дабы он там не затеял с ней никаких карамболей. Наиболее подходящим для этой цели оказался заместитель директора по хозяйственной части Никита Лукич: он был небольшого роста, толстый, с лысиной на макушке, имел тонкий голосок, сильно потел, женщин терпеть не мог, избегал и даже боялся их. А главное, саму идею "убрать незнакомку с глаз" первым высказал именно он. - Я одобряю это предложение, - сказал директор. - Более солидного делегата на переговоры с обнаженной невозможно даже представить. Ваша задача, Никита Лукич, уговорить незнакомку прервать прием солнечных ванн и привести ее ко мне. Здесь я постараюсь найти с ней общий язык, и мы договоримся о том, чтобы впредь она была более осторожной в выборе мест для раздевания. VII После этого огорченному Никите Лукичу ничего не оставалось, как только приступить к выполнению директорского указания. Он вышел из двора института через калитку в заборе и пошел вдоль него по берегу реки, местами шлепая по воде, подходившей к самому забору, на встречу с незнакомкой. Вскоре он оказался против того места на противоположном берегу, которое обнаженная облюбовала для своего отдыха. Она лежала на спине совершенно неподвижно, прикрыв зонтиком лицо и плечи, и не подавала никаких признаков жизни. Похоже, что изнежившись на солнышке, она задремала. Это усложнило задачу Никиты Лукича, потому что теперь он не знал, как привлечь к себе ее внимание. Для начала он попытался покашлять в кулак, как это делают некоторые нахальные мужчины, когда хотят привлечь внимание хорошенькой женщины. Но, то ли он делал это слишком несмело, то ли женщина спала слишком крепко, ожидаемого эффекта не получилось. Она даже не шевельнулась. Тогда, забыв закатать или хотя бы приподнять штанины, он сделал несколько шагов в реку, чтобы сократить расстояние, отделяющее его от незнакомки. С этого момента он стал виден из окон института, так как отошел от забора. А у окон столпились буквально все сотрудники и с нетерпением ждали, что произойдет дальше. Когда Никита Лукич появился, наконец, в поле зрения сотрудников, по всему институту пронесся вздох облегчения, и тысячи глаз прикипели к заместителю директора и обнаженной в ожидании предстоящих событий. Став ближе к незнакомке, Никита Лукич повторил свой прием с покашливанием, но она на него, как и раньше, ничем не отреагировала. Озадаченный посланник сделал еще несколько шагов вперед, опять покашлял - и опять никакого результата. Так он продолжал до тех пор, пока не оказался в воде уже почти по грудь. Дальше двигаться он уже не мог, потому что не умел плавать. Но незнакомка продолжала лежать в той же безмятежной позе и никак не реагировала на все его старания разбудить ее. Этому способствовало еще и то, что чем ближе Никита Лукич подходил к ней, тем больше он смущался и его кашель звучал все тише и тише. Теперь, когда расстояние значительно уменьшилось, стало совершенно отчетливо видно, как в такт дыхания ритмично поднималась и опускалась ее грудь, а на лице играла улыбка. Можно было только догадываться, какие сны видела молодая, красивая и возможно любящая женщина в этот чудесный день на лоне заботливо приютившей и усыпившей ее природы. Никита Лукич стоял посреди реки в растерянности: с одной стороны, надо было принимать какие-то меры, а с другой, - ему было уже жалко прерывать сон спящей красавицы. Кроме того, он совершенно не знал, как к ней обратиться: товарищ, дамочка, госпожа, женщина, сударыня? Как-то ни одно из этих обращений не подходило к сложившейся ситуации. Девушка? Тоже не очень: хотя она и была еще достаточно молода, но все же не на столько, чтобы так к ней можно было официально обращаться. А миссия, с которой он направлялся к ней, не допускала игривого тона и комплиментов, да и делать этого он не умел. Так и топтался Никита Лукич в нерешительности на одном месте, пока не поскользнулся и, потеряв равновесие, окунулся с головой в воду. При этом по слегка наклонному дну он съехал на более глубокое место и ему показалось, что он уже тонет. Поэтому, едва вынырнув из воды, заорал в испуге благим матом: - Спасайте! Тону! От этого крика незнакомка проснулась и сгоряча бросилась было на помощь, но, увидев стоящего по грудь в реке и орущего во всю мощь мужчину, которому ничего не угрожало, остановилась. Наконец, она окончательно стряхнула сон и, осознав, что стоит совершенно раздетая перед незнакомым мужчиной, возвратилась назад, подхватила подстилку, на которой лежала раньше, и попыталась прикрыть те части тела, которые обычно выставлять на обозрение считается неприличным. Но это ей плохо удавалось, и от того она стала еще более привлекательной, так как напоминала собой олимпийскую богиню, полуприкрытую хитоном. Но Никита Лукич не замечал этой божественной красоты и, стоя по грудь в воде, продолжал орать во все горло. В конце концов незнакомка поняла все: пока она спала, этот нахал решил пробраться с того берега и изнасиловать ее, но затем, видя, что она проснулась, остановился и начал что-то выкрикивать, изображая из себя дурачка. - Перестань орать, идиот! Думал, что застанешь меня врасплох? Не на ту дуру напал! Ты видал, чего ему захотелось?!.. Вали назад, не солоно хлебавши! - закричала она Никите Лукичу и заметалась по поляне в поисках чего-нибудь, чем можно было бы вооружиться для защиты, если тот предпримет хоть какие-то попытки к нападению. Положение Никиты Лукича стало еще более незавидным. - Извините, - сказал он - произошло недоразумение, вы неправильно подумали обо мне. Я заместитель директора этого института... - Какого института? Где ты видишь здесь институт? Нечего мне лапшу вешать на уши! Убирайся отсюда подобру-поздорову, пока я тебя этой дубиной не огрела! - размахивала незнакомка небольшой палкой, которую успела подобрать возле кустарника. - Все эти здания, которые вы видите на противоположном берегу, - это здания института, и на всех этажах возле всех окон стоят научные сотрудники, более тысячи мужчин, и с самого утра ничего не делают, а только смотрят на вас. Срывается выполнение важнейшего правительственного заказа. Поэтому меня сюда послал наш директор попросить вас одеться и больше не отвлекать людей от работы. Он просит также, чтобы вы зашли к нему на переговоры. Сообщение о том, что на нее весь день из окон смотрят более тысячи мужчин, возмутило и шокировало незнакомку. Из-за нервного потрясения она на некоторое время даже потеряла дар речи. Зато когда способность говорить к ней возвратилась вновь, она разразилась такими ругательствами, что даже окружавшие ее кустарники и трава поникли и, казалось, начали вянуть. Несчастному Никите Лукичу такого от женщин никогда не приходилось слышать. Если опустить самые сильные выражения незнакомки, то ее речь в более приемлемом для слуха читателя переводе можно передать так: - Это что же получается: тысяча козлов смотрит на меня целый день? Не работают, а смотрят в окна? А я, дура, ничего не подозревая, голая выкручиваюсь перед ними! А куда же самый главный козел - директор смотрит? Что, я ему тоже не даю работать? Злость и обида захлестывали ее, она не могла простить себе свою оплошность. Незнакомка лихорадочно искала способ, как отомстить обидчикам, но ничего существенного придумать не могла, и это ее еще больше злило. - А ты, старый козел, даже в реку влез, чтобы поближе рассмотреть голую бабу! Видимо, твоя жена, как и ты, такая же толстая и пузатая, что и смотреть противно? Потянуло на свежинку? - тут ее, видимо, осенило: она нашла способ, как над ним и теми, кто у окон, поиздеваться. - Ну, на - смотри! Она отбросила свой хитон-подстилку и, вновь оставшись совершенно нагой, начала изображать перед ним различные фигуры и, вдобавок ко всему, еще и корчить противные рожи. - И вы смотрите! - закричала она, обращаясь к окнам и показывая кукиши из обеих рук. - Нате-ка, выкусите! Получили? Если мало, то посмотрите сюда! С этими словами она повернулась спиной к институту, низко наклонилась и похлопала обеими руками по ягодицам: - Полюбуйтесь! Вам нужен концерт?.. Представление?.. Вы его получите! VIII Такой кульбит вызвал бурю восторга у зрителей за окнами, они даже разразились аплодисментами. Жалко, что этого не могла слышать сама виновница такого успеха. Правда, по мнению директора, также наблюдавшего вместе с замами через окно за ходом переговоров, последний трюк незнакомки нельзя было с полной уверенностью воспринять как дружелюбный. Его нельзя было с уверенностью трактовать и как воздушный поцелуй. Что-то в нем было двусмысленное. К сожалению, из-за того, что окна были плотно закрыты и работающие кондиционеры издавали слабый монотонный шум, в институте не было слышно голосов участников переговоров. Поэтому о ходе переговоров можно было судить только по жестам, которые воспринимались не совсем однозначно. Правда, иногда все же через окна проникали отдельные обрывки речи: "козлы", "старый козел", "нате-ка, выкусите", но они не давали возможности получить полное представление о происходящем. IX Между тем нагая незнакомка все больше и больше входила во вкус новой роли. - Смотрите, смотрите, - обращалась она к невидимым зрителям, - вы увидите неостриптиз, удивительные акробатические трюки голой женщины! Сногсшибательный номер! Впервые в мире науки! Она кувыркалась, делала различные движения: вперед, назад, в стороны, перекаты, наклоны, приседания, продольный и поперечный шпагаты и другие немыслимые фигуры. И хотя это все было лишено элементарного профессионализма, а точнее, по причине полного отсутствия такового, все смотрелось с величайшим интересом и доставляло невидимым зрителям огромное удовольствие. У долго стоящего в воде Никиты Лукича уже посинели губы и весь он озяб и продрог. - Послушайте, послушайте! - взывал он к расходившейся незнакомке. - Да прекратите это скоморошество! Я пришел к вам по делу и прошу выслушать меня! - А, ты еще здесь, старый хрыч! - Здесь находиться обнаженной запрещено. Это не нудистский пляж! Поэтому одевайтесь и уходите отсюда. - Кто же это запретил? Не ты ли? - Наш директор. - Ах, ах! Ваш директор! А слыхал ли он что-нибудь о правах человека? Или если я женщина, то и не человек? Я имею полное право здесь купаться голышом сколько захочу. Так что катись ты к своему директору и скажи, что я на него чихать хотела! - Вы срываете выполнение важного государственного задания! - завопил заместитель директора. - Вы за это ответите! - Отвечу, отвечу! А ты давай убирайся, а то я за себя не ручаюсь! - Я вызову милицию, она приедет и вас заберет! - Ах, ты лысая колбаса! Она еще и угрожает? Так получай же! - взвизгнула от возмущения незнакомка и, отыскав под ногами подходящий камень, что было силы бросила в Никиту Лукича. Предыдущие упражнения с бросанием, по-видимому, пошли ей на пользу, так как камень полетел точно в цель, и если бы Никита Лукич вовремя не нырнул, то его лицо наверняка сильно бы пострадало. Не успел он оправиться от испуга, как на него один за другим полетело еще около десятка камней, но такой серьезной угрозы уже не было. Точность попадания каждого последующего камня резко снижалась, так как, во-первых, Никита Лукич предпринял позорное отступление, и расстояние между незнакомкой и им быстро увеличивалось, а, во-вторых, с каждым броском увеличивалась и злость незнакомки оттого, что она не может попасть в своего противника. Чем больше она старалась, тем хуже был результат. Наконец, расстояние между ними превысило дальность полета камней, и она вынуждена была остановиться. Но остановить свою злость на обидчика не могла. Когда Никита Лукич скрылся за поворотом забора, весь свой гнев она перенесла на окна института, из которых за ней, как теперь ей стало известно, наблюдало множество затаившихся мужчин. - Ну и смотрите! Все вы мне - до одного места! - закричала она во всю мощь своих голосовых связок и, повернувшись спиной к окнам и слегка наклонившись, показала им до какого именно места, похлопав по нему рукой. Затем перешла к повтору показа полного набора непристойных, бесстыдных и пошлых поз и движений, которые, по ее мнению, должны четко и красноречиво выразить всю полноту ее презрения к этим ученым козлам. X О, женщина! Бог не знал, что делал, когда создавал тебя! Ты не божественное создание! Ты исчадие ада! Столько гнева, злости и коварства не заложено ни в одном живом существе на нашей многострадальной земле, а может, даже и во всей бесконечной вселенной! Зачем Бог поместил тебя в центре мироздания? Зачем он сделал так, что ради тебя вращаются планеты? Ради тебя восходит и заходит солнце, текут реки, идут дожди, растут трава и цветы. Ради тебя сияют звезды. Ради тебя живет, любит и страдает мужчина. Адам был создан для тебя, женщина, чтобы служить тебе, защищать тебя, беречь тебя, любить тебя и любоваться твоей красотой! А что вышло? Когда мужчина теряет ум от созерцания твоей красоты, а мы уже знаем, что особенно сильно его очаровывает женское тело во время работы, ты отвечаешь ему грубостью и неблагодарностью. Когда муж, сраженный неотразимой естественной красотой твоей позы при мойке пола, в порыве горячих чувств бросается к тебе, чтобы выразить свой восторг и подарить тебе свою любовь, ты вместо распростертых объятий огреваешь его мокрой тряпкой и закатываешь ему такую головомойку и истерику, которых и врагу не пожелаешь. Когда тысяча научных сотрудников страстно пожирает тебя жадными глазами, преклоняясь перед сказочной красотой твоего нагого тела, ты, неблагодарная, посылаешь им оскорбительные жесты и слова, стараясь как можно больнее задеть их чувства. О, жестокая женщина, успокойся! XI Между тем у директора продолжалось заседание ученого совета. Посреди кабинета стоял Никита Лукич и подробно докладывал о результатах переговоров с незнакомкой. Он был мокрый с головы до ног, с его одежды капала вода, в результате чего вокруг него на паркетном полу образовалась небольшая лужица. Поэтому его вид был еще более жалким. - А остальное вы все сами видели: она начала бросать камни, и я вынужден был ретироваться, - так завершил свой доклад Никита Лукич. - Какие будут вопросы к докладчику? - спросил директор. Вопросы к Никите Лукичу посыпались, как из рога изобилия - всех интересовали мельчайшие детали переговоров (проявилась свойственная научным работникам любознательность и заиграла профессиональная исследовательская струнка). Ответы на них заняли примерно полчаса. Никита Лукич старался отвечать как можно более четко и обстоятельно, но видно было, что удовлетворить всех как следует он не смог. Наконец с вопросами было покончено, и перешли к обсуждению. Выступили представители почти всех двадцати пяти отделов, но ничего определенного никто предложить не смог. Во время выступления уже двадцать шестого члена ученого совета в кабинет заглянул заведующий лабораторией из отдела Петра Евлампиевича и поманил его пальцем. Когда тот вышел, завлаб сообщил, что по институту ходят слухи о том, что нагая незнакомка не кто-нибудь, а некая Суперпига - возлюбленная научного сотрудника Степана Рубахи. Следовательно, именно ему и надо поручить это дело. Возвратившись в кабинет, Петр Евлампиевич попросил слова и сообщил полученную информацию ученому совету. - Немедленно позвать сюда Рубаху, - распорядился директор. Все бросились на поиски Рубахи, но в институте его нигде не было, и никто не знал, где он. - Как нет? Почему никто не знает, где он? - растерянно спросил директор и, обращаясь персонально к заму по организации и управлению, неуверенно добавил: - Как так? Это вроде по вашей части, Николай Сидорович? Непорядок ... - Такого не может быть. Каждый сотрудник, отлучающийся за пределы института, должен сделать запись в книге ухода. Пусть кто-нибудь принесет книгу, - сказал Николай Сидорович. Принесли книгу, в ней действительно оказалась собственноручная запись научного сотрудника С. Рубахи, гласившая о том, что он ушел заниматься производственными исследованиями: в графе "Время ухода" стояло "10 часов 11 минут 20 июня", в графе "Время прихода" - "9 часов 00 минут 11 августа", в графе "Куда" были записаны названия двадцати одного предприятия. - Вот видите, Евгений Иванович, а вы говорите непорядок... - обиженно сказал Николай Сидорович. - Имеется конкретная, совершенно определенная запись. Я лично слежу за ведением книги. У меня никто не может болтаться неизвестно где. - Ну не сердитесь, Николай Сидорович. Хорошо, что вы наладили такой учет. Теперь мы легко можем найти этого Рубаху. После очередного обмена мнениями ученый совет принял решение выделить двадцать одного сотрудника (по числу предприятий) и послать с заданием немедленно доставить Рубаху в институт. Ни у кого не было ни малейшего сомнения в том, что на одном из предприятий он окажется обязательно. Когда об этом стало известно в отделах, идти на розыск Рубахи вызвалось более пятидесяти человек, в основном женщины. Объяснялось это тем, что, во-первых, смотреть на обнаженную неизвестную им было совершенно не интересно, во-вторых, у женщин всегда есть куча дел за пределами института, не имеющих никакого отношения к работе. Отобранные двадцать сотрудниц и один сотрудник вышли из института и направились каждый по своим делам. Они-то, в отличие от членов ученого совета, были совершенно уверены, что ни на одном из указанных в книге предприятий Рубахи не было. Если сотрудницы разошлись, кто в парикмахерскую, кто по магазинам, а кто сразу домой, то сотрудник, а это был приятель Степана Олег Болтанец, вскочил в машину и поехал в ГАИ договориться со знакомым инспектором об оформлении техосмотра. Только прижимающий срок прохождения техосмотра смог оторвать его от созерцания нагой красавицы. Всю дорогу он находился под впечатлением от ее трюков, выкидываемых на берегу реки. Поэтому, как только встретился со своим знакомым инспектором, первым делом рассказал ему обо всем, что происходит сейчас в институте из-за обнаженной незнакомки. - Представляешь, меня послали, чтобы я нашел Степана и доставил его в институт. Они считают, что эта незнакомка - его Суперпига. - И что он? - Кто, Степан? Но где же я его найду? Я и не собираюсь его искать. Это совершенно бесполезно. Я просто воспользовался случаем, чтобы переговорить с тобой об одном деле... - Обожди, это же в его интересах прибыть в институт и, наконец, встретиться с Суперпигой! Мы его сейчас найдем! XII Уже через несколько минут у дежурного ГАИ была информация о том, что машина Степана Рубахи в настоящий момент въезжает в посадку возле Вдовьего Озера. Разыскать Рубаху и передать ему нужную информацию было поручено двум молодым сержантам Отмахову и Жезлову, которые тут же вскочили в автомобиль и направились выполнять полученное ими задание. Немного поплутав по просекам в посадке, они вскоре обнаружили на одной из них машину Степана, а невдалеке на полянке среди кустов и самого Степана. Он полулежал на траве, перед ним была разостлана скатерть, на которой находились бутылки и всевозможные закуски. С другой стороны сидела обнаженная женщина в позе, изображенной на картине Эдуарда Мане "Завтрак на траве", и заканчивала сервировку стола. - Извините за вторжение, но мы выполняем приказ передать вам важную информацию. Вас срочно вызывают в институт, так как там появилась какая-то Суперпига, - отрапортовал один из сержантов. Степан вскочил на ноги и набросился на гаишников: - Как, когда, откуда, она ждет меня? Но сержанты, кроме того, что уже было сказано, больше ничего сообщить не могли. - Так почему же я еще здесь? Я должен лететь к ней! - завопил Степан и, указывая инспекторам широким жестом на скатерть, продолжил: - Все это ваше: и выпивка, и закуска ,и Лаура, угощайтесь. Меня не ждите, я не приеду. А за такое хорошее известие вот возьмите... Степан засунул руку в карман и, вытащив оттуда несколько сот долларов, вручил их сержантам. Затем подошел к своей машине, вынул оттуда одежду Лауры и переложил ее в машину ГАИ. Отъезжая, он успел заметить, что Лаура уже повисла на шее у сержанта Жезлова, в то время как сержант Отмахов разливал по рюмкам коньяк. Степан улыбнулся и нажал на газ. XIII Тем временем в институте продолжал напряженно работать ученый совет. После оживленных дебатов приняли единогласное решение: когда Рубаха приведет сюда Суперпигу (теперь уже все так называли незнакомку), надо предъявить ей обвинение в умышленном срыве работы института в течение одного дня и заставить возместить нанесенный тем самым материальный и моральный ущерб. Если же Суперпига не будет доставлена в институт, то материальный и моральный ущерб она должна будет возместить через Рубаху. Придя к такому логичному и весьма справедливому выводу, ученый совет закрылся. Но, как и в любом даже весьма сплоченном коллективе, в институте нашелся предатель, который, вопреки решению совета, позвонил в милицию. Подозревали, что это было дело рук женщин. Они сначала пытались сами разделаться с незнакомкой, но, к сожалению, их план потерпел фиаско. А суть его заключалась в следующем. Женщины направляют на тот берег реки тетю Маню, самую грубую и скандальную уборщицу, с которой в институте все боялись связываться. Даже сам директор побаивался ее. Если мужчины с незнакомкой миндальничают, то тетя Маня никакого спуску ей не даст, она живо этой паскуде патлы вырвет. Учитывая то, что тетя Маня не умеет плавать, решили взять в гараже надутую автомобильную камеру, которую она наденет на себя и таким образом доберется к обнаглевшей развратнице. Теоретически все было решено правильно, но на практике ничего не получилось: ни одна из самых больших автомобильных камер на тетю Маню из-за ее непомерных габаритов не налезла, а без камеры, надежно закрепленной на туловище, входить в воду она категорически отказалась. Но в милицию позвонили не женщины, а Никита Лукич, который никак не мог простить незнакомке те унижения, которым она его подвергла. Он точно указал место, где расположилась нагая незнакомка, и сообщил, что туда можно подъехать на автомобиле только через парк. К большому удивлению Никиты Лукича милиция отреагировала на поступивший сигнал чрезвычайно быстро. Но нам с тобой, читатель, это по-человечески понятно: там ведь служат мужчины - молодые и здоровые, еще не потерявшие интереса к обнаженным женщинам. Не прошло и пяти минут, как в парке послышался вой сирены милицейского автомобиля, который то приближался, то удалялся, видимо, милиция блуждала по аллеям парка в поисках указанного места. Но незнакомка не стала ждать, пока ее обнаружат, а, быстро собрав все вещи в сумку, переплыла на другой берег, набросила на себя платье и, двигаясь вдоль забора в ту сторону, откуда пришла, скрылась из вида. XIV Когда Степан Рубаха прибыл в институт, к его разочарованию, на противоположном берегу реки уже никого не было. Его вызвали к директору. Он зашел в кабинет, где, кроме директора, находились еще все четыре его заместителя. Они подробно рассказали Рубахе о всех проделках его Суперпиги, о том, что она сорвала рабочий день в институте и теперь обязана возместить материальный и моральный ущерб. - Я все понял и согласен с вашим совершенно справедливым решением, - сказал Степан и, вынув из карманов несколько тысяч долларов, положил их на стол. - Теперь скажите, где же сейчас находится Суперпига? Я должен с ней встретиться. - А мы не знаем, она исчезла, - сказал Никита Лукич. Эта фраза окончательно убила Степана. Удрученный, склонив голову, он вышел из кабинета. Директор и его заместители не очень удивились, откуда у Степана Рубахи столько долларов. Они знали, что многие сотрудники занимались бизнесом, не имеющим никакого отношения к науке, и некоторые из них даже процветали на этом поприще. После того, как Степан ушел, директор пересчитал доллары, - их оказалось семь тысяч. Три тысячи он положил себе в карман, а остальные, по тысяче каждому, отдал заместителям. - Будем считать инцидент исчерпанным, - сказал он и, обратившись к заместителю по хозчасти, добавил: - Вы, Никита Лукич, можете быть свободны, поезжайте домой и приведите себя в порядок. Мы же займемся еще некоторыми делами. Выпроводив Никиту Лукича, директор удовлетворенно потер руки и, заговорщически подмигнув оставшимся замам, произнес: - Так что?.. Мы, кажется, поработали неплохо, не мешало бы и отметить это каким-то образом! Какие будут мнения? - Вы знаете, Евгений Иванович, когда я смотрел на эту нашу, так сказать, обнаженную, как она наслаждалась отдыхом, мне пришла в голову мысль, что мало мы бываем на лоне природы. А ведь это так одухотворяет, облагораживает человека! Почему бы нам не поехать на Вдовье Озеро, искупаться и побродить немного по лесу? - мечтательно произнес Николай Иванович. - Я согласен. Но только надо прихватить с собой что-нибудь общенародное ободряющее и обогревающее, - сказал Владлен Феофанович, заместитель директора по внедрению. - Ну, а я - как все! - подал свой голос и Николай Сидорович. - Тогда не будем терять времени. Поехали! - воскликнул директор. Он позвонил шоферу, чтобы тот подготовил машину, и все они торопливой деловой походкой вышли из кабинета. Степан также вышел из института и, направляясь к своей машине, угрюмо проронил: - Отрицательный результат - тоже результат.

Схватка в лесу I У Профессора Красный застал в сборе почти всю шайку: здесь, кроме самого Профессора, развалились в креслах и на диване в самых живописных позах Колян, Артист, Тихий и Левша. В комнате было накурено, на столе стояли две пустые бутылки из-под водки. Братаны над чем-то весело и очень громко смеялись, видно, Артист, как всегда, рассказывал сальные анекдоты. На вошедшего Красного почти никто не обратил внимания, что задело его самолюбие. - Вы тут баланду травите, а я Рубахе на хвост наступил! Можно немедленно с ним кончать, - выпалил с ходу Красный. - Теперь он от нас не уйдет! - А где же он? - спросил Профессор. - Торчит на зелени с чувихой. Там его увачкать - раз плюнуть. Я и сам бы мог это сделать, если бы ты не запретил. Так что кончайте базар и поехали, пока он там. - То, что ты его не убил - хорошо, - сказал Профессор. - Рассказывай все по порядку и подробно. - Давай, давай, колись! Валяй! - поддержала Профессора братва. Почувствовав интерес со стороны братвы к своей персоне, Красный с очень значительным видом приступил к рассказу. Он красочно описал, как преследовал машину Рубахи, не забыв добавить множество деталей, характеризующих его как опытного, с железной хваткой, матерого сыщика, не позволившего Степану Рубахе ускользнуть из его цепких рук. Он рассказал, как сел ему на хвост, как незаметно вел его "Таврию" через весь город. - Я с него глаз не спускал, - хвастал Красный. - Он то на газ нажмет, то на тормоз, то разгонится, то почти остановится. Один раз мой "Мерс" даже поцеловал его в зад, но я все проделывал так классно, что Рубаха ничего не заметил. Он подробно рассказал, как сопровождал "Таврию" по открытой местности и по лесу, как он пробирался между деревьями и кустарниками, чтобы обнаружить и усечь место, где расположился Рубаха со своей чувихой и как потом незаметно выбирался назад к машине, принимая всяческие меры, чтобы не вспугнуть их. - Так что прихватите свои удостоверения личности - у меня "Вальтер" всегда при мне - и быстро по машинам, -закончил свой доклад Красный. - Мое удостоверение тоже в порядке, - сказал Тихий, вынул пистолет "Макарова", пощелкал предохранителем, подул в ствол и засунул назад за пояс. Ему очень не терпелось побыстрее пустить его в дело. Колян и Артист тоже с жаром продемонстрировали свое оружие и выразили готовность немедленно действовать. - Не торопитесь, друзья, - остудил их пыл Профессор. - Спешка нужна только при ловле блох, а тут дело серьезное. Надо сначала разобраться, выработать план, предусмотреть все возможные факторы, которые могут повлиять на его осуществление, проанализировать различные варианты и выбрать из них самый надежный. Мы уже знаем, что может произойти, если не учесть какой-нибудь хоть один фактор. Вы помните случай, когда, разрабатывая план ограбления магазина, мы не учли, что у проезжающего мимо автомобиля может оторваться колесо, разбить окно и, влетев в магазин, сбить с ног одного из наших людей? И к чему это привело? Операция была сорвана, и только везение спасло ее участников от ареста. Или вспомните, как провалилась операция с адской машинкой... Хотя остальным членам шайки сказанное Профессором и не понравилось - они уже горели желанием ехать и поскорее расправиться с Рубахой - все же вынуждены были с ним согласиться, ибо Профессор непослушания очень не любил. - Начнем обсуждение, - сказал Профессор. - У кого есть вопросы? - У меня... - первым обратился к Красному Артист. - А не заметил ли ты хвост за собой? - Как он мог заметить хвост, если говорит, что глаз не спускал с Рубахи? - едко заметил Тихий. - Ты что... По-твоему, я тундра? Фаля какой-то? - возмутился Красный. - Ты напрасно возмущаешься, Красный, мы должны проработать все варианты, - успокоил его Профессор. - А вдруг в данном случае Рубаха выступает в качестве подсадной утки? Мы туда бросимся, как идиоты , а там вместо Рубахи - засада. - Правильно, - поддержал Профессора Колян. - Мы туда сунемся, как тузы колыванские, а там - менты! - Какие менты? Я же только что оттуда! Я же все своими фарами видел! Там только Рубаха и его чувиха! Я что, телегу толкаю, хочу вас ушишлифовать? - завопил Красный, выходя из себя. - Не надо тереть бузу, Красный! - сказал Тихий. - Профессор тологой сапсан - голова! Он свое дело знает! Ты лучше хорошо тряхнись, как все было. - Все было, как я уже рассказывал! Нечего меня кусать! Я не укроп и не трескало какой-нибудь! Зачем я буду тереть вам уши? Как вас уклейстерить, я не знаю! Давайте лучше кончать травить баланду и быстрее ехать - все будет тип-топ! - выкрикивал уже окончательно расстроенный Красный. - Умри, Красный! - вмешался Артист. - Давайте лучше послушаем, что скажет Профессор. - Слушайте внимательно, - обратился ко всем Профессор. - Согласно рассказу Красного, Рубаха и его зазноба расположились в лесу между двумя просеками. Вы все едете машиной Красного. Просеку, в которой стоит "Таврия", пропускаете и продолжаете движение до следующей. Въехав в нее метров на сто, останавливаете машину и идете пешком до тех пор, пока не окажетесь против того места, где находятся Рубаха и его спутница. Затем, разместившись цепью на расстоянии друг от друга примерно в пяти метрах, осторожно продвигаетесь к ним. Если вместо них там засада, то вас она будет ждать со стороны просеки, на которой стоит машина Рубахи. Ваше же преимущество в том, что вы зайдете к ним в тыл, откуда они вас совсем не ждут. Если же засады не будет, то все равно такой маневр обеспечит вам внезапность нападения на Рубаху. Что с ними делать, вы уже знаете - ликвидировать. - А ты хоть найдешь просеку, в которой стоит машина Рубахи, ты ее засек? - спросил Артист у Красного. - Там стоит километровый столб с цифрой 29, так что метка - железная! - отпарировал Красный. - Еще вопросы есть? - спросил Профессор и сам себе ответил: - Нет! Тогда прошу действовать строго в соответствии с моей инструкцией. Все. Отправляйтесь. Ни пуха ни пера! - К черту! -дружно ответили Колян, Артист, Тихий, Красный и Левша и вышли из комнаты. II Дорога от города до двадцать девятого километра заняла немногим более получаса. Все это время в машине продолжалось обсуждение плана Профессора. Красный уговаривал остальных братанов плюнуть на план Профессора со всеми его предосторожностями, въехать прямо в просеку, где стоит "Таврия", и совершить внезапное лихое и дерзкое нападение на Рубаху, как поступают настоящие разбойники: с гиком и свистом. - Профессор всегда фраерится и выдумывает всякие планы, чтобы лишить нас удовольствия от работы, - утверждал Красный. Но остальные участники операции не поддавались на его уговоры. Они были согласны с планом Профессора и твердо решили действовать строго в соответствии с ним: так было безопаснее. Хоть дело, на которое они ехали, и было простым, в глубине души у каждого из них, как всегда, таился страх. Чем ближе они подъезжали к месту, где все должно произойти, тем большее беспокойство овладевало ими. Мало-помалу спор затих, и каждый невольно посматривал на километровые столбы. Вот прошел двадцать четвертый... двадцать пятый... двадцать шестой... а там, где-то впереди, и двадцать девятый. За ним и будет просека, где все должно свершиться. Несмотря на внешне бравый вид опытных преступников, каждый из них впервые сознательно шел на "мокрое дело" и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. - Почему Красный, как и намеревался, сам не убил Рубаху, - с сожалением подумал Артист. Но Красный и не думал делать этого, он лишь для красного словца сказал, что не убил Рубаху из-за запрета Профессора. На самом же деле он боялся этого больше всех остальных, поэтому, выражаясь его же языком, и фраерился больше всех. Хотелось убрать Степана только одному Профессору, причем так, чтобы в этом участвовали все члены банды. Во-первых, он хотел испытать их в серьезном деле, а, во-вторых, он знал, что нет лучшего способа связать их по рукам и ногам, чем заставить совершить вместе "мокрое дело". Наконец, появился столб с роковой цифрой двадцать девять и просека, в которой находилась "Таврия" Рубахи, а за ней и следующая просека, с которой надо было начинать задуманную операцию. Красный как-то несмело повернул машину в нее и очень медленно и осторожно поехал в направлении к озеру. - Все, дальше ехать нельзя, - очень тихо, почти шепотом, сказал он и остановил машину. - Дальше пойдем пешком. Вынув оружие, бандиты вышли из машины и, наклоняясь и прячась за выступающими на просеку кустами, поодиночке зигзагообразными перебежками устремились вперед. Когда впереди сквозь просеку заблестела вода, Красный остановился и поднял руку. Остальные подтянулись поближе и выжидательно смотрели на него. Он поднес указательный палец к губам, предупреждая о том, чтобы никто не издавал ни звука и, повернувшись в ту сторону, где должен был находиться Рубаха, прислушался. В лесу стояла мертвая тишина. Ни единого звука. Даже птицы почему-то замолчали, от чего всем стало еще более жутко. От показной удали и задора, распиравших их в квартире Профессора, не осталось и следа. Красный расставил руки вдоль просеки, показывая остальным, что всем надо становиться в цепь по обе стороны от него. Когда участники нападения выстроились в цепь с интервалом один от другого примерно в пять метров, он сделал призывный жест и с "Вальтером" на изготовке медленно начал углубляться в лес. Остальные несмело последовали его примеру. Но по мере углубления в лес живая цепь понемногу начала сжиматься - усиливающееся чувство страха заставляло всех сбиваться в кучу. С каждым шагом напряжение возрастало. Вдруг впереди послышались мужские голоса. Их было несколько, однако сколько именно, понять издали не удавалось. Ясно было только одно: там Рубаха не один. Нервное напряжение у наступавших подскочило до предела, их сердца бешено застучали. Колян первым увидел милицейскую форму сержантов Отмахова и Жезлова. - Засада! Менты! - завопил он не своим голосом и непроизвольно нажал на спусковой крючок пистолета. Истошный крик и выстрел Коляна вызвали панику в рядах и без того перепуганных нападавших, и они открыли беспорядочную пальбу из своих пистолетов. В ответ также послышались выстрелы и какие-то выкрики. Завязалась ожесточенная перестрелка. Кто и куда стрелял, понять было невозможно, но общая картина сражения была ужасна - пули свистели, сшибая на лету с деревьев ветки, которые падали на головы налетчиков. Нервы у них сдали, и они начали отступать. - Спасайся! К машине! - дал команду Красный, и все побежали к "Мерседесу". Последним в машину вскочил сам Красный и, натыкаясь то передним, то задним бамперами на стволы деревьев, поспешно развернул ее в обратном направлении и нажал на газ. "Мерседес" взревел и рванул вперед так, что бандитов отбросило на спинки сидений. Он с ходу набрал такую скорость, что буквально через несколько секунд вырвался из просеки и помчал по шоссе в направлении подальше от города. Затем, чтобы запутать возможную погоню, они решили свернуть с главного шоссе и, обогнув Большое озеро, по проселочным дорогам возвратиться домой. Этот путь забрал очень много времени, так как им пришлось блуждать по незнакомой местности, проехать много населенных пунктов. Правда, этот непредвиденный крюк они совершили не без пользы для себя: в одной из деревень поймали бродившего по улице поросенка, а в другой - пару кур и петуха. Когда вернувшийся в полночь "Мерседес" проезжал по уже полупустынным улицам города, из его багажника раздавалось задорное пение петуха, сопровождаемое тревожным кудахтаньем кур и пронзительным визжанием поросенка. III Но возвратимся к сержантам ГАИ и Лауре, оставленным в лесу Степаном Рубахой. Отмахов и Жезлов после того, как поспешно уехал Рубаха, удобно расположились у скатерти, заставленной изысканными напитками и закусками и, обслуживаемые очаровательной обнаженной Лаурой, предвкушали приятное времяпрепровождение на лоне природы. Не часто работникам ГАИ выпадает такая удача - вместо раскаленной под солнцем, как сковорода, дороги попасть в райский уголок с такими угощениями и такой восхитительной хозяйкой. Они успели выпить по паре рюмок коньяка и закусить лимоном и бутербродами с зернистой и красной икрой, с сыром и с различной колбасой, приготовленными заботливыми руками Лауры, и теперь в прекрасном расположении духа изощрялись перед ней в рассказах о забавных случаях из своей неспокойной жизни. Каждый при этом старался предстать перед дамой в самом выгодном свете. Наметилась даже какая-то конкурентная борьба между двумя кавалерами. Но Лаура не отдавала предпочтения кому-либо из них. Они нравились ей оба, и она предпочитала иметь их обоих в своем распоряжении. Вдруг совсем близко в лесу раздались выстрелы и послышались какие-то команды. Пули засвистели прямо над головами пирующих. - Ложись! - дал команду Отмахов и, выхватив свой пистолет, выстрелил наугад в сторону нападавших. Лаура упала на траву и, как заправский солдат, по-пластунски уползла куда-то в кусты. Жезлов присоединился к Отмахову, и они вдвоем продолжили стрельбу. Но видя, что нападающие не прекращают пальбу, и силы противника преобладают, начали отступать. - Лаура, в машину! - закричал Отмахов, но ее уже и след простыл. Приблизившись к своей машине, сержанты вскочили в нее и, быстро выехав из просеки, со скоростью, какую только можно было выжать из уже видавших виды "Жигулей", помчались по шоссе в город. Вскоре, не видя за собой никакого преследования, пришли в себя и, сбавив скорость, начали обсуждать происшедшие события и ситуацию, в которой оказались. Прежде всего они сообщили в ГАИ о совершенном на них нападении и, описав место, где это произошло, попросили выслать группу захвата для задержания и обезвреживания бандитов. После этого принялись разрабатывать версию объяснения происшедшего своему начальству. По понятным причинам посвящать начальство во все, что происходило на самом деле, не было никакого резона, но сочинить что-либо правдоподобное так быстро на ходу было нелегко. Поэтому они съехали с дороги в кусты и принялись разрабатывать подробный план доклада начальству. Примерно через час доклад был готов и заключался в следующем: "Мы преследовали "Опель", который на выезде из города проехал через перекресток на красный сигнал светофора. Задний номер у него был залеплен грязью. "Опель" двигался со скоростью более ста двадцати километров в час, и мы еле-еле успевали за ним. После поворота на двадцать девятом километре он исчез. Единственным местом, куда он мог скрыться, была следующая просека в лесу, идущая к озеру. Мы свернули в эту просеку и, остановив машину, решили незаметно подкрасться к ним. Но были встречены выстрелами. Так как наши силы были неравными, отступили". Прорепетировав несколько раз свой доклад и задав друг другу различные вопросы, которые, по их мнению, могли интересовать начальство, они сели в машину и медленно направились к городу, продолжая еще шлифовать свой доклад. Но вскоре проснувшееся чувство беспокойства о брошенной в лесу Лауре заставило их остановиться. - Неудобно, - сказал сержант Жезлов. - Мы оставили Лауру одну в лесу. Она же могла попасть в руки бандитов. - А что мы могли сделать? - ответил Отмахов. - Но все-таки получилось как-то нехорошо. - Да ничего с ней не случится! - А как она доберется в город? Нет, давай возвратимся и заберем ее. Когда сержанты возвратились на место, где оставили Лауру, то ни ее, ни каких-либо признаков того, что здесь происходило, не обнаружили. Кроме двух пустых бутылок, на полянке ничего не было. Куда девалась Лаура со своей провизией, можно было только гадать. Убедившись, что ее нигде нет, сержанты сели в автомобиль, выехали из просеки и по шоссе направились в город. Когда через некоторое время Жезлов, сидевший справа в качестве пассажира, оглянулся назад и увидел лежавшую на заднем сидении одежду Лауры, он сообщил об этом Отмахову и спросил: - Что с ней делать? - Собери и выбрось в окно, - ответил тот. Отмахов съехал с дороги поближе к кустам и остановил машину, а Жезлов тем временем подобрал бюстгальтер, трусы и завернул их в платье - получился тугой сверток. Затем, когда на дороге совсем не было машин, он изо всей силы швырнул этот сверток подальше в кусты. Но налету платье частично развернулось и зависло на вершине одного из кустов. Жезлов хотел было выйти из машины и снять его, но Отмахов его остановил: - Черт с ним! Поехали. IV А что же произошло с Лаурой после того, как ее бравые кавалеры умчались в машине с поля боя, бросив ее на произвол судьбы. Лаура еще долго лежала в кустах, боясь поднять голову, хотя ни выстрелов, ни шума уехавших машин уже не было слышно. Она напряженно вслушивалась, пытаясь уловить какие-либо звуки, свидетельствующие о присутствии людей вблизи. Но все было спокойно. Лишь тогда она поднялась на колени и осмотрелась вокруг - никого нигде не было видно. Пошла на то место, где стояла машина ГАИ, но ни машины, ни инспекторов там не оказалось. Тогда она очень осторожно направилась в ту сторону, откуда началась стрельба, однако и там никого не было. Лаура поняла: в лесу она совершенно одна, как Робинзон Крузо на необитаемом острове. Как и он, Лаура попыталась подытожить, с чем она осталась и дать какую-то оценку создавшемуся положению. А итог оказался таким: во-первых, ее одежда исчезла вместе с машиной ГАИ, и она осталась совершенно обнаженной, если не считать туфель на ногах, во-вторых, у нее имелась скатерть, на которой располагались столовые приборы со всевозможными закусками, несколько бутылок коньяка и хозяйственная сумка. Положение, в котором она оказалась, было незавидным. Из него возможны были два выхода: один - оставаться на месте, ожидая пока кто-то случайно сюда заедет, и попросить, чтобы ее увезли отсюда, второй - попытаться самой дойти до шоссе и добираться домой на попутном транспорте. Первый более привлекательный: не надо ни о чем беспокоиться и при имеющемся провианте можно хорошо провести остаток дня на природе, но очень рискованный. Если никто не приедет, можно остаться одной в лесу на ночь, о чем Лаура даже думать боялась. Поэтому она подобрала пожитки и скатерть и, положив все в сумку, потихоньку направилась по просеке к шоссе. Очень жаль, что такая великолепная картина - прекрасная раздетая женщина на лесной просеке с просматривающимся на заднем плане сверкающим на солнце озере, никем не оцененная, пропадала напрасно. Ни одного зрителя, ни одного ценителя женской натуры не было вокруг. А посмотреть было на что. Создавалось такое впечатление, как будто сама Афродита вышла из озера и шествовала по просеке. Казалось, что в осанке Лаура даже превзошла ее: туфли на высоком каблуке, в которых она шла, делали ее стройнее самой божественной Афродиты. Но просека внезапно закончилась, и предстоял выход Лауры на открытое пространство у шоссе. Она вынула из сумки скатерть и, накинув на плечи, попыталась завернуться в нее. Это оказалось не такой уж простой задачей, особенно если учесть, что надо было найти такой вариант, при котором сохранялся бы максимум привлекательности ее фигуры. Прорепетировав несколько способов облачения в скатерть, она, наконец, выбрала такой из них, который одновременно выполнял две функции: он и прикрывал ее наготу и в то же время делал доступным взгляду любопытного постороннего особенно интересные места ее тела. Лаура, по-видимому, хорошо владела искусством комбинирования обнаженными и прикрытыми частями тела. Она уверенно следовала одному из законов эротики, гласившего о том, что порой полуприкрытая часть женского тела действует на зрителя сильнее, чем откровенная нагота. Осмотрев и ощупав руками свою фигуру и окончательно убедившись в том, что все ее женские прелести представлены вполне достойно, Лаура вышла на обочину шоссе. Она повернулась лицом к машинам, которые ехали по направлению к городу и принялась голосовать, поднимая вверх руку. Но никто не останавливался: одни после отдыха на природе со своими или чужими женами уже не жаждали больше никаких приключений и торопились домой, других, возможно, отпугивал несколько экстравагантный вид Лауры. Но она не унывала, так как была уверена, что обязательно найдется тот, кто не устоит перед ее чарами и возьмет в свой автомобиль. V Между тем из города по шоссе в направлении к озеру мчался автомобиль, в котором, кроме водителя, находились еще четыре человека: директор института, доктор наук Евгений Иванович, расположившийся на переднем сидении рядом с водителем, и его три заместителя на заднем сидении: по научной части доктор наук Николай Иванович, по организации и управлению кандидат наук Николай Сидорович и по внедрению кандидат наук Владлен Феофанович. Настроение у всех было приподнятое. Начавшийся так неудачно день из-за вторжения в прилегающую к институту территорию обнаженной женщины закончился неожиданно хорошо. У каждого в бумажнике лежали доллары и как-то приятно согревали те места тела, у которых они находились. В багажнике автомобиля находилась хозяйственная сумка с тремя бутылками водки и закуской, и ученые уже предвкушали наслаждение от предстоящей попойки на лоне природы. Николай Иванович предложил даже, чтобы понапрасну не терять времени, уходящего на поездку, приступить к распитию прямо в машине. Водитель остановил автомобиль на обочине, дал каждому из пассажиров по стакану, которые он предусмотрительно возил в машине, и разлил содержимое первой бутылки. После того, как они выпили, передал колбасу и нож, а сам повел машину дальше. Атмосфера в машине еще больше потеплела. Ученые пассажиры с жаром обсуждали появление обнаженной неизвестной, и теперь все события сегодняшнего дня, связанные с ней, воспринимались совершенно в другом ключе: не как сложная производственная проблема, а просто как забавное увлекательное приключение. Но особое внимание в разговоре придавалось самой незнакомке, неотразимой красоте ее фигуры и удивительной прелести отдельных частей тела. Правда, в этом вопросе у разгоряченных ученых, как и при решении научных вопросов, возникла оживленная дискуссия. Евгений Иванович и Николай Иванович, как серьезные ученые, привыкшие в изучаемых предметах всегда выделять главное, придерживались мнения, что самая красивая часть тела незнакомки - зад, или более точно, весьма оригинальные, не поддающиеся описанию божественные ягодицы. Николай Сидорович был без ума от прекрасных, перекатывающихся при движениях тела пружинистых грудей незнакомки. Владлену Феофановичу приглянулись больше всего, как он выразился, толстые и на вид очень твердые бедра. Кто-то сказал, что о вкусах не спорят. Хотел бы автор посмотреть на этого мудреца после того, как тот послушал бы, что творилось в автомобиле наших ученых. Их спор был настолько аргументированным и научно обоснованным, что водитель Саша, внимательно слушавший их, едва улавливал его смысл, но вдруг он прервал спорящих удивленным восклицанием: - Смотрите! А это не она? - он указал на стоявшую далеко впереди полураздетую женскую фигуру. - Уж больно она похожа на ту, которую вы описываете в ваших спорах. - Притормози! - приказал Евгений Иванович. Автомобиль съехал на обочину и остановился. До странной фигуры оставалось метров пятнадцать. Женщина стояла к ним спиной и была полуприкрыта какой-то цветной тканью, в одной руке она держала хозяйственную сумку, а другой придерживала эту ткань, похожую на хитон, в который когда-то рядились греческие богини. Время от времени при приближении встречной машины она поднимала руку, придерживающую хитон, и пыталась остановить автомобиль. При таком движении руки хитон тоже приподнимался и, подхватываемый ветерком, открывал заднюю часть прекрасной женской фигуры. Все мужчины, сидящие в машине, как зачарованные, глазели на представшее перед ними чудесное видение. Даже водитель Саша, никогда не задумывавшийся о таком понятии, как красота женского тела, был совершенно околдован возникшим перед ними чудом. Прошло несколько минут, прежде чем они пришли в себя. Первым овладел даром речи Евгений Иванович. - Подъезжай к ней поближе, - сказал он Саше. Когда автомобиль поравнялся с женщиной, Николай Иванович приоткрыл дверку и спросил у нее: - У вас проблемы, мадам? Не можем ли мы вам чем-нибудь помочь? Женщина, а это, как читатель уже догадался, была Лаура, увидев сидящих в машине мужчин, мгновенно оценила ситуацию и одарила их своей очаровательной улыбкой. - Увы! Вы, к сожалению, ничем не можете мне помочь. Ведь ваш путь - в противоположном направлении. - Изменить направление - в нашей власти, - включился в разговор и Евгений Иванович. - Так что мы можем вас подвезти. Но только сначала подъедем на часок к озеру, перекусим и искупаемся... Надеюсь, вы не очень торопитесь? - Что вы, я одна... с незнакомыми мужчинами? Как это можно? - сказала Лаура и, делая глазки, стыдливо закутывалась поплотнее в свой хитон-скатерть. При этом она выставила сквозь расходящиеся его края очаровательную правую ножку, оголенную от носка изящной туфельки до самого паха. Такой величественный жест ногой произвел на наших ученых ошеломляющее воздействие. Они все наперебой бросились уговаривать Лауру с таким жаром, что ее мягкое женское сердце не выдержало и она, хотя и после больших колебаний, согласилась поехать с ними. Так как свободного места в автомобиле не было, все три зама предложили ей сесть им на колени, но Евгений Иванович, зная подчиненных, как свои пять пальцев, не мог допустить никакого рукоблудия по отношению к новой знакомой и поэтому взял ее на свои собственные колени. Водителю Саше была дана команда свернуть в первую просеку, которая попадется на пути. Поскольку они подобрали Лауру возле километрового столба с цифрой 29, то следующей оказалась просека, из которой бандиты совершали нападение на инспекторов ГАИ. В нее и повел свой автомобиль Саша. Проехав через весь лес, они оказались у самого пляжа, где Евгений Иванович дал команду остановить автомобиль и начать выгружаться. За время, пока автомобиль двигался по просеке, Лаура успела уже полностью со всеми познакомиться и всех очаровать. Благодаря ее способностям, в компании установились дружественные и очень теплые отношения. Она первой выпорхнула из автомобиля и, разложив бутылки с выпивкой и съестные припасы в тени на траве, начала готовиться сервировать стол. - Пока я здесь все приготовлю, вы можете искупаться, - сказала Лаура. Мужчины как-то замялись и видно было, что их что-то смущает. - Вы знаете, Лаура, мы прямо с работы, поэтому без плавок, а неглижировать в домашних трусах при даме как-то неудобно, -проговорил Евгений Иванович. - А зачем в трусах? Давайте объявим себя нудистами! Ведь мы же культурные люди! Зачем стесняться собственной наготы? - воскликнула Лаура и сбросила с себя скатерть. - Более того, я вам приготовлю стол по последней моде. Вы, наверное, знаете, что сейчас в элитных ресторанах закуски подают на обнаженном женском теле. Идите купайтесь, а я все приготовлю. Мужчины покорно последовали ее примеру и, полностью обнажившись, побросали одежду в машину. Затем, стараясь не показывать виду, что их смущает непривычное положение, в котором они оказались, побежали к воде. - Зачем же так небрежно разбрасывать одежду? - сказала Лаура. - Мужчины есть мужчины! Что бы вы без нас, женщин, делали? И она принялась развешивать и раскладывать одежду в машине. Она брала каждую вещь, тщательно осматривала содержимое карманов и бумажников, отбирала из них то, что представляло для нее интерес, и клала в свою сумочку. Как только она обнаружила доллары, у нее сразу же возник план действий. Главная роль в нем отводилась сервировке стола. Лаура решила немножко стереть грязь со своего тела, образовавшуюся при ползании по земле во время перестрелки, так как на нем будут разложены закуски. Особенно тщательно она протерла скатертью те места, которые, как она знала по опыту, больше всего привлекают мужчин: груди и ложбинка между ними, живот в области пупка, холм Венеры, пах и прилегающие к нему места, в том числе и внутренние стороны бедер. Затем она расстелила скатерть и по ее краям приготовила закуски, наполнила четыре стакана водкой (она уже знала, что водителю шеф пить не разрешает) и насыпала в них остававшиеся в ее косметичке таблетки. Таблеток было маловато, и Лаура побаивалась, что их воздействие может оказаться слишком кратковременным. В случае удачи Саше она скажет, что ученые отравились недоброкачественной водкой. Покончив с этими приготовлениями, Лаура легла на спину и разложила на упомянутых выше местах своего тела закуски. На солнечном сплетении поставила все четыре стакана и, чтобы они не свалились, придержала их пальцами обеих рук. Теперь все было готово, и она веселым и в то же время заискивающим голоском громко позвала: - Мужчины, пожалуйте к столу! Все готово. Ученые мужи не заставили просить себя дважды, так как уже покончили с купаньем и, столпившись на берегу, с нетерпением ждали приглашения. Первым взял стакан директор и спросил: - Так за что будем пить? - Я предлагаю выпить за нашу прелестную миледи, приготовившую такой прекрасный оригинальный стол! - воодушевленно произнес тост Николай Иванович и отпил из стакана около трети содержимого в нем. - Нет! - игриво воскликнула Лаура. - За миледи пьют только до дна! - Правильно! - дружно поддержали Лауру остальные и хором исполнили речитатив: "Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна!", после чего все, в том числе и Николай Иванович, осушили стаканы. - Вот это - по-мужски! - похвалила Лаура. - Теперь, пожалуйста, угощайтесь! И Лаура слегка задвигала животом и покачала свои груди руками, соблазняя мужчин на поедание расположенных на ее теле закусок. Такого экстаза, такого исступленно-восторженного состояния наши ученые не испытывали ранее никогда. Они набросились на Лауру, как даже голодные шакалы не набрасываются на поверженную антилопу, хватали жадными ртами пищу с ее тела, выковыривали пальцами со складок возле паха и между бедер, слизывали языками, щекотали и терзали ее тело. Особенно ее тешило и возбуждало щекотание усов и бороды Николая Ивановича, когда тот нарочито рьяно собирал крошки пищи у нее между грудями, животе и в паху. Лауре это очень нравилось, и она смеялась, как ребенок. И вдруг эту идиллию грубо нарушил раздавшийся рядом ужасный вой милицейской сирены. Буквально в двух метрах от пирующей компании, визжа тормозами, остановился микроавтобус с сиренами и мигалками и из него выскочили, стреляя на ходу из автоматов, шесть человек в камуфляжной форме и с черными масками на лицах. Они набросились на ничего не подозревавших, увлеченных невинной трапезой мужчин и, избивая прикладами и ногами, растащили их в разные стороны, положили лицом в песок и, заломив за спину руки, надели на них наручники. - Кто такие? Признавайтесь! - грозно спросил, видимо старший из них. - Мы ученые, - ответил Евгений Иванович. - По какому праву вы с нами так обращаетесь? - Ах, вы ученые! Видать вы еще недостаточно ученые, раз пытаетесь вешать лапшу нам на уши, - отпарировал руководитель группы. - Ну-ка, ребята, преподайте им урок! Захватчики опять набросились на ученых и начали их избивать. - Мы научные работники! Прекратите это издевательство! - закричал Николай Иванович. - Оставьте пока их и обыщите автомобиль! - скомандовал старший. Пятеро из нападавших открыли все дверцы и багажник автомобиля ученых и приступили к основательному обыску. Они тщательно осмотрели одежду, находившуюся в автомобиле, и все остальное, что было в нем. Затем сняли все декоративные панели внутри салона и багажника, но нигде ничего подозрительного не нашли. Под капотом тоже ничего не оказалось. Все это заняло минут пятнадцать-двадцать, после чего один из производивших обыск вручил старшему документы задержанных. Тот сначала быстро пробежал по ним глазами, затем, почесав затылок, начал читать более внимательно, и было видно, что его что-то обеспокоило. Он прочитал их еще раз и затем еще раз. Наконец он понял, что произошло. - Снимите с них наручники, - распорядился он. Его команду подчиненные быстро исполнили. - Прошу встать, - обратился старший к задержанным. Но поднялся только один водитель Саша, остальные продолжали лежать на песке животами вниз в безжизненных позах. Старший указал рукой на Николая Ивановича и приказал своим подчиненным перевернуть его лицом вверх. Теперь тот лежал с распростертыми руками в позе мертвеца, и единственное, что подтверждало, что он еще жив, это храп, исторгавшийся сквозь марксовские усы и бороду из приоткрытого окровавленного рта. В таком же состоянии оказались и остальные ученые. - В машину! - скомандовал старший своей группе и, отдав документы стоявшему рядом с ним Саше, вслед за остальными вскочил в автомобиль. Через несколько мгновений от группы захвата и ее автомобиля кроме запаха ядовитых газов, выброшенных выхлопной трубой, ничего не осталось. Несколько секунд на месте пикника царила немая сцена: Саша стоял, как изваяние, держа в руках документы и тупо глядя на них, не зная, что ему с ними делать, Лаура лежала в той же позе, в какой ее застало нашествие группы захвата, и все еще со страхом смотрела на то место, где только что стояла милицейская машина. Остальные участники недавней трапезы были разбросаны вокруг места пиршества в позах солдат, павших на поле боя, а вокруг восстановилась прежняя, теперь уже пугающая тишина. Первой пришла в себя Лаура. Она ощупала рукой полупустую сумку, прикрытую скатертью от взглядов нападающих, и, полностью овладев собой, начала причитать: - Ой, что же это такое? Что же они с ними сделали? Они же избили их до потери сознания! Надо что-то делать! Их надо спасать! Лаура бегала от одного ученого к другому, тормошила их, присматривалась и прислушивалась, не начинают ли они просыпаться. Она боялась, что из-за малых доз снотворного они начнут приходить в себя, прежде чем она исчезнет. - Саша, быстрее грузи всех в машину. Повезем их в ближайшую больницу. Ты же видишь, в каком они состоянии, - сказала Лаура. - Но надо же их прежде одеть. - Зачем? В больнице их все равно будут раздевать, к чему терять время? А то чего доброго еще помрут. - Хоть трусы надо надеть... Лаура порылась в машине и бросила Саше трусы. - Надевай поскорей! - А как узнать, где чьи? - заколебался Саша. - Да какая разница? - с досадой воскликнула Лаура. -Не теряй времени! - Но здесь только трое трусов! Давай четвертые! - А черт их знает, куда их задели эти бандиты? Одного можно погрузить и так! Прикроем чем-нибудь. Главное, успеть довезти их в больницу живыми. Переговариваясь таким образом, они уложили всех ученых мужей на заднем сидении. Лаура, облачившись опять в скатерть и прихватив сумку, уселась впереди рядом с Сашей. - Теперь жми! - сказала она. - От тебя зависит спасение их жизней. Говоря так, Лаура больше думала о своем собственном спасении - вдруг мужчины проснутся преждевременно. Она все время посматривала на них и прислушивалась к их дыханию. Вскоре заметила первые признаки того, что они могут прийти в себя. Некоторые из них начали стонать и, как ей показалось, даже шевелиться. Лауре понадобился срочно предлог, чтобы оставить автомобиль и исчезнуть. И тут, как бы сами небеса предоставили ей такой случай: она увидела впереди справа от шоссе на кустарнике развевающееся на ветру свое платье. - Стой! Стой! - закричала Лаура. - Останови автомобиль! Саша резко затормозил, и машина остановилась. - Что случилось? - испуганно спросил он. Сгрудившиеся на заднем сидении мужчины по инерции резко подались вперед и навалились на спинки передних сидений. Усилились стоны, и они начали пытаться как-то занять более удобные положения на сидении. - Ничего страшного не произошло, наоборот, твое начальство начало приходить в себя, а значит, опасность смерти миновала. Теперь все будет хорошо. Их можно везти не в больницу, а домой. Я больше вам не нужна. Мы сейчас находимся в зоне отдыха у пансионата, где я живу, поэтому вас оставляю. Приятно было провести с вами время! Прощай! Лаура, прихватив сумку, сошла с обочины в кювет, выбралась на другую сторону к кусту, на котором висело ее платье, трусы и лифчик, сняла их и скрылась в зарослях. Саше же ничего больше не оставалось, как нажать на газ и поторопиться со своими пассажирами в город. Через несколько минут на дорогу из лесу вышла Лаура. Она вновь была неотразима в своем голубом платье, волосы были приведены в порядок, на лице реставрированы все прежние свежие цвета красок, и перед пассажирами проезжающих машин предстала красивая молодая и привлекательная женщина. Стоило Лауре поднять руку, как первая же машина подобрала ее. VI На следующий день командир группы захвата сидел в своем кабинете и мысленно воспроизводил события вчерашнего дня. Получилось как-то нехорошо. Слишком он поторопился, а ребята перестарались. В каком состоянии теперь эти ученые, выжили ли они? Надо бы было не уезжать, а оказать им первую помощь и вызвать по рации "скорую", но он струсил и побыстрее уехал. Нехорошо! Очень плохо. Но с другой стороны, вызови он "скорую помощь", пришлось бы все объяснять, а если там еще и смертельный исход, то... Однако почему он так разволновался? Никто не может доказать, что это его работа. Но настроение все же было испорчено. Надо как-то отвлечься от этих мыслей, и он включил местное радио. Из репродуктора послышался голос: - ...В заключение сообщаем о чрезвычайном происшествии на загородном шоссе в районе зоны отдыха у Вдовьего Озера. Вчера на автомобиль, в котором возвращался из творческой командировки директор НИИ Муссиров Евгений Иванович со своими тремя заместителями, напала группа бандитов. Они остановили автомобиль директора, вытащили всех, находившихся в нем, и жестоко избили. Затем бандиты забрали у них деньги и личные вещи и скрылись. Водитель, несмотря на тяжелые травмы, полученные во время нападения, довел автомобиль до ближайшей больницы, где пострадавшим была оказана квалифицированная медицинская помощь. Вопреки настоянию врачей, от госпитализации, мужественные пострадавшие отказались и решили лечиться и работать, соблюдая постельный режим дома. Командир группы открыл сейф, налил полстакана водки, выпил и облегченно вздохнул. - Пронесло! - сказал он сам себе. VII Прошла неделя. В вестибюле дежурный задержал неизвестного, который пытался проникнуть в институт. Событие само по себе ординарное, заурядное - каждый день по нескольку человек стремятся прорваться по своим делам без пропуска. Но в данном случае дежурного поразило нахальство, с каким этот наглец пытался выдать себя за заместителя директора по научной части. Проходит он мимо стола дежурного, такой плюгавенький, лицо, как кулачок, вдобавок еще все в ссадинах и со следами зеленки на скулах и подбородке, и так высокомерно и пренебрежительно говорит: - Здрашшшьте! - Пропуск? - отвечает дежурный. - Какой пропушк? Вы што не видите, кто перед вами? - Вижу, - отвечает дежурный. - Какой-то посторонний человек, который без пропуска хочет пройти в институт. - Вы шами штанете пошторонним, ешли немедленно не пропуштите шамдиректора по наушной шасти в инштитут! - возмутился Николай Иванович, а был это именно он. Дело в том, что при оказании медицинской помощи травмированному Николаю Ивановичу бороду и усы пришлось сбрить, а шепелявил он потому, что в результате избиения лишился трех зубов. Но дежурный об этом ничего не знал и по-прежнему был неумолим. Только появление директора, который, несмотря на еще не сошедшие следы от травм на лице, оставался узнаваемым, спасло Николая Ивановича от дальнейших объяснений с дежурным. Появились в институте и остальные участники инцидента. Евгений Иванович собрал их у себя в кабинете. Они обменялись впечатлениями обо всем, что с ними приключилось, и договорились впредь твердо продолжать придерживаться той версии о нападении на машину, которая уже стала общеизвестной в городе. - Но кто же на нас напал на самом деле? - спросил Владлен Феофанович. - Кто, Кто? - возмутился Николай Сидорович. - Неужели не ясно, что бандиты? - Нет, я думаю, что это была милиция, группа захвата. Они приняли нас за каких-то бандитов. А потом сами поняли, что ошиблись, - сказал Евгений Иванович. - Поняли, а доллары шабрать не ошиблись! - подытожил Николай Иванович. - Так чем же они отличаются от бандитов? - настаивал на своем Николай Сидорович. - Доллары украли и смылись. - Но что мы можем поделать? Не предлагаете же вы обнародовать все как было? Да и кому мы можем предъявить претензии? - уныло констатировал Евгений Иванович. - Денег, конечно, жалко. - Почему мы должны терять, а Никита Лукич как ни в чем не бывало останется при деньгах? - задал в свою очередь вопрос и Николай Сидорович. - Несправедливо! Его не избили, да еще и доллары у него целы! - Правильно. Ту тысячу, которая осталась у него, надо разделить между всеми, - предложил Владлен Феофанович. - По сто пятьдесят долларов каждому, а Евгению Ивановичу - четыреста. - Похоже, в этом есть резон, - согласился Евгений Иванович. - Так и поступим. - Но у меня еще иш шагашника в пиджаке шабрали што долларов. Непонятно, как они могли их там найти... Так эти доллары надо тоже как-то компеншировать... - сказал Николай Иванович. - Ну это, Николай Иванович, уже ваши заботы. Не будем путать личные проблемы с общественными, - сердито оборвал его директор. Затем вызвали к директору Никиту Лукича, и после непродолжительного объяснения был произведен новый передел оставшейся у него тысячи долларов. Куда делись сто долларов из-под подкладки пиджака Николая Ивановича, так и осталось тайной. Возможно, их нашел кто-то из группы захвата и по рассеянности положил в свой карман, не исключено также, что их могла обнаружить еще раньше Лаура, а может, их там уже и не было, так как еще за несколько дней до случившегося Николай Иванович удивлялся, за что его жена купила новый парик.

Множество Суперпиг I Детектив Тугонюхин после тяжелого дня безуспешных поисков Суперпиги в исследовательском секторе "Z", за который он согласно стратегическому плану отвечал, еле волочил ноги от усталости, но продолжал бродить по улицам, уже не вполне осознавая куда и зачем. Он почти целую неделю убил на розыск этой неуловимой Суперпиги, проверил больше трех четвертей магазинов, предприятий, учреждений и всяческих заведений, расположенных на вверенной ему территории "Z", но никаких, даже малейших намеков на следы проклятущей таинственной бабы не обнаружил. Конечно, ему попадались задастые женщины и, можно сказать, даже немало, но все они при более тщательной проверке оказывались не соответствующими установленным Рубахой кондициям. - И что ему надо? - возмущался Тугонюхин. - Подумаешь, на сантиметр больше или меньше попа у женщины, так это имеет какое-то очень важное значение?! Тугонюхин даже пытался было уговорить Степана Рубаху согласиться на одну из этих женщин вместо какой-то мифической Суперпиги. Но Степана Рубаху как будто кто заколдовал. Подавай только его Суперпигу и больше никого. - Как вы, Тугонюхин, не понимаете? Ведь ягодицы у женщины - ее второе лицо! - воскликнул Рубаха. - Так вы что - и целовать их будете? - не удержался Тугонюхин. - Что я с ними буду делать, это мое дело! Ваше - искать! За это вы деньги получаете, - резко оборвал Рубаха забывшегося детектива-неудачника. Тугонюхин пытался также разговаривать на эту тему со своим коллегой по фирме, обслужившим сектор "Y", Бюстохватовым, но это ничего не дало. Бюстохватов сказал: - Ты меньше слушай Рубаху! Он в женщинах совершенно не разбирается. В женщине на первом месте не зад, а грудь, на втором - собственно ее лицо, которому она уделят основное внимание (все время красит), а зад, извини меня за тавтологию, находится на заднем месте, то есть на последнем. Посуди сам. Когда тебе навстречу идет женщина, что ты ощущаешь? Еще за несколько метров до встречи ты уже начинаешь ощущать энергетику биополя, исходящего от ее гордо выпяченного вперед и вверх бюста. Затем ты бросаешь взгляд на лицо, чтобы бегло ознакомиться с ее паспортными данными, после этого оцениваешь ее фигуру в целом. А что касается зада, то где он? Разумеется, он находится сзади, то есть его энергетика направлена в совершенно противоположном направлении. - Это - с какой точки зрения подходить к данному вопросу. Допустим, ты идешь не навстречу женщине, а догоняешь ее, тогда, что у нее будет для тебя на первом месте?.. Вот видишь, выходит прав Рубаха! - парировал Тугонюхин. Однако Бюстохватов не сдавался. Он изложил целую теорию, доказывающую его точку зрения. При этом он горячился, размахивал руками, выходил из себя и ругал Рубаху за его неправильный подход к такому важному вопросу, как оценка женщины. - Где это было видано, чтобы обратная сторона медали представляла большую ценность, чем лицевая? - выкрикивал он, считая, что эта фраза разбивает в пух и прах ложную доктрину Рубахи. Но Тугонюхину было не до теоретических споров, и он больше не стал обращаться к Бюстохватову за советами. Ему ничего больше не оставалось, как только усилить поиск. И вот он в который раз устало плетется по уже осточертевшим улицам и не знает, что ему дальше делать. Кругом бушует жизнь, люди вокруг него куда-то торопятся, разговаривают, смеются, толкаются, переругиваются, - одним словом - живут, а он должен искать какую-то, может даже вовсе не существующую, просто примерещившуюся взбалмошному босу женщину. II Между тем наступил конец рабочего дня, и многие учреждения начали закрываться. Работавшие в них люди устремились по домам или по своим личным делам. Детектив Тугонюхин решил тоже на сегодня прекратить поиск злополучной Суперпиги и где-то перекусить, так как уже изрядно проголодался. Он завернул в улицу, где на полпути к троллейбусной остановке находилось подходящее для него кафе и, стараясь выбросить из головы Суперпигу и переключиться на более приятные мысли, ускорил шаги. Этот прием удался, и уже через пару минут, после того как он очень живо представил в своем воображении роскошный ужин и чудесный вечер, который проведет со студенточкой Леной, его настроение резко улучшилось. Жизнь вновь вошла в привычную накатанную колею, обещающую развлечения и удовольствия. Но вдруг впереди, метрах в ста от него, Тугонюхин, не веря своим глазам, совершенно неожиданно и теперь весьма некстати увидел ту, которую безуспешно искал все эти дни. Да, это была не кто иная, как Суперпига. Она вышла из дверей государственной фирмы "Бекон", повернулась спиной к Тугонюхину и быстрой походкой пошла по направлению к троллейбусной остановке. Как только Тугонюхин осознал, что произошло, он сразу же забыл об ужине и приятном вечере и бросился ее догонять. Он решил проследить за ней, чтобы установить, где она живет и выяснить, кто она такая. Ее никак нельзя было упускать. Но каково же было его удивление, когда, сделав несколько шагов за Суперпигой, он увидел, что из фирмы "Бекон" вышли одновременно еще три, точно такие же, как и первая, Суперпиги и направились тоже к троллейбусной остановке. А затем оттуда повалило столько Суперпиг, что Тугонюхин не успевал их даже считать. Все они были совершенно одинаковы и торопились в одном направлении - к троллейбусной остановке. - Что за чертовщина? - воскликнул удивленно Тугонюхин. - Да не сошел ли я с ума? Вот до чего довел неустанный напряженный поиск! Теперь мне уже мерещатся эти проклятые Суперпиги. Нет, так нельзя. Надо что-то делать. Он продолжал идти за ними, протирая глаза и встряхивая головой в надежде избавиться от навязчивого видения, но у него ничего не получалось. Суперпиги и не думали исчезать, наоборот, чем ближе он приближался к ним, тем они выглядели более явственно. Они были и вправду настоящие, а не какие-то фантомы, разговаривали, смеялись, шутили и явно проявляли все признаки реальных женщин. Поравнявшись с ними, он даже прикоснулся к одной из них и почувствовал, что она не состояла из какого-то облачного вещества, а представляла собой самую что называется настоящую, несколько полноватую, тяжеловесную живую женщину. Он отчетливо видел, как ее мясистые груди и ягодицы упруго сотрясались при совершении каждого шага. Это был не мираж - перед ним двигалась к троллейбусной остановке целая толпа совершенно одинаковых, грудастых и задастых вполне материальных баб. - Что делать? Что же мне делать? - неустанно спрашивал сам себя детектив Тугонюхин и не мог найти никакого ответа. Он уже дошел до самой троллейбусной остановки и оказался в окружении Суперпиг. И тогда он заметил, что, хотя фигуры у всех Суперпиг были одинаковы, они все-таки имели некоторые различия. Во-первых, у каждой было свое лицо, во-вторых, среди них были женщины различного возраста: примерно, от двадцати до пятидесяти лет и даже старше и, в-третьих, они имели различный рост. Но что было особенно удивительно, так это то, что при всем этом у них у всех и бюсты, и ягодицы были совершенно одинаковых размеров. Тугонюхин был готов держать пари на что угодно, что эти размеры у них совпадают до миллиметра. - Что делать? Что делать? - продолжал он спрашивать сам себя и по-прежнему не мог ответить на этот вопрос. Была бы Суперпига в единственном экземпляре, он знал бы, что делать. Ему, как профессионалу, не составляло особого труда выследить человека, выяснить о нем всю подноготную, собрать о нем всю мыслимую и немыслимую информацию и, если надо, войти с ним в контакт любой степени близости. Но в данном случае, когда объектом опознания являются сразу около тридцати субъектов и при том женщин, он не в силах был найти правильное решение. Совершенно растерянный и подавленный, он топтался среди этих удивительных женщин с надеждой, что какой-либо случай поможет ухватиться хоть за какую-нибудь спасительную идею. Но с ужасом понял, что его голова не только не в состоянии была родить полезную идею, но даже элементарно мыслить. В это время к остановке подошел троллейбус. Все женщины ринулись к дверям, и даже не беспокоясь о том, что нужно дать выйти из троллейбуса пассажирам, старались успеть любой ценой втиснуться во внутрь. В своем стремительном движении они увлекли находящегося среди них детектива и там сжали его своими телами так, что он завис между ними, даже не касаясь ногами пола. Он не мог шевельнуться и еле дышал. Все попытки хоть чуть-чуть освободиться от этого пресса оказались тщетными. Только после двух остановок его ноги смогли, наконец, коснуться пола, но он по-прежнему был зажат Суперпигами так, что даже трудно было дышать. Ко всему прочему в троллейбусе появился какой-то неприятный запах, от которого Тугонюхина начало мутить. Он никак не мог вспомнить, где раньше мог слышал его, и это еще больше раздражало. Он чувствовал, что если его не перестанут сжимать и этот запах не исчезнет, то долго не выдержит и чего доброго потеряет сознание. Но, наконец, на пятой или шестой остановке люди начали понемногу выходить из троллейбуса, и стало немного просторнее. Детектив уже мог двигать руками и ногами, вертеть головой и даже понемногу перемещаться к выходу. По мере уменьшения числа Суперпиг начала ослабевать и острота запаха, так мучившего Тугонюхина. Наконец, он выбрался из троллейбуса на свежий воздух и сразу ожил. Голова вновь начала соображать, и, наконец, вспомнил, где же он слышал такой запах раньше - в мясных магазинах. Такой характерный запах мог быть только в тех местах, где разделывают туши, где много мяса. - Стой, Тугонюхин, что за чертовщина? У тебя, наверное, на самом деле поехала крыша! - сказал детектив сам себе. - То тебе мерещатся толпы Суперпиг, то запах сырого мяса! На сегодня с этим надо кончать! Тугонюхин оглянулся по сторонам и, определившись, где он находится, направился к ближайшему кафе. III Ну, хорошо, - скажет читатель, - автору дурачить Тугонюхина можно: он его раб, а меня - зачем? И читатель будет прав. Поэтому оставим пока нашего детектива в поисках кафе и попытаемся внести ясность в происходящее. Пора объяснить уважаемому читателю, кто такие Суперпиги и что за запах был в салоне троллейбуса. Итак, как мы уже знаем, все Суперпиги вышли из дверей фирмы "Бекон". Поэтому нетрудно догадаться, что они являются работницами этой фирмы. А вышли они оттуда все сразу потому, что закончился рабочий день. И несла каждая из них на себе по нескольку килограммов мясных вырезок, расположенных в виде накладной груди и ягодиц. Отсюда - их вид и запах в троллейбусе. Но как получилось, что все они имели идентичные размеры указанных частей тела? О, это не простой вопрос, и его надо осветить несколько шире. Государственная фирма "Бекон" раньше называлась "Мясокомбинатом" и существовала еще с незапамятных времен. И с самого момента ее организации в ней действовал неписаный закон, гласивший о том, что уходящий с работы должен уносить с собой "шабашку" - хороший ломоть мясопродуктов. Однако выносить шабашку в мешке, сумке, кошелке, авоське или в любого вида другой ручной поклаже было нельзя. И не потому, что на проходной могли задержать, а потому, что после проходной на улице кто-то чужой мог ее проверить. Поэтому шабашку принято было размещать на себе и, как показал опыт, на таких местах тела, за которые на улице хватать женщин просто не этично. Формально выносить шабашку было нельзя, это запрещалось всегда и категорически запрещается сейчас. Если, например, администрация предупреждает, что, скажем, сегодня на проходной будет проверять всех работников комиссия от какой-либо контролирующей организации и кто-то, несмотря на предупреждение, все же попадется с шабашкой, пощады тому не будет. К нему будут приняты самые жесткие меры, вплоть до товарищеского суда, и его имя навечно будет заклеймено позором. В старые времена этот неписаный закон работал как-то стихийно. Каждый брал куски по своему усмотрению и прятал их так, как подсказывала ему собственная фантазия. Начальству трудно было вести учет, сколько продукции уходило "налево", кто и какую часть выручки укрывал от него. Но время шло, постепенно этот процесс совершенствовался, и вырабатывались определенные стойкие традиции. Повышался уровень образования основного контингента работников, появлялась новая, более совершенная оргтехника. Одним словом, жизнь настоятельно требовала покончить с самодеятельностью и в этом вопросе. В конце концов была разработана строгая научно обоснованная система. Главная идея заключалась в том, что шабашку нужно было прятать не где попало и как попало под нижним бельем работницы, а в специальных контейнерах, каждый из которых должен изготавливаться с учетом индивидуальных особенностей строения тела каждой работницы. И эти контейнеры, располагаемые на груди и ягодицах, должны выглядеть в точности, как их естественное дополнение. Разработку контейнеров поручили молодому специалисту "Бекона" Родаку, который в этом году закончил институт по специальности не то электроника, не то кибернетика, и был принят в фирму как племянник одного из очень нужных людей. Приступив к этой весьма ответственной работе, молодой инженер, как и положено, перед началом конструирования должен был определить названия создаваемых изделий. С изделием №1 никаких проблем не возникло, и оно получило наименование "Накладной бюстгальтер". Что касается названия изделия №2, то здесь молодому специалисту пришлось сильно поломать голову. По аналогии с изделием №1 изделие №2 следовало бы назвать "Накладной ...гальтер", но слова, которое надо вставить вместо многоточия, он никак не мог подобрать. Он не владел ни родным, ни иностранными языками в такой степени, чтобы мог подыскать приличное слово, отвечающее нужному смыслу. Из русского языка больше всего подходило "Задгальтер", из английского "Бамгальтер", из еврейского "Тухесгальтер", из украинского "Сидныцягальтер", - но ни одно из этих названий не могло удовлетворить молодого специалиста в его требовательном подходе к качественному уровню решения поставленной перед ним задачи. Хотя эти названия и отражали смысл достаточно точно, все же были какими-то неблагозвучными. Для молодого специалиста Родака конструирование контейнеров было первым серьезным поручением в фирме "Бекон", и он хотел выполнить его так, чтобы все увидели, на что он способен. После тщательного анализа и оценки многих вариантов названия изделия №2 он остановился на наиболее приличном: "Зицгальтер", хотя и понимал, что выглядело оно несколько условным и по точности передачи смысла уступало предыдущим. Итак названия для изделий были найдены: "Накладной бюстгальтер" и "Накладной зицгальтер", теперь можно приступать непосредственно к разработке их конструкций. Здесь, конечно, Родак никак не мог позволить себе ударить лицом в грязь - работа, как его учили в институте, должна быть выполнена на уровне мировых стандартов и даже превосходить зарубежные аналоги. Поэтому ему пришлось засесть за изучение соответствующей литературы, как отечественной, так и зарубежной. Но, к большому его удивлению, описаний подобных контейнеров ни в отечественной, ни в зарубежной литературе не оказалось. В мире не было зарегистрировано ни одного изобретения на эту тему. Это его воодушевило: раз нет аналогов, значит, он в этом вопросе будет первым, то есть будет первопроходцем в новом, очень важном научно-практическом направлении. Подогреваемый честолюбивыми мечтами, Родак с еще большим жаром взялся за работу. Вторым очень важным этапом в работе после дачи наименований изделиям он считал разработку основных требований к ним. Этому этапу он посвятил целых две недели, в результате чего появились следующие основные требования к готовому изделию: - внутренние поверхности изделий (как №1 так и №2) должны в точности повторять поверхности частей тела, на которые их накладывают; - наружные поверхности изделий должны строго имитировать естественную форму тех частей тела, на которые их накладывают; -изделия должны сохранять свою форму, независимо от того, загружены они шабашкой или нет; - при случайном прикосновении постороннего лица к наложенным изделиям они должны ощущаться эластичными и, в то же время, достаточно упругими, подобно тем частям тела, на которые они накладываются. Кроме этих основных, был намечен еще целый ряд требований чисто конструктивного характера, в том числе требования к средствам крепления, загрузки и разгрузки контейнеров, проветриванию, чистке и мойке их и некоторые другие. Следующим этапом стала разработка самих конструкций изделий и расчет их элементов на прочность и на выносливость (выносливость не в смысле удобства выносить шабашку через проходную из фирмы, а в смысле предотвращения слишком быстрого износа изделий). В результате получились оригинальные, не имеющие себе подобных нигде в мире, прекрасные накладные бюстгальтеры и зицгальтеры, которые, как минимум, вполне тянули на изобретение. Когда и этот этап был успешно пройден, Родак приступил к, пожалуй, самой сложной и ответственной части работы - созданию компьютерных программ снятия информации с рассматриваемых частей тела, обработки ее и построения на этой основе выкроек элементов изделий персонально для каждой отдельной работницы. После этого вся работа приобрела законченный вид и по глубине научной мысли не уступала работам, выставляемым на защиту кандидатских диссертаций в других областях науки. Но читатель где-то в душе уже ощущает недовольство от восторгов автора по поводу успехов молодого специалиста Родака. Ведь всем известно, что критерием истины является практика. А каков практический результат от этой, не будем пока умалять, серьезной, но все же только теоретической работы? И читатель, как всегда, оказался прав. Дело в том, что такой высокий научный уровень компьютерной программы совершенно недоступен тете Дуне, которая была единственной исполнительницей накладных бюстгальтеров и зицгальтеров на фирме. Она занималась пошивом этих изделий, конечно же, по своей методе, и новые конструкции Родака ей были не по душе, а, главное, не под силу. Уж слишком сложные надо было делать натурные замеры, а работа с компьютером и создание выкроек вообще были ей, как говорится, не по зубам - слишком высокая материя! Тетя Дуня умела шить изделия только по готовым выкройкам. А найти в фирме работницу, уровень образования которой позволил бы освоить программу Родака, оказалось невозможным. Оставался один единственный вариант, по которому замеры, обработку данных и создание выкроек должен был делать сам Родак, а пошив изделий по уже готовым выкройкам - тетя Дуня. Родак, как автор идеи, страстно желавший быстрейшего ее внедрения, был согласен и на такой вариант и готов был отдать всего себя служению науке. Но многие работницы высказали сомнение, так как врожденная застенчивость не позволяла им обнажаться в присутствии мужчин, а тем более разрешать обмерять и ощупывать свои сокровенные части тела. Только две женщины, Кларка Ветрогонина и Лидка Легкомыслова, поддержали такой вариант: уж очень их прельщал молодой инженер как мужчина. И действительно Родак был красавец: высокий, физически хорошо сложен, имел достаточно правильные черты лица, умеренно нахальные манеры обращения с женщинами и вообще был сексуально привлекательным типом. Между сторонниками того, чтобы Родак делал замеры сокровенных женских мест, и противниками этой идеи, возник спор. Несмотря на то, что против этого варианта высказались почти все женщины, Кларка Ветрогонина и Лидка Легкомыслова продолжали его яростно отстаивать. Но что они ни говорили, какие только доводы ни приводили, убедить остальную массу работниц им не удалось. Тогда Кларка и Лидка призвали себе на помощь мастера цеха Алисию Патрикеевну, которая, будучи приверженцем демократических способов решения опасных вопросов, дабы не брать на себя ответственность и положить конец спору, сказала: - Все! Дебаты закончили, переходим к голосованию. Голосование тайное. Кто за предложение Кларки и Лидки? Голосовали подручными материалами - маленькими кусочками мясопродуктов, которые бросали в кастрюлю: чистое мясо - за, с косточкой - против. Когда подсчитали "голоса", то оказалось: за - единогласно, против и воздержавшихся - нет! Такой неожиданный результат мгновенно всех раскрепостил, вызвал всеобщий смех и одобрение женщин. Возникшее до голосования напряжение как рукой сняло, все почувствовали огромное облегчение и поняли, что являются действительно единым дружным коллективом, спаянным общими чувствами, взаимопониманием и сокровенными помыслами. Но иные чувства вызвал такой результат у самой Алисии Патрикеевны. Она-то ожидала совсем другого. Ведь было совершенно ясно, что "за" проголосуют только две сотрудницы, а все остальные - против. Выходит, она сама, Алисия Патрикеевна, организовала такое решение. - А как посмотрит на это начальство? - промелькнула в ее голове беспокойная мысль, и она стремглав бросилась к директору, стараясь первой сообщить ему о случившемся. Директор, Роман Горыныч Сладоженский, уже достаточно пожилой человек и строгий начальник, очень не любил несанкционированных происшествий в фирме. Поэтому перед ней стояла весьма трудная задача, как сделать так, чтобы не только не вызвать гнев у директора, а еще и представить все в выгодном для себя свете. Дело в том, что цех являлся как бы директорским гаремом, и никто из мужского персонала фирмы не имел права даже смотреть на сотрудниц как на женщин. Мастер Алисия Патрикеевна отвечала за моральное состояние коллектива и за то, чтобы любая сотрудница, которой выпадала честь удовлетворять сладострастные желания начальника, изображала при этом бурную радость и безграничное удовольствие, чтобы директор был убежден, что безмерно осчастливливает их. А тут вдруг такой конфуз! Оказалось, что всем им головы вскружил молодой специалист Родак. - Роман Горыныч, тут по вашему указанию я хотела навести порядок с шабашками, чтобы был какой-то учет, кто сколько вынес и какой возвратил навар. Чтобы все было честно и по справедливости. Так, инженер Родак знаете, что предложил? - угодливо запела Алисия Патрикеевна, заискивающе заглядывая в глаза директора. - Что? - насторожился директор. - Ой, мне даже говорить как-то неудобно! - Да не тяни ты кота за хвост, говори! - Ну, ладно, вам скажу! Он хочет зазывать работниц по одной в свой кабинет, заставлять раздеваться до гола и обмерять их женские места якобы для того, чтобы сделать выкройки для пошивки индивидуальных контейнеров под шабашки. Тогда, мол, зная емкость каждого контейнера, мы наладим точный учет, сколько каждая выносит и сколько за это должна нам. - Молокосос! Наглец! Ты видал, что придумал! Раздевать и обмерять! - Сладоженский чуть не задохнулся от злости, представив, как молодой, здоровый и нахальный Родак раздевает, обмеряет, ощупывает и ... Нет, это было свыше его сил, у него потемнело в глазах, что-то сдавило грудь, и он схватился за сердце. - Да я его, негодяя, выгоню немедленно! - прохрипел Сладоженский. - Давай его сюда! Сейчас же подпишу приказ об увольнении! - Роман Горыныч! Роман Горыныч! - забегала Алисия Патрикеевна вокруг директора. - Успокойтесь, Роман Горыныч, стоит ли портить нервы из-за него? Нельзя так сразу. А как же с его дядей? Что он подумает? Так, чего доброго, еще навредите себе. Надо как-то по-другому. Упоминание о покровителе Родака отрезвило Сладоженского, он сник и мало-помалу начал успокаиваться. Походив по кабинету несколько минут, он, наконец, успокоился окончательно и спросил: - Ну, а как эти наши дуры? Небось, обрадовались, что попадут в руки молодому жеребцу?.. - Нет, нет, Роман Горыныч, наоборот, они отказывались. - Ври, да знай меру, Патрикеевна! А то мне не знать своих баб! Может, Кларка и Лидка тоже отказывались? - Ну эти не очень отказывались, но и не настаивали. - Защищаешь, Патрикеевна... Хорошая ты женщина, убавить бы тебе годков двадцать, цены бы тебе не было. Мы с тобой такие карамболи откалывали бы. А может и сейчас попробуем, тряхнем стариной! - Ой, Роман Горыныч, вы такое говорите!.. - Ах, ах! Мы стесняемся! А сама, небось, обрадовалась. Ладно, не сейчас, приходи в конце рабочего дня. - Хорошо, Роман Горыныч, приду. - То-то же! - сказал Сладоженский, ухмыляясь и похлопывая Алисию Патрикеевну по заду. - Ты и впрямь еще не такая старая: что-то у тебя еще осталось. Алисия Патрикеевна, изображая смущение и растерянность, засеменила к двери, а Сладоженский, вспомнив, зачем она приходила, уже вдогонку ей произнес: - А Родаку передай, что обмерять голых женщин я не разрешаю. Это аморально! Пусть придумает, как решить поставленную задачу без раздеваний и ощупываний! Алиса Патрикеевна была на верху блаженства: во-первых, она вышла благополучно из щепетильной ситуации, которую, по существу, сама же и создала, а, во-вторых, Сладоженский пригласил ее к себе после работы, чего не случалось уже лет десять. Этот старый хрыч переключился на молодых, считая ее старухой. Ничего, сегодня она ему покажет, чего она стоит, она утрет нос всем этим молодым вертихвосткам. Когда Родак узнал о приказе Сладоженского, он сразу же засел за решение новой задачи: как, не делая тщательных обмеров, изготовить накладные изделия, позволяющие учитывать объемы шабашек? Любого другого эта задача поставила бы в тупик, но только не Родака. А решил он ее так. Дуня шьет изделия "Накладной бюстгальтер" и "Накладной зицгальтер" одинаковых размеров для всех женщин, то есть по одним и тем же выкройкам. Эти две выкройки заготавливает сам Родак с таким расчетом, чтобы изделия имели максимальный объем и в то же время по внешнему виду не выходили за пределы естественного. Вместимость изделия для каждой работницы определяют как разницу между объемом накладного изделия и фактическими объемами того, на что его накладывают, то есть ее грудей или ягодиц. Поскольку такие сложные расчеты для тети Дуни были недоступны, Родак проделал их сам и результаты свел в таблицу. Конечно, и здесь нельзя было обойтись без обмеров. Но теперь для того, чтобы определить полезную емкость изделия для той или иной работницы, вовсе не требуется раздевать женщин и привлекать к замеру специалиста высокого класса. Сама Дуня или любая другая сотрудница делает всего два замера поверх платья женщины - это обхват груди и обхват таза - и по полученным результатам находит в таблице ответ, какое количество мясопродуктов помещается в изделии. Женщин, у которых естественные размеры груди и ягодиц превышают объемы накладных изделий, к выносу шабашек не привлекают. Их используют в качестве помощниц при подготовке материала для выноса и заполнения накладных изделий. Их долю от реализации шабашек так же, как и долю других участников и руководителей, определяют по другой, специальной таблице. Этот вариант был одобрен начальством и принят к внедрению. IV Теперь читателю все ясно, и он знает, почему у всех Суперпиг были совершенно одинаковые размеры груди и задов и почему в троллейбусе так пахло сырым мясом. Но наш детектив Тугонюхин по-прежнему оставался в неведении и даже предположить не мог, с какими Суперпигами он имел дело. Все, что представлялось его глазам, он, как говорится, принимал за чистую монету. Теперь его задачей было: из множества Суперпиг выделить ту единственную, которая являлась настоящей Суперпигой - Суперпигой Рубахи. Он взял себя в руки, так что к следующему дню от прежней растерянности у него уже не осталось и следа. Тщательно проанализировав создавшуюся ситуацию, он разработал план отбора истинной Суперпиги. Во-первых, надо исключить пожилых и слишком молодых, во-вторых, - слишком высоких и слишком маленьких, в-третьих, - с неприятным голосом, в-четвертых, - несимпатичных, в-пятых, - некрасивых и имеющих какие-либо отрицательные черты или признаки. В результате проведения такой селекции останется всего одна-две Суперпиги, из которых уже будет нетрудно выбрать настоящую. Если же ему не удастся выбрать, то пусть это сделает сам Рубаха. Вооружившись таким планом, детектив Тугонюхин приступил к действиям. К моменту окончания работы в фирме он вновь оказался у ее проходной. Он начал пристально рассматривать выходящих из фирмы женщин, приставать то к одной, то к другой с разными вопросами, тереться среди них на остановке и в троллейбусе, шутить, заигрывать и проделывать другие легкомысленные поступки. Но в этот день какого-либо определенного результата он не получил, поэтому все пришлось повторить и на следующий день, а затем и еще в последующие дни. Женщин это насторожило. Если в первый день они его восприняли как подгулявшего мужика, то в дальнейшем поняли, что он за ними увязался неспроста, было совершенно заметно, что он ведет какие-то наблюдения. О своих подозрениях они рассказали в фирме, и там решили принять срочные меры по безопасности. V На следующий день детектив Тугонюхин прохаживался перед проходной фирмы "Бекон", ожидая конца рабочего дня и появления Суперпиг. У него было прекрасное настроение. Утром он имел встречу со Степаном Рубахой и намекнул ему на то, что напал на след Суперпиги и скоро сможет ее представить. Рубахе это сообщение понравилось, и он поинтересовался, как у Тугонюхина обстоят дела с финансами. Затем, не ожидая ответа, вынул из кармана несколько стодолларовых бумажек и, как всегда, не считая, вручил их детективу. - На мелкие расходы, - сказал Рубаха, - это не входит в сумму вознаграждения за находку Суперпиги. Найдете Суперпигу, получите все сполна. Когда они расстались, Тугонюхин пересчитал доллары - их оказалось одна тысяча четыреста. Не сгибая купюры, он аккуратно вложил их в одно из отделений бумажника, который по своим размерам как будто специально был сшит именно для них. Засовывая его в карман, он ощутил приятное чувство, которое, наверное, испытывают все обладатели тугих портмоне, набитых валютой. Это чувство сопровождало Тугонюхина весь день и оставалось с ним во время прогулки перед проходной фирмы "Бекон". Поэтому он не обратил внимания, когда рядом с ним возле тротуара остановился "Мерседес". Из него вышли двое очень крупного телосложения мужчин, бесцеремонно взяли Тугонюхина за руки и с силой втолкнули в автомобиль на заднее сидение, сами сели возле него с обеих сторон и, не давая опомниться, надели наручники и стали бить кулаками. Машина тронулась с места, и Тугонюхин понял, что его куда-то увозят. Он попытался было выяснить, в чем дело: - Ребята, что вы делаете? Мне же больно! Вы меня, наверное, не за того приняли? Произошла какая-то ошибка! Кто вы такие? Но неизвестные продолжали бить Тугонюхина с двух сторон с той только разницей, что после каждого удара приговаривали: - Вот тебе: "что вы делаете"! Вот тебе: "больно"! А вот: "не за того приняли"! Вот: "произошла ошибка"! А вот: "кто вы такие?"! Один из напавших, продолжая избивать Тугонюхина, вытащил у него бумажник и спокойно положил себе в карман. Тот, безусловно, заметил это, но промолчал, так как боялся, что его еще больше изобьют. Он лишь продолжал увертываться и прикрываться от ударов, сыпавшихся на него градом. Но вскоре напавшие верзилы перестали бить своего пленника, завязали ему глаза, и один из них сказал водителю: - Гони к Пахану! Тугонюхин почувствовал, как автомобиль развернулся в обратном направлении, затем сделал несколько поворотов в разные стороны, а дальше детектив полностью потерял всякую ориентировку и не представлял уже, куда они двигались. Примерно, через полчаса автомобиль остановился, и Тугонюхина завели в какое-то помещение. Когда с его глаз сняли повязку, он увидел, что находится в комнате с довольно приличной и со вкусом подобранной мебелью. На окнах висели дорогие шторы, которые были плотно закрыты, так что увидеть что-либо за ними было невозможно. Тугонюхину велели остановиться сразу же у входной двери. На него направили яркий свет. Из двери, находившейся с противоположной стороны, в комнату вошел человек и сел в кресло в затемненной части комнаты. Его было плохо видно, но по важной манере передвигаться и по тому, как он развалился в кресле, Тугонюхин понял, что перед ним находится сам Пахан. - Я требую объяснить, по какому праву... - завопил Тугонюхин, но не успел закончить фразу, так как получил сокрушительный удар кулаком в челюсть. - Мы получили заказ убрать тебя, - прозвучал спокойный, слегка хрипловатый голос из затененной части комнаты. - Ты у кого-то стал на пути. Вообще-то нас не должно касаться, что ты натворил, но, чтобы правильно выбрать способ, как тебя порешить, желательно получить некоторую информацию. Предупреждаю: на мои вопросы ты должен отвечать как на духу. У нас не шутят. Итак, первый вопрос: кто ты? По тону, с которым это было произнесено, Тугонюхин понял, что здесь действительно шутить с ним не будут. Кроме того, ему нет никакой надобности скрывать, кто он такой и чем занимается. Поэтому он совершенно чистосердечно рассказал, что он частный детектив и в данный момент работает на Степана Рубаху. В его задачу входит поиск Суперпиги, в которую влюблен Рубаха. Задача весьма сложная, так как поиск ведется на основании одной-единственной приметы - красивого зада искомой. Других примет рубаха не дает, потому что сам их не знает. - Меня интересует, почему ты крутился вокруг фирмы "Бекон"? - Так там же я обнаружил около трех дюжин подозрительных по этому признаку женщин. - Подозрительных по какому признаку? - Ну я же сказал: по увеличенному заду... - Вы что-нибудь понимаете? - обратился пахан к своим сообщникам. - А что здесь понимать? Он нас принимает за идиотов и вешает лапшу на уши. Мы за ним следим уже три дня и отлично поняли, почему его интересуют зады работниц фирмы. Точно нам, конечно, не известно, что этот детектив успел пронюхать, но его поведение говорит о том, что какой-то информацией он уже обладает и поэтому оставлять его живым опасно. - Хорошо, я с вами полностью согласен. Вывезите его за город в Черногорский лес, заставьте выкопать там для себя яму и кончайте. Смотрите, чтобы яма была достаточно глубокой, после засыпки хорошо разровняйте землю и замаскируйте ветками и листьями. Тугонюхин не верил своим ушам. Этого не может быть! За что? Какой-то дурной сон. Но его уже никто не слушал. Опять завязали глаза, выволокли из дома, затолкали в автомобиль и куда-то повезли. На этот раз путешествие длилось около часа. Когда выехали за город, с Тугонюхина сорвали повязку, и он мог наблюдать за местностью, по которой они ехали. Машина шла уже по проселочным дорогам, затем по лесу. Бандиты все никак не могли выбрать подходящее место для выполнения задания Пахана. То они заезжали в одну просеку, то в другую - и везде их что-то не устраивало. Наконец выбрали подходящее, на их взгляд, место, и автомобиль остановился. Тугонюхина выволокли из машины и, отстегнув наручник с одной руки, пристегнули к довольно толстой ветке дерева, свисавшей вниз. Затем они принялись выбирать место для ямы. Ходили по полянке, переругиваясь, и никак не могли прийти к согласию, где копать. В конце концов один из них, которого звали Бубырь и, по-видимому, старший, сказал: - Здесь. Хмырь, давай лопату! - А где она? - Откуда я знаю? Наверное, в багажнике! - А кто ее туда клал? - спросил тот, который вел машину. Выяснилось, что лопаты у них нет. - Ну и черт с ней. Кокнем его и так! Подумаешь! Замаскируем ветками и листьями, хотя можно и так бросить. Не такая уж важная птица, - сказал тот, которого назвали Хмырем. - Ты слышал приказ Пахана? - А что нам Пахан! Подумаешь, Пахан! Он всегда только команды выдает. Сам ни на какое дело не ходит, - продолжил Хмырь свои излияния. Но в ответ на эти слова он получил от Бубыря такой мощный удар в лицо, что не удержался на ногах и упал навзничь. Надо сказать, что у Бубыря еще с детства была такая привычка: бить собеседника в лицо. Многие люди во время разговора имеют привычку усиленно жестикулировать, когда не находят подходящего слова, чтобы четко выразить свою мысль. У Бубыря тоже была своеобразная манера в этом плане: когда он не находил подходящего слова или мысли, он бил собеседника в лицо. - За что? - произнес навзрыд Хмырь, выплевывая изо рта сгустки крови и, по-видимому, выбитые зубы. - За Пахана! За то, чтобы впредь, прежде чем говорить, думал. А теперь едем за лопатой. Быстро в машину. Детектива оставим здесь, никуда он не денется, пусть перед смертью полюбуется природой. Бандиты сели в автомобиль и уехали. Поблудив изрядно по лесным просекам, они наконец выбрались на асфальтированную дорогу. Проехав по ней километров пять, увидели в стороне множество дачных участков. Свернули к ним и обыскали несколько дач. Но нужной им лопаты нигде найти не могли. - Жмоты! - со злостью сказал Хмырь. - Все попрятали, сволочи! Придется вскрывать хранилища для инструментов. Он подошел к металлическому ящику, в котором, если судить по его виду, хранились инструменты, и, повозившись немного с замком, вскрыл его. В ящике действительно оказались инструменты и всякие хозяйственные предметы, необходимые для работы на усадьбе. Среди них была и нужная им лопата. Хмырь вынул лопату и порылся в ящике с надеждой найти что-нибудь ценное, чтобы унести с собой. Когда он, нагибаясь и приседая, рылся в ящике и выбрасывал оттуда содержимое, у него из кармана выпал незамеченный никем бумажник Тугонюхина. Убедившись, что ничего ценного в ящике нет, бандиты поспешили в автомобиль и поехали назад, чтобы закончить порученное им дело. VI Возвратимся теперь к частному детективу Тугонюхину, которого бандиты оставили прикованным наручниками к ветке дерева в лесу. Он был настолько ошарашен и подавлен случившимся, что некоторое время оставался совершенно неподвижным в том положении, в котором его оставили бандиты ожидать своей участи. Но мало-помалу он начал приходить в себя и пытаться найти какой-то выход из создавшегося положения. Прежде всего он осмотрел ветку, к которой его прикрепили наручниками. В том месте, где был защелкнут захват наручников, ее толщина была такой же, как и рука, а дальше к своему основанию (по мере приближения к стволу дерева) толщина ее возрастала, так что о том, чтобы ее сломать, и думать было нечего. В обратном направлении ветка, естественно, утончалась, но снять захват наручника не позволяли ответвления, имеющие такую толщину, что сломать их свободной рукой не хватало силы. Срезать их было нечем - Тугонюхин не имел при себе ножа. Положение было безвыходным. Если бы он находился в более спокойном состоянии, то возможно обратил бы внимание на странное расположение ветки - она росла не как все остальные в стороны и вверх, а почему-то склонилась вниз, почти до уровня земли. Но он не был в состоянии что-либо анализировать и, поняв, что попал в совершенно безвыходное положение, забился в истерике, оглашая лес дикими исступленными криками. Это продолжалось довольно долго, минут десять или пятнадцать, в результате чего Тугонюхин совершенно обессилел, ноги его подкосились и он буквально повис на наручниках. И тут вдруг он совершенно отчетливо услышал над головой треск и почувствовал, как ветка, на которой он завис, просела ниже к земле. Только теперь Тугонюхин заметил, что она была наполовину отщеплена от ствола. Это обнадежило его, и он начал действовать более осмысленно. Сначала попытался рывками, наваливаясь всем телом, прижимать ее вниз, и это давало результат: сверху раздавался треск, и ветка опускалась все ниже и ниже. Наконец, она легла на землю и больше опускаться ей уже было некуда, но там, у ствола, она еще держалась. Тогда он начал закручивать ветку вокруг ствола в разные стороны, дергать на себя, прыгать на ней, применяя максимум той силы, которая у него еще была и, наконец, воля и упорство восторжествовали: ветка отделилась от дерева и легла на землю. Не теряя ни секунды, Тугонюхин подхватил ветку под подмышку и устремился в сторону, противоположную той, куда уехали его истязатели. Он очень торопился: ему надо было уйти подальше от того места, где его оставили бандиты, скрыться в чаще, куда нельзя было проехать автомобилем, а если повезет, то выйти к людям, которые помогут ему. Идти по лесу с огромной веткой было нелегко, кроме того, силы детектива были уже на исходе, но он не думал об отдыхе, так как понимал, что чем дальше уйдет от злополучного места, тем больше у него будет шансов на спасение. Но не успел он пройти и метров семьдесят, как совершенно неожиданно лес кончился, и он оказался на асфальтированной дороге, за которой располагалось множество дачных участков с крохотными домиками, будками, а то и просто железными ящиками. Осмотревшись по сторонам, детектив пересек дорогу и зашел в первый попавшийся дворик. В углу усадьбы он увидел открытый ящик, возле которого были разбросаны различные инструменты и хозяйственные предметы. Среди них, к большой своей радости, он увидел ножовку. Не мешкая ни минуты, Тугонюхин схватил ее, перепилил ветку, снял с нее наручники и, получив свободу, расправил плечи и прошелся по дворику. Самочувствие его сразу изменилось - он вновь почувствовал себя нормальным человеком. Теперь можно было спокойно осмотреться и принять решение о дальнейших действиях. Прежде всего надо привести себя в порядок. Подойдя к умывальнику, который был укреплен прямо на столбе, Тугонюхин смыл с лица и рук засохшую кровь и вытер их своим носовым платочком. Затем, осмотрев одежду и обнаружив на ней тоже пятна крови, решил отстирать или очистить их, чтобы при встрече с людьми не вызывать ненужных расспросов и подозрений. Но как это сделать, он не очень себе представлял. Растерянно рассматривая вещи, разбросанные по двору, он надеялся найти что-нибудь пригодное для этого. Вдруг он увидел возле ящика бумажник. Это был его бумажник и в нем в полной сохранности находились документы и деньги, в том числе даже те доллары, которые получил утром от Степана Рубахи . Находка его очень обрадовала, но еще больше напугала: значит, бандиты были здесь. Это Хмырь потерял бумажник, возможно, они еще где-то рядом, а вдруг Хмырь обнаружит потерю, и бандиты опять приедут сюда? Тугонюхин огляделся по сторонам, стараясь определить хоть примерно, где он мог находиться и нет ли поблизости каких-либо людей. Но нигде никого не было видно. У него было два варианта: один - пойти по дороге и попытаться доехать в город на попутной машине, но, во-первых, он не знал, в какую сторону надо ехать, а, во-вторых, можно наскочить на машину бандитов; второй вариант - где-то спрятаться и наблюдать за дорогой. Если на дороге появится подходящий транспорт - голосовать. Второй вариант ему показался более надежным, и он начал осматриваться, где бы ему устроиться поудобней так, чтобы любой автомобиль, который появится на дороге, увидеть еще издали и определить, насколько он безопасен. Быстро протерев смоченным в воде платочком пятна на костюме и засунув болтающиеся на левой руке наручники в рукав, Тугонюхин перешел на противоположную сторону дороги и укрылся там на краю леса за деревьями. Вначале Тугонюхин пропустил несколько легковых машин, не останавливая их, так как боялся , как бы не нарваться на новых бандитов. Через некоторое время на дороге появился небольшой автобус. Тугонюхин заранее вышел из лесу и стал в позе ожидающего на обочине. Когда микроавтобус приблизился ближе, стало видно, что в нем, кроме водителя, находилось несколько человек, в том числе и женщины, явно на бандитов не похожие, и он поднял руку. Микроавтобус замедлил ход, остановился, и Тугонюхин вошел в него. VII Завладев лопатой, Бандиты торопились быстрее покончить с детективом, и водитель выжимал из "Мерседеса" все, что только позволяла извилистая дорога. Но вскоре оказалось, что никто из них не помнит, в каком месте они оставили детектива и как к нему добраться. Они не знали, сколько надо проехать по шоссе до того места, где выехали из леса. Каждый настаивал на своем: Бубырь утверждал, что они проехали километров десять, Хмырь - не более пятнадцати, а водитель - не менее двадцати. Сначала они искали Тугонюхина бессистемно в тех местах, которые казались им наиболее подходящими, но безуспешно. Тогда Бубырь предложил действовать строго по плану: начиная с двадцатого километра, двигаясь в обратном направлении, заезжать во все попадающиеся на пути дороги и просеки до тех пор, пока не наткнутся на оставленного в лесу детектива. По указанию Бубыря возвратились к дачам, затем, запомнив показания на спидометре, проехали вперед двадцать километров и, развернувшись, приступили к выполнению намеченного плана. Они заезжали во все проезды и проходы в лесу, в которые только могла протиснуться машина, но нигде не находили ничего похожего на то место, где оставили детектива. А время между тем шло, и они вскоре заметили, что наступил вечер. Автомобиль летел со скоростью более ста километров в час по асфальтированному шоссе. Впереди показался мост, но водитель и не думал сбавлять скорость. Тем не менее Бубырь продолжал его торопить. - Все это совершенно бесполезно, - сказал водитель. - Скоро станет темно. Мы и ночью будем продолжать мотаться по лесу? Бубырь и сам видел, что сегодня найти детектива уже не удастся и поэтому его разбирала злоба. Но он не привык сдаваться. - Ты жми на железку и меньше болтай языком, - сказал Бубырь. - Конечно! Куда нам? Тут только вы с Паханом имеете право голоса. Надоело! Все! Приедем - и я от вас ухожу! Чтобы ответить на такую наглость, у Бубыря, сидевшего рядом с водителем, даже слов не нашлось. Он размахнулся правой рукой и что было силы ударил водителя в челюсть. Удар был такой силы, что поверг того в нокдаун, и он, заваливаясь на левый бок, еще крепче ухватился за руль и непроизвольно повернул его влево. Как раз в это мгновение автомобиль влетел на мост и, подчиняясь рулевому управлению, выскочил на встречную полосу проезжей части, затем сбил ограждение, слетел с моста и нырнул носом в реку. Это было очень впечатляющее зрелище: автомобиль, спрыгнув с моста, описал красивую идеально правильную параболическую кривую и совершенно вертикально, без всплеска, вошел в воду. Из того места, куда нырнул автомобиль, поднялся вверх огромной высоты водяной столб, на мгновение завис в воздухе, а затем, обрушившись всей своей массой вниз, возбудил мощные концентрические волны и разогнал их во все стороны по поверхности водяной глади реки. Похожее, но, конечно, не такое грандиозное зрелище, можно увидеть разве что на международных соревнованиях мастеров высочайшего класса по прыжкам в воду. Знающие толк в этом виде спорта зрители, такие прыжки награждают шквалом аплодисментов. Но здесь у нас, к сожалению, ни одного зрителя не было, и такой экстраординарный прыжок остался никем не оцененным. Но автор, кажется, немного отвлекся от повествования, и поэтому возвратимся к автомобилю и его экипажу. Прошло несколько секунд, но ни автомобиль, ни люди, находившиеся в нем, на поверхности воды не появились. Только в том месте, где нырнула машина, продолжали выходить воздушные пузыри, которые сначала были крупными и выделялись более бурно, а затем становились все мельче и мельче и появлялись все реже и реже. Наконец, все успокоилось, река продолжала лениво течь, и ничто, казалось, больше не напоминало о поглощенных ею автомобиле и людях, куда-то сильно торопившихся и так и не успевших совершить очередную пакость ближнему. Но что это? Автор, кажется, слишком поспешил завершить эпизод. Из воды одна за другой вынырнули три головы и, жадно хватая широко раскрытыми ртами воздух, поплыли к берегу. VIII Следующие три дня Тугонюхин провел дома, ни на минуту не покидая квартиры. Во-первых, ему надо было привести в порядок свое лицо, которое серьезно пострадало от побоев, а во-вторых, он очень боялся появиться на улице: ему казалось, что стоит только выйти в город, как он немедленно попадет в руки бандитов, которые уже ждут его со своим "Мерседесом". За это время он ужасно проголодался, так как тех съестных припасов, которые были у него в квартире, когда он возвратился, хватило лишь на один раз. На четвертый день, не имея больше сил терпеть, Тугонюхин решил позвонить по телефону Степану Рубахе. Он звонил ему целый день и все время безрезультатно. Лишь вечером в трубке, наконец, услышал бодрый, как всегда, голос: - Рубаха слушает. - Степан Влильленович! Это я, Тугонюхин, беспокою вас в такое позднее время. Извините... - Какое позднее? Время - еще детское! А вот звоните вы, Тугонюхин, действительно поздновато - почти неделю вас не было слышно. Я бы на вашем месте позвонил раньше. Ладно, выкладывайте, в чем дело? Как это у вас интересно получается: пообещали скоро представить Суперпигу, да и сами исчезли? - Степан Влильленович, произошло ужасное!.. - Что? Случилось что-то с Суперпигой? Может, ее уже нет в живых? - Нет. Хуже... - Если не жива, то что может быть хуже? - Она жива, но хуже то, что случилось... - Вы можете четко объяснить, что с ней произошло, черт бы вас подрал? - С ней - ничего. Произошло со мной. - С вами? Так что же вы мне голову морочите, идиот? - Степан Влильленович, с Суперпигой все в порядке. Я мог бы показать ее вам хоть завтра. Но дело в том, что я не могу выйти из квартиры. - Почему? Вас кто-то закрыл? - Нет, я сам не могу выйти, так как за мной охотятся бандиты. - Это очень интересно, я люблю такие истории. И долго вы намереваетесь так сидеть взаперти? А чем же вы будете питаться? Впрочем, это не проблема - я пришлю вам кого-нибудь с продуктами. Но как быть с Суперпигой? Вы же говорили, что нашли ее и обещали доставить мне. - Степан Влильленович, я прошу вас самого подъехать ко мне на квартиру, и я здесь вам все объясню. Дело очень серьезное. Меня хотят убить. По телефону рассказывать я опасаюсь: как бы не подслушали. - Так это что же получается? Если вас кокнут, так я и не узнаю, где вы нашли Суперпигу? Нет, так не пойдет, выезжаю немедленно! По дороге к Тугонюхину, обрадованный тем, что с Суперпигой все в порядке, он зашел в магазин, купил бутылку коньяку, хлеб, колбасу, ветчину, сыр и кое-что еще из съедобного, чтобы подкормить голодного детектива да и самому подкрепиться после беспокойного дня, проведенного в безрезультатных поисках своей мечты. Все покупки ему упаковали в большой разукрашенный полиэтиленовый пакет, и он расплатился, как всегда, не считая денег и отказавшись от сдачи. Сам великий идальго Дон Кихот Ламанческий так не бредил своей прекрасной Дульцинеей Тобосской, как Степан Рубаха своей непревзойденной Суперпигой. Он ехал к Тугонюхину с величайшей надеждой, что наконец тот укажет точно, где ее можно увидеть, чтобы объясниться в своих чувствах. Прежде чем открыть дверь, Тугонюхин трижды переспросил у Рубахи, кто он такой, и лишь только после того, как Рубаха выругал его и назвал идиотом и болваном, он убедился, что имеет дело именно со Степаном Рубахой, и открыл дверь. Зайдя в квартиру, Рубаха выложил всю провизию на стол и сразу же забросал Тугонюхина вопросами о Суперпиге, но добиться чего-нибудь вразумительного от него было невозможно, так как тот набросился на еду и ничего, кроме нее, его больше не интересовало. Боясь, что при таком аппетите после длительной голодовки с детективом может что-то случиться, он может даже умереть, не раскрыв тайну Суперпиги, Степан силой отобрал у него продукты и спрятал назад в разукрашенный пакет. - Никакой еды, пока не расскажете все о Суперпиге! - сказал твердо Рубаха. - Я все расскажу, но дайте мне поесть - я четвертый день крошки не держал во рту... - взмолился Тугонюхин. - Наукой доказано, что человек без пищи может прожить очень долго, другое дело без воды... Но надеюсь, что вода все эти дни в квартире была. Короче, чем быстрее все расскажете, тем быстрее получите пищу. Тугонюхин понял, что упросить Степана Рубаху было невозможно, и поэтому решил как можно быстрее и короче рассказать ему о своих странных приключениях, но Степан прерывал его и задавал различные вопросы, так как хотел хоть что-нибудь понять из путанного рассказа Тугонюхина. Но тщетно. Как он ни старался, никакой логики в рассказе Тугонюхина уловить он не смог. - Короче говоря, я понял, что все то, что вы мне тут рассказываете, никакого отношения к Суперпиге не имеет, - подытожил Степан. - Согласно вашему же плану действий вы должны были из общей группы женщин, похожих на Суперпигу, вычленить именно ту, которая и есть она. Но вы этого не сделали! Так что же вы ждете? Почему вы сидите в квартире, а не занимаетесь Суперпигой? - Я же вам объяснил, что мне нельзя там появляться, меня хотят убить... - Так кто же будет определять, которая из них она, я, что ли? - О, это прекрасная идея! Вы, как всегда, находите правильный выход из положения. Вам надо самому подъехать туда и определить, которая из них она. - Куда туда? Я вам за что деньги плачу? За советы? Или за поиск Суперпиги? Но Тугонюхин уже ни за какие деньги не мог согласиться даже на пушечный выстрел приблизиться к улице, на которой находилась фирма "Бекон". Ни уговоры, ни даже угрозы Рубахи не могли заставить его изменить решение. Тогда Рубаха опять извлек из пакета провизию, открыл коньяк, наполнил рюмки, которые попросил Тугонюхина достать из буфета, и они приступили уже в спокойной деловой обстановке обсуждать новый план завершения операции "поиск Суперпиги". В результате долгих и трудных уговоров Степану удалось заставить Тугонюхина пойти на компромисс. Договорились, что завтра к концу рабочего дня они вдвоем на машине Рубахи подъедут к проходной Фирмы "Бекон", и сам Степан своими глазами прямо из машины увидит свою Суперпигу. Тугонюхин же при этом будет сидеть в глубине салона автомобиля замаскированный таким образом, чтобы возможные преследователи не могли его узнать. На этом и порешили. Выпитый коньяк снял напряжение, которое в начале беседы возникло у каждого из них, и они расстались в хорошем и теплом настроении. На прощание Степан, чтобы сгладить возможный неприятный осадок у Тугонюхина от их беседы, вынул из кармана пачку долларов, по внешнему виду тысяч на семь, и сказал: - Это вам на откормку, поправляйтесь! Но помните, что после голодовки сразу много есть нельзя. Будьте здоровы. IX На следующий день, когда Степан Рубаха увидел выходящих из фирмы "Бекон" задастых и грудастых женщин, он пришел в неописуемое бешенство: - Старый идиот! Где же вы увидели красоту у этих женщин?.. И я - хорош! Такому дураку доверил искать прекрасную Суперпигу! Болвану и тупице, который не может отличить женщин от коров! Степан открыл дверцу автомобиля, вытащил оттуда за шиворот испуганного детектива и швырнул на тротуар. - Убирайтесь на все четыре стороны, и если вы попадетесь мне где-нибудь еще раз, пеняйте на себя! Обиженный и униженный детектив вскочил на ноги и, оглядываясь с испугом по сторонам, с быстротой удирающей нашкодившей кошки, которая не знает, за что ее преследуют, скрылся в ближайшей подворотне. Степан Рубаха, сорвав злость на неудачливом детективе, вскоре пришел в свое обычное беззаботное состояние, сел в машину и, как ни в чем не бывало, двинулся вперед навстречу новым свершениям. - Отрицательный результат - тоже результат, - Сказал Степан и нажал на газ.

Еще одно неудавшееся покушение I Мы уже упоминали о том, что Степан не любил ремонтировать свою "Таврию". После того случая, когда заклинило левую дверцу, он продолжал влезать в машину через правую. Но вскоре вышла из строя и она. Это его тоже не очень огорчило, так как он приспособился проникать внутрь машины через заднюю дверь. Все бы ничего, но некоторое неудобство он все же ощутил. Дело в том, что его пассажиры в категорической форме отказывались залезать в машину через багажник, особенно женщины. Поэтому, хочешь, не хочешь, пришлось обратиться в мастерскую по обслуживанию автомашин. Одну из них он нашел невдалеке от своей штаб-квартиры. Владелец мастерской, увидя состояние "Таврии", принял ее с видимой неохотой и сказал, что он сейчас очень загружен работой, поэтому может взяться за нее только через неделю. - У меня нет времени ожидать, вы должны приступить к работе немедленно. Причем ремонт надо выполнить быстро. Размер оплаты будет обратно пропорционален времени, затраченному на ремонт, - сказал Степан и показал доллары. Когда хозяин мастерской увидел в руках Степана зелененькие, то сразу изменил свое решение. - Извините, вы меня не поняли. Никаких проблем! Мы немедленно приступаем к ремонту. Разберем, заменим все негодные детали, соберем, произведем рихтовку и покрасим всю машину. Приезжайте через неделю - будет как новая. Вы ее даже не узнаете. - Это вы меня не поняли, - ответил Степан. - Я сейчас пойду вон в то кафе, которое вы видите за перекрестком, пообедаю и, примерно, через час возвращусь. Машина к этому времени должна быть в таком состоянии, чтобы я на ней мог уехать. - Но что же можно сделать за такое короткое время? - Займитесь только теми неполадками, без устранения которых невозможно ездить. Остальное как-нибудь потом. Когда Степан возвратился в мастерскую после обеда, ее хозяин сообщил, что лично обследовал всю машину и выявил сорок одну неисправность, с которыми нельзя было выезжать на дорогу. Из них успели устранить сорок. - Осталось только заменить трубу глушителя, которую поехал искать по магазинам мой помощник, и машина будет в полном порядке, - закончил свой доклад владелец мастерской. - Без этой мелочи можно ездить, - сказал Степан и, проверив, открываются ли дверцы, добавил: - Главные неисправности, как я вижу, вы устранили. Степан несколько раз похлопал дверцами и остался очень доволен: они легко открывались и закрывались. - Молодцы! Вы говорите, что успели за такой короткий срок устранить сорок неисправностей? Феноменально! Получите четыреста долларов, а мне надо торопиться. Владелец мастерской понял, какую непростительную ошибку он совершил: надо было сказать, что устранили не сорок, а, по крайней мере, сто сорок неисправностей. Поэтому он никак не хотел отпускать Степана, надеясь поправить свою ошибку. Но было уже поздно - тот спешил и был неумолим. Степан вскочил в свою "Таврию" и так лихо газонул, что она буквально выпрыгнула из бокса. Распугав и разбросав по сторонам находившихся там подмастерьев, она мгновенно скрылась из виду. Когда рассеялся дым и смрад, оставленный "Таврией", один из подмастерьев воскликнул: - О, смотрите! Он забыл какой-то мешок. Давайте развяжем его и посмотрим, что в нем такое. - Не надо, - сказал хозяин. - Возможно, он за ним возвратится. Тогда у нас будет шанс уговорить его еще на один ремонт. Таких клиентов терять нельзя. Прошел уже почти целый час, как уехала "Таврия", но подмастерье никак не мог успокоиться - его одолевало любопытство, что же может быть в этом мешке. Хотя по внешнему виду такой мешок годился разве только для того, чтобы держать в нем картофель, было явно видно, что в нем находилось что-то совершенно иное. На ощупь это больше напоминало какие-то книжечки или блокноты, а не картофель или овощи. Подмастерье не переставал приставать к хозяину, чтобы тот разрешил посмотреть в мешок. - Ладно, посмотри! Я вижу, что пока ты не удовлетворишь свое любопытство, работать не станешь. А у нас на сегодня еще три машины. Довольный подмастерье подхватил мешок с пола поставил на верстак и приготовился развязывать его, но в это время раздался рев двигателя, работающего без глушителя, и с визгом тормозов у дверей мастерской резко остановилась "Таврия". - Мешок! - сказал Рубаха, и разочарованному подмастерью ничего не оставалось, как передать мешок его владельцу. Однако подмастерью, будущему профессору автомоторемонтных дел, уж очень не хотелось так и остаться в неведении относительно содержания мешка, и он застенчиво спросил: - А что в этом мешке? - Американские доллары... Все присутствующие в мастерской засмеялись - здесь любили и умели ценить юмор. Только один любопытный подмастерье воспринял ответ Рубахи всерьез. - Ого! Это же сколько их там?! - удивленно воскликнул он. - Точно не знаю - не считал. Может миллион... - Миллион?! - восторженно повторил подмастерье, чем вызвал уже гомерический смех в мастерской. Некоторые мастера и подмастерья даже хватались за животы от смеха. Рубаха тоже не понимал, что смешного они нашли в его ответах, но ему было некогда, он спешил, и поэтому, не став выяснять причину их веселья, бросил мешок за сидение и уехал. В мастерской же еще долго звучал смех и бушевало веселье. С этих пор любопытный подмастерье получил кличку "Миллионер", и все донимали его вопросом, почему он отдал миллион клиенту? А наиболее настырные приставали с просьбой: - Миллионер, а не найдется ли у тебя еще мешок или хотя бы полмешка долларов для меня? II После неудавшегося покушения на Рубаху у его дома, Профессор с Левшой разработали новый план диверсии. Теперь мина вместо примитивного замыкателя цепи имела дистанционное управление взрывом. Кроме того, по замыслу сама мина не прикреплялась к автомобилю, а укладывалась на пути его следования. Когда машина приблизится к месту установки мины, диверсант, находясь на безопасном расстоянии, нажимает на кнопку дистанционного устройства, и автомобиль взлетает в воздух. Первоначально возникли затруднения с выбором формы, какую надо было придать мине, чтобы она не вызывала подозрений после установки на месте намечаемого взрыва. Самым простым решением, например, было вложить ее в хозяйственную сумку и оставить у дороги. Но сумка могла заинтересовать прохожих, и ее кто-нибудь подберет. Такая же судьба может постичь и бумажный пакет или картонную коробку из-под чего-нибудь. Но Левша недаром носил свою кличку. Пораскинув, как следует, мозгами, он решил и эту, казалось уже совсем неразрешимую, задачу. Для этого ему понадобилось всего два дня. На третий день он принес Профессору готовую мину. По внешнему виду она представляла собой имитацию обломка обыкновенного красного кирпича. Причем выполнена была так безупречно, что отличить ее от настоящего кирпича было невозможно. Из-за этого поразительного сходства даже произошел непредвиденный конфузный случай. Выезжая на задание, Красный вместо мины взял кирпич, который служил натурой для Левши при ваянии корпуса мины, а настоящую мину выбросили за ненадобностью на кучу битого кирпича во дворе. Потом, когда ошибка обнаружилась, мину еле-еле отыскали. Пришлось перебрать по кирпичику почти всю кучу. План осуществления операции был принят следующий. Красный и Колян утром, захватив с собою мину (давайте в дальнейшем именовать ее просто кирпичом), подъезжают к дому Рубахи и ожидают, когда он выйдет из дому и сядет в свою "Таврию". Затем они на некотором расстоянии следуют за "Таврией", ожидая удобного случая, чтобы осуществить задуманную диверсию. Когда Рубаха остановит машину на непродолжительное время, например, у магазина или кафе, они обгоняют ее и тоже останавливаются. Колян выходит с кирпичом, укладывает его у бордюра перед "Таврией" метрах в трех-четырех и возвращается в "Мерседес". Затем Красный тихонько отъезжает на безопасное расстояние от кирпича, а Колян через заднее стекло наблюдает за "Таврией", готовый в любой момент нажать на кнопку дистанционного пульта, находящегося в его руке. Когда "Таврия" поравняется с кирпичом, он нажимает на кнопку - и происходит взрыв. Все очень просто, а, как известно, все простое - гениально. Сначала все шло точно по плану. Они ездили за "Таврией" по всему городу почти полдня, и, хотя она за это время останавливалась раз десять, Красный и Колян или не успевали положить кирпич на нужное место, или сопутствующая обстановка оказывалась неподходящей. Наконец, примерно в двенадцать тридцать Рубаха, как будто действуя по плану Профессора, внезапно остановил "Таврию" у кафе, чтобы пообедать. Он так нажал на педаль тормоза, что машина остановилась, как вкопанная. Все, что находилось на полке за задним сидением, от такой резкой остановки полетело вперед с такой силой, что Степан даже получил удар чем-то тяжелым по затылку. Но это его совершенно не расстроило. Расстроило его только то, что среди всего этого громыхания, лязга и дребезжания, сопровождавших движение и остановку "Таврии", он явственно услышал звонкий стук об асфальт оборвавшейся выхлопной трубы. Этот звук он мог узнать среди любого шума и грохота, так как слышал его уже не первый раз, и раздавался он всегда некстати. Обычно, когда это случалось, Рубаха лез под машину и подвешивал отпавший передний конец трубы на крючок из проволоки, который специально для этого прицепил под днищем. В этот раз Рубаха решил сначала пообедать, а потом уже водрузить трубу на место. Поэтому он вышел из машины и направился в кафе. Не торопясь, совершенно спокойно, как будто прогуливаясь, Колян несколько раз прошелся вперед и назад по краю тротуара, выбирая место, где положить кирпич. Затем нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке, который специально перед выходом из "Мерседеса" развязал, и положил кирпич на проезжую часть дороги у бордюра. Пройдясь еще несколько раз мимо кирпича, он пододвинул его вплотную к бордюру и, наконец, оставшись вполне довольным своей работой, сел в "Мерседес". - Все в порядке, - сказал Колян Красному и взял в руки дистанционный пульт, представлявший собой небольшую коробочку с выступающей на ней красной кнопкой. Красный ничего не ответил, завел двигатель и отъехал вперед от "Таврии" метров на семьдесят. - Теперь смотри в оба! Кнопку нажмешь точно в тот момент, когда "Таврия" поравняется с кирпичом, - сказал Красный. Пошли томительные минуты ожидания. Оба внимательно наблюдали за дверью кафе, "Таврией" и лежащим на проезжей части дороги кирпичом. Красный смотрел в зеркало заднего вида, а Колян, повернувшись назад, - через заднее окно автомобиля. Все было готово для того, чтобы разделаться, наконец, с Рубахой. Но вот появился Рубаха. По всему было видно, что он хорошо подкрепился, и настроение у него было приподнятое. Он сел в автомобиль и уже собирался ехать, но вспомнил, что у машины оторвана труба глушителя и надо ее закрепить. Однако, если ему не хотелось лезть под машину голодным, то на полный желудок заставить себя сделать это стало просто совершенно не возможным. Поскольку Степан Рубаха всегда предпочитал умственную работу физической, то очень быстро нашел нужное логическое решение поставленной задачи. Он рассуждал так: если двигаться вперед нельзя из-за того, что труба глушителя упирается оторванным передним концом в дорогу, то что мешает двигаться задним ходом? Ничего! Труба будет скользить по поверхности дороги и никаких неприятностей, кроме дополнительного шума, создавать не будет. Рубаха завел двигатель, включил заднюю передачу и с максимальной скоростью, на которую способна эта передача, помчался в обратном направлении. Оба диверсанта, сидевшие в "Мерседесе", таким маневром "Таврии" были буквально повержены в шоковое состояние. В первый момент, когда "Таврия" двинулась с места, им казалось, что она движется вперед, и Колян даже чуть было уже не нажал на кнопку, но вдруг, к своему ужасу, все поняли: "Таврия" задним ходом быстро уходит от них. Все это было таким неожиданным и невероятным, что они не поверили своим глазам. Но прошла минута, вторая, и неудачливые диверсанты убедились в жестокой реальности: там, где стояла "Таврия", была пустота, и только одиноко лежащий на дороге кирпич напоминал о том, что здесь по замыслу Профессора должна была произойти страшная кровавая трагедия. III Первым пришел в себя Колян. - Ему опять кто-то успел тявкнуть! - воскликнул он. - Теперь ты веришь, что среди нас есть стукач? - сказал Красный. -Какая-то сволочь сексотит! - согласился Колян. - Что же делать? - Не знаю. Пока надо забрать кирпич. Красный сдал назад "Мерседес". Колян вышел из машины, подобрал злополучный кирпич и положил его в багажник, предусмотрительно открытый Красным. Когда машина тронулась с места, ни Красный, ни Колян не имели ни малейшего представления, куда ехать и что делать дальше. - Что мы скажем Профессору? - спросил Колян. - Не знаю. Может, сказать, что сегодня не представился удобный случай? - А ты уверен, что завтра не получится то же самое, что и сегодня? Нет, это дело серьезное - надо все рассказать Профессору. - Профессору, профессору! Разносился со своим Профессором! А может, Профессор и есть этот сексот? Может, нам лучше смотать удочки, пока не поздно? Они ехали по улицам города, сами не зная куда. - А ты поставил на предохранитель кирпич? - спросил Красный у Коляна. - На какой предохранитель? - ответил тот. - У тебя что, крыша поехала? Предохранитель у кирпича?.. - Там есть такая штучка... Такой выступ... - Никакого выступа я не видел, выступ здесь, на этой коробочке, - помахал Колян дистанционным пультом перед самым носом Красного. - Эх ты, укроп, это не выступ, а кнопка, осторожней размахивай пультом, а то еще нажмешь нечаянно на нее. - Если я укроп, то ты - тундра! - не оставался в долгу Колян. - Отдай сюда пульт! - сердито закричал Красный и, удерживая левой рукой баранку, правой попытался выхватить пульт у Коляна. В тот же миг у них за спиной раздался оглушительный взрыв. Крыша салона поднялась вверх и завернулась вперед на капот. "Мерседес" превратился в кабриолет, от задней части которого не осталось почти ничего. Задние колеса оторвались и побежали по дороге в обратном направлении, а передние вместе с остатками машины еще пуще рванулись вперед. Через метров восемь-десять двухколесный кабриолет, несколько потерявший свою скорость, был остановлен попавшимся на его пути деревом. Взрывной волной полностью сорвало одежду с верхней части туловищ Красного и Коляна, и они сидели по пояс голые в той же позе, в которой их застал взрыв. Красный одной рукой продолжал вертеть баранку, а в другой крепко сжимал дистанционный пульт. Колян же обеими руками тоже вцепился в пульт, пытаясь во что бы то ни стало вырвать его из руки Красного. Они сцепились так крепко, что никакая сила разъединить их уже не могла - так их и положили вместе в одну машину скорой помощи. Кроме того пришлось снять еще и баранку с "Мерседеса", так как ее тоже Красный никак не мог отпустить. Только в больнице каким-то способом удалось разжать им руки, которые, если бы среди хирургов случайно не оказался один толковый врач, пришлось бы ампутировать.

Как мужик экстрасенсом стал I Дело было в деревне Кирятино. Двое мужиков, расположившись на берегу пруда за огородом бабы Марфы, распивали бутылку самогона, заработанную у нее за ремонт забора возле дома. Место им нравилось. От усадьбы Марфы и всей деревни мужиков отделяли небольшие заросли крыжовника и малины, что делало их совершенно невидимыми для постороннего взгляда. Перед ними располагался огромный пруд, вытянувшийся вправо и влево так далеко, что напоминал собой спокойную широкую реку, в которой по мановению какого-то волшебника остановилось течение воды. По берегам пруда, склонившись к самой воде, как бы любуясь отраженной в зеркале пруда своей величавой красотой, стояли раскидистые вербы. Солнце уже начало прятаться за горизонтом и поэтому приобрело пурпурный цвет, что изменило колорит раскинувшегося перед мужиками пейзажа. Небо и нависшие над краем земли небольшие облака окрасились в фиолетовый, розовый, оранжевый и желтый цвета и как будто еще подсвечивались огромным пылающим костром, разгоревшимся за горизонтом. Всё это великолепие вместе с вербами отражалось в застывшем пруду. А земля, задумчивые вербы, гуси в пруду и сами мужики с бутылкой, стаканами и снедью, заботливо приготовленной бабой Марфой в придачу к самогону, - все приобрело нежно-розовый оттенок. Такая обстановка располагала к приятному времяпрепровождению. Единственное, что немножко омрачало эту идиллию, были комары. Но мужикам комары не очень-то мешали, так как к ним они были привычны, а, главное, они были так увлечены предстоящей выпивкой, что практически комаров почти не замечали. И все же именно комар послужил причиной того, что произошло с нашими героями впоследствии. А произошло вот что. Один из мужиков, которого звали Федор, выпив полстакана самогона и закусив соленым огурцом, машинально прихлопнул у себя на лбу комара, после чего на руке от того осталось только красное пятно крови. - Смотри, кум, - сказал Федор, - какой комар маленький, а столько крови высосал из меня! - Комар кровь не сосет, - спокойно ответил кум Андрей. - Как не сосет? А это что? - возмутился Федор, тыча ему руку с раздавленным комаром под самый нос. - Это комариха, - сказал опять спокойно кум Андрей и разлил по стаканам оставшийся в бутылке самогон. Выпили. - Откуда ты знаешь, что это комариха, а не комар? - А оттуда, что комар крови не пьет. - А что же тогда, по-твоему, он пьет? Может - самогон? - Не знаю. - А если не знаешь, так почему говоришь? - Я не знаю, что пьет комар, но знаю, что кровь пьет не комар, а комариха! Мало-помалу, по мере того, как все больше и больше хмелели их головы, спор разгорался с новой силой. Языки у них начали заплетаться еще больше, они уже с трудом понимали, о чем спорят, но, тем не менее, каждый старался перекричать другого: - А я говорю комар! - А я говорю комариха! Но так как они с кумом были закадычными друзьями, то все же решили немедленно помириться. Для этого взяли авансом у бабы Марфы под обещание вспахать ей огород еще одну бутылку самогона и начали мириться. Сначала дело пошло как будто на лад, но затем спор разгорелся с новой силой, и, чтобы окончательно его погасить, пришлось взять у бабы Марфы еще одну бутылку. Но и она не помогла - мир никак не получался. - Да откуда же эта блажь тебе в голову влезла? - никак не унимался Федор? - Намедни ко мне сын из города своего начальника привозил, так вот он все это и рассказал. Между прочим, очень башковитый человек! - Ну тогда и ты мне расскажи, почему комар не пьет крови? - Не умею. Мы тогда уже много выпили, а он так по-ученому все рассказывал, что я ничего не понял. Но я твердо усек, что кровь сосет не комар, а комариха. - Ха-ха-ха! - с издевкой засмеялся Федор. - Так спьяну чего только не наговоришь! А может, кум, ты что-то напутал? Может, вы говорили не о том комаре, который кровь сосет, а о нашем Комаре, у которого хата у сельмага? Тогда ты прав. Комар - мужик что надо. А вот Комариха полсела перекусала! Ох, и вредная же баба! Этого кум уже никак не мог выдержать. Выведенный окончательно из себя бестолковостью Федора и желая быстрее покончить с этим уже изрядно надоевшим спором, схватил валявшийся на траве обломок старой оглобли и огрел им Федора по голове. Мир наступил немедленно. II Федор очнулся лишь через десять дней в реанимационном отделении городской больницы. Он не понимал, почему находится в больнице, так как сознание оставило его задолго до полученного удара еще на второй бутылке. Да это его особенно и не волновало. Первое, что он почувствовал, прийдя в себя, - абсолютную трезвость. Это непривычное состояние даже испугало его. Такого Федор не испытывал ни разу за последние примерно двадцать лет. Конечно, он бывал трезвым и раньше, но то было состояние, которое в народе называют "с похмелья", когда голова раскалывается, а весь как побитый. А вот так, чтобы ничего не болело и голова была совершенно ясная, не бывало никогда. Видимо, за десять дней, которые он провел на больничной койке, весь хмель вышел полностью. Федору даже показалось, что у него на плечах не его, а чья-то чужая голова или, по крайней мере, из нее вынули его мозг и положили туда чей-то другой. Последнее показалось ему более похожим на правду, так как когда он посмотрел в зеркало, то увидел то же тупое испитое одутловатое лицо, которое уже давно привык видеть. Кроме того, Федор вдруг ощутил, что у него открылась масса новых удивительных способностей: он мог разговаривать на множестве иностранных языков, хотя и не понимал их, умножать, делить, возводить в любую степень, извлекать любые корни и производить еще массу всевозможных математических операций с пятидесятизначными, стозначными и еще более многозначными цифрами, хотя из таблицы умножения по-прежнему более-менее твердо знал только выученные еще в детстве два столбца: умножение на два и на пять. Пациенты палаты №8, куда перевели Федора из реанимационного отделения, и медперсонал, услышав от него о его чудесных способностях, были поражены: даже при наличии самой современной вычислительной техники никто из них не смог бы выполнить что-либо подобное. Но особенно поразительно было то, что Федор приобрел дар видеть сквозь стены и сквозь другие непрозрачные препятствия. Он видел людей сквозь их одежды совершенно голыми, такими, какими их мать родила, он также мог видеть внутренние органы человека и имел еще целый ряд чудесных способностей, вплоть до ясновидения и прорицания будущего. Теперь он развлекал обитателей палаты №8, демонстрируя им свои незаурядные способности. Он то произносил речи на каком-то непонятном иностранном языке, напоминавшем тарабарщину, то выполнял головокружительные математические упражнения, то вещал о приближающихся неотвратимых катастрофах, катаклизмах, о конце мира и о других апокалипсических пророчествах. И что самое удивительное - все это он проделывал на совершенно трезвую голову. Сначала болтовня Федора развлекала соседей по палате и как-то скрашивала их монотонный больничный быт. Особенно понравились им рассказы о том, какие особые приметы он видит сквозь одежду на телах санитарок и сестер. Однако, как говорится, нет ничего вечного под луной, к сожалению, все в этом мире - преходяще. Постепенно болтовня Федора начала надоедать и вскоре превратилась для пациентов палаты №8 в настоящую пытку. Они попросили врачей забрать Федора из их палаты, а те, проанализировав все объективные данные о его физическом состоянии, выписали его из больницы вообще. III Когда Федор возвратился в деревню, первым делом разыскал кума Андрея, который находился примерно в таком же состоянии, как и две недели тому назад, когда ударил Федора по голове оглоблей. Он ничего не помнил из того, что произошло, и только удивлялся, куда это запропастился Федор. Федор тоже, естественно, ничего не знал, почему он оказался в больнице. Он тоже соскучился по куму, поэтому встреча их оказалась очень душевной, и, конечно, ее требовалось отметить. На радостях они пропьянствовали почти целую неделю. Но в конце концов рассказы Федора об открывшихся у него чудесных дарованиях, куму тоже надоели до чертиков. - Я твоим россказням не верю, - наконец не выдержал кум. - Втираешь мне очки, как будто я вчера родился! Заладил: могу видеть голых баб сквозь одежду, могу видеть голых баб сквозь одежду! Во-первых, этого не может быть, а, во-вторых, зачем мне смотреть на бабу сквозь одежду, если я могу задрать ей юбку и созерцать все ее прелести в натуральном виде! - Дак это ты таким Макаром только на свою можешь посмотреть, а я - на любую! - На любую? - На любую! - Ну, знаешь, ври Емеля, да знай меру! - Хорошо, если не веришь - давай проверим! - А как мы проверим? Ты наговоришь сто коробов, что тебе на ум взбредет, а я - верь? Не буду же я на самом деле раздевать чужих баб, чтобы вывести тебя на чистую воду. - Вот видишь: не будешь, - а не веришь. Кум задумался. Получалось, что ему больше нечем крыть. Но не таков он был, чтобы так легко сдаться. - Ну, ладно. Есть выход! Посмотри на мою бабу и скажи, что у нее на левой ягодице? Кум был на сто процентов уверен, что, наконец, он разоблачит Федора и тем самым отобьет охоту измываться над собой. Но Федора это никак не смутило, так как он твердо знал, что у кумы на ягодицах совершенно ничего нет. Никаких достопримечательных примет. Ее зад он знал, как свои пять пальцев. Автор уже видит, как ты, читатель, на этом месте повествования ухмыляешься и, потирая руки, предвкушаешь услышать историю о пошлом романе между Федором и кумой, о том, как они, ошалев от страстной любви друг к другу, при малейшей возможности прыгали в гречку и самым бессовестным образом обманывали и дурачили своих половин. Но автор, для которого правда дороже всего, смеет тебя огорчить - это лишь плод твоего разгоряченного воображения. На самом же деле ничего подобного не было. По крайней мере, автору об этом ничего неизвестно. А дело было вот как. Хаты Федора и его кума Андрея стояли на соседних улицах и располагались одна против другой своими тыльными сторонами. Между ними находились прилегавшие друг к другу огороды Федора и кума. Одно окно из кухни Федора выходило на огороды и на хату кума. У этого окна стоял покрытый клеенкой кухонный стол, за которым Федор принимал пищу. Он обычно садился за стол лицом к окну, ел неторопливо, размышляя о насущных делах, которых у него всегда было невпроворот, и время от времени задумчиво посматривал в окно. Однажды он посмотрел в окно и увидел, как из-за хаты напротив появилась кума. Сначала она осмотрелась по сторонам, а затем, убедившись, что нигде никого не видать, повернулась спиной к хате Федора, подняла юбку и, присев, справила малую нужду. У Федора от неожиданности даже ложка из руки выпала, так он был ошарашен происшедшим. После этого подобную картину Федору случалось наблюдать неоднократно, и он ее воспринимал уже более спокойно. Но каждый раз, садясь за стол, сам того не осознавая, ждал ее появления. Хотя вероятность совпадения этих двух событий (обеда Федора и появления кумы за хатой), была не велика, все же один, а то и два раза в месяц, он имел возможность наблюдать описанное явление. Все совершалось также, как и в первый раз, за исключением может быть небольших вариаций. Например, иногда кума вместо того, чтобы присесть, только слегка наклонялась и в такой позе совершала свою процедуру, а иногда после этого не опускала юбку и некоторое время продолжала оставаться с открытым задом, как бы прогревая на солнышке или проветривая его. Все это и дало Федору прекрасную возможность изучить до тонкостей зад своей кумы. А изучал он его не без удовольствия: там было на что посмотреть. Особенно привлекательно зад смотрелся на фоне голубоватой стены в окружении буйной весенней зелени при освещении поднимающимся из-за горизонта утренним солнцем. Но даже и в полдень, когда все цвета заметно блекнут, этот зад на общем фоне выглядел очень живописно. Да, Федор великолепно изучил его. Вот почему он был так уверен в своей победе над кумом. Но жизнь нам иногда преподносит такие неожиданные повороты, что предвидеть их просто невозможно. За время пребывания Федора в больнице и последующих пьянок с кумом по поводу возврата домой произошли непредвиденные перемены: на левой ягодице кумы выскочил огромный чирей, по-научному абсцесс (а может, карбункул или фурункул - автор в медицине не очень силен). Понятно, что Федор об этом ничего знать не мог, да ему и в голову никогда не пришло бы, что такое могло случиться с прекрасным задом кумы. Но несмотря на полнейшую уверенность в доскональном знании предмета спора, какое-то сомнение все-таки тревожило Федора. - "Почему на левой ягодице? Что там может быть такое, чего я не смог заметить? А может, там ничего и нет, а кум просто разыгрывает меня?" Поэтому Федор решил не торопиться с конкретным ответом, а начать как-то издали, стараться отвечать двусмысленными фразами, попытаться всякими уловками вытащить из кума дополнительную информацию, заставить как-то проговориться. -Что же, так и быть! Показывай свою жену! - уверенно сказал Федор. - Посмотрим, что там у нее имеется на левой ягодице. На этот раз они сидели за столом, стоящим под вишней в саду у кума. На столе стояли стаканы и уже почти пустая бутылка, лежали несколько небольших ломтиков сала, хлеб и на тарелке порезанные помидоры и огурцы. Кум взял со стола хлеб и бросил его поросенку, лежащему в тени под соседним деревом. Тот с удовольствием его съел, похрюкал, потолкался у стола в надежде получить еще, но поняв, что ничего не дадут, завалился опять под дерево. Тогда кум во весь голос закричал: - Дуня, Евдокия! Где ты? Из хаты вышла кума и спросила недовольным голосом: - Чего тебе? - Принеси нам с кумом немного хлеба, а то наш кончился. Кума молча возвратилась в хату, взяла хлеб и принесла его мужикам. Так же молча, показывая тем самым свое полнейшее презрение к выпивохам, положила его на стол, повернулась к ним спиной и неторопливо переваливающейся с ноги на ногу утиной походкой пошла к дому. При этом ее ягодицы поочередно то вздымались вверх, увеличиваясь в объеме, то спадали, в результате чего платье, плотно облегающее их, дергалось то вправо, то влево, создавая впечатление "волнующегося зада". Федор вперил в него свой взгляд и не в силах был оторваться от этого будоражащего все его нутро зрелища. Невидимый, но почти физически ощущаемый под платьем зад вызывал в нем еще большее возбуждение, чем обнаженный, наблюдаемый ранее через окно под хатой. Всякий другой заметил бы, что в походке кумы ощущалась какая-то странность. Она как будто немного прихрамывала на левую ногу - это давал знать о себе проклятый чирей, который к этому времени уже почти достиг своего апогея. Но Федор ничего этого не заметил, так как был полностью поглощен овладевшим им блаженством от созерцания женских прелестей кумы. Грубый голос кума вывел его из этого состояния: - Так что ты видишь сквозь одежду у нее на левой половинке? - Это не делается так быстро, как ты думаешь. Мне надо сосредоточиться, переключиться в самосозерцание, войти в транс. Я должен вступить в контакт с Высшим разумом, выйти с ним на связь. - Так ты сам, оказывается, ничего не видишь? Ты же говорил, что видишь сквозь платье! - Кум, нельзя же так примитивно, в буквальном смысле понимать слово "видеть". Я созерцаю вещи внутренним зрением. Все экстрасенсы видят именно так. Ты что, не знаешь? - Ты не юли, а отвечай прямо на мой вопрос: что ты видел у моей жены на левой половинке? - Вот видишь, кум, ты не читаешь ни книг, ни газет, поэтому и не знаешь, что экстрасенсы никогда не отвечают прямо ни на какой вопрос. Они всегда выражают мысли только иносказательно. - Последний раз спрашиваю, что ты видел на левой ягодице у моей жены? Отвечай или признавайся, что ты все наврал! Федор понял, что надвигается огромная неприятность. С кумом, когда он сильно пьян и находится в возбужденном состоянии, шутки плохи. Надо было что-то предпринимать. Он вздернул руки к небу, потом схватился за голову, закрыл глаза и изобразил на лице выражение, которое, по его мнению, должно было свидетельствовать об огромной умственной работе, напряжении и невероятной концентрации нервной энергии. Его мозг и на самом деле лихорадочно работал, так как он никак не мог найти выхода из создавшегося угрожающего положения. - Вижу как бы в тумане что-то, напоминающее два футбольных мяча, - сказал он. - Вот они начинают приближаться и увеличиваться в размерах. Постепенно выходят из тумана, и картинка проясняется. Это не мячи. Теперь можно с уверенностью сказать, что это женский зад, состоящий из двух половинок. Да, точно, это большой женский зад. И я бы сказал больше: красивый женский зад! - Ну ты не сильно увлекайся, не очень там все рассматривай! Помни - тебе вопрос только про одну левую половинку! - Я так не могу, ответ на заданный вопрос можно получить только при совокупном рассмотрении обеих половинок. Для начала вопрос: "Что имеется на левой ягодице?" заменяем на вопрос: "Чем отличается левая ягодица от правой?" При внимательном осмотре обеих частей зада создается такое впечатление, что они не вполне одинаковы: одна из них кажется больше другой. А может, это мне только показалось. Я, похоже, сегодня не в форме и не могу все достаточно четко видеть. - Нет, нет! Ты правильно видишь! Левая половинка действительно больше правой! Продолжай, продолжай дальше! Федор задумался опять: "Что дальше говорить? Почему левая ягодица больше правой? Как тут выкрутиться из создавшейся ситуации?" - Левая ягодица выглядит как бы опухшей, - неуверенно продолжил Федор. Кум аж подскочил на месте: - Правильно! Да ты, Федор, на самом деле экстрасенс! Но Федор уже ничего больше придумать не мог. Ни одной спасительной мысли не появлялось в голове. Он уже чуть было не сказал, что у кумы потому больше левая ягодица, что она левша, но вовремя сдержался: "А вдруг она не левша?" Риск был очень большой: в случае неудачного ответа, кум прибьет. И он решил, что ему ничего больше не остается, как признаться, что он все наврал. Но не успел он раскрыть рот, чтобы сказать об этом, как со стороны его хаты послышался крик жены: - Федор, давай быстрее домой! Обед стынет. - Ну все, теперь не отвяжется, - изображая досаду, с мнимым огорчением сказал Федор, - придется идти. Ты же знаешь мою жену! - Ладно, иди! Но как только пообедаешь - сразу сюда! Как бы нехотя Федор встал из-за стола, почесал затылок и медленно поплелся домой. Но внутри все плясало от радости. Теперь у него есть передышка, и он сможет придумать, как обмануть кума. Однако эта радость очень быстро угасла. Он сел обедать и опять впал в паническое состояние, так как окончательно понял, что ничего придумать, как выйти из создавшегося положения, он не сможет. Аппетит у него пропал совершенно. Кусок не лез в горло: ему было не до еды. - "Что делать? Что делать? Что делать?" - как обухом стучало в голове. - "Ведь прибьет же кум, если я не скажу, что там такое на заднице у его чертовой бабы". Он машинально ковырял ложкой в борще и, собственно, уже ни о чем не думал, безнадежно вперив тупой взгляд в пространство впереди себя, ничего не сознавая и ничего не видя. Борщ уже давно остыл, а он все сидел в такой позе, не притрагиваясь к еде, убитый горем. И когда он уже было решил махнуть на все рукой и собирался встать из-за стола, вдруг увидел: из-за хаты напротив появилась кума и, как всегда, осмотревшись вокруг, повернулась спиной к Федору и очень медленно и осторожно начала поднимать юбку. Сначала Федор не поверил своим глазам, затем, поняв, что это не мираж, как дикий зверь, готовящийся к прыжку на намеченную жертву, припал к столу и замер в таком положении, ожидая увидеть разгадку этой интригующей тайны. Кума же, подняв, наконец, платье, как-то болезненно согнулась, совершила известное облегчающее действо и в этой позе застыла, как будто она знала, в какой трудной ситуации оказался Федор и специально показывала ему, что у нее было на ягодице. А там, как мы уже знаем, на левой опухшей, покрасневшей и посиневшей ягодице сидел огромный чирей, который вот-вот должен был прорвать. Состояние Федора от безнадежности и горести до бурной радости изменилось с такой быстротой, что он чуть не свалился со стула. Он вскочил на ноги и забегал по комнате с какими-то дикими криками, которые невозможно было понять. Только одно слово "экстрасенс" выделялось более-менее отчетливо. Федор вспомнил, что в другой комнате на стене висел старый цейсовский бинокль времен еще первой мировой войны, который его дед привез с фронта в 1914 году, сбегал за ним и, убедившись в том, что кума все еще стояла в прежней позе, направил его на нее. Когда он настроил резкость, последние сомнения исчезли - точно, это был настоящий огромный чирей. Но его поразило то, что зад кумы оказался совсем близко к нему, казалось, можно было дотронуться до него рукой. Когда он направил бинокль на правую здоровую ягодицу, она предстала перед ним во всем своем великолепии: огромная, близкая и такая привлекательная. Особенно поразил Федора живой естественный цвет ягодицы. - Кровь с молоком! - воскликнул он, и ему страстно захотелось укусить ее или хотя бы шлепнуть по ней как следует своей увесистой ладонью. Он даже протянул руку к ней, но ощутил вместо такого желанного тела только пустой воздух. В это время опустился край платья кумы, и сладостное видение исчезло. Федор положил бинокль на стол и еще некоторое время сидел за столом неподвижно, не в силах стряхнуть с себя ощущение пережитого видения. Затем овладел собой вновь, к нему возвратился аппетит, он буквально за минуту уничтожил все, что было на столе, от борща до вареников в сметане, и стремглав бросился к куму. Кума Федор нашел на том же месте, где и оставил, когда его позвала жена. На столе все было по-прежнему. Водка была цела. Кум сам не стал ее пить - ждал Федора. Федор сел за стол молча, так как не хотел первым возобновлять разговор. Кум разлил остаток водки из бутылки в стаканы и сказал: - Ну, так продолжай! - Что продолжай? - как будто не понимая, о чем его спрашивают, ответил Федор. - Ты что, уже забыл, о чем у нас был разговор? Отвечай, что ты увидел сквозь одежду у моей жены на левой ягодице? - А разве я тебе не сказал, когда уходил? - Нет. Ты сказал, что левая ягодица у нее опухшая. И все. А что на ней так и не сказал! - Неужели не сказал? Хорошо, тогда я скажу сейчас: у кумы на левой ягодице - огромный чиряк. - Точно! Но это же невероятно! Если кому рассказать, так не поверит. Кум, ты - экстрасенс! Ты - настоящий экстрасенс! Давай выпьем за твои невероятные способности! За нового экстрасенса! Восторгам кума Андрея не было предела. После этого случая Федор стал смелее рассказывать куму о своих сверхъестественных способностях, а тот теперь верил ему без малейших сомнений и стал распространять по всей деревне новость о том, что Федор - экстрасенс. Мало-помалу эта новость вышла и за пределы деревни. А когда приехал опять сын с начальником, то кум Андрей и ему рассказал, что у них в деревне живет экстрасенс, который умеет буквально все: лечить людей, предвидеть будущее, разыскивать пропавшие вещи, людей и многое другое. От начальника сына кума Андрея и стало известно детективу Паранормальскому, что в деревне Кирятово живет знаменитый экстрасенс Федор. IV Работающий у Степана Рубахи детектив Паранормальский решил удесятерить свои исследовательские возможности путем использования в поисках Суперпиги современных достижений в области экстрасенсорных, оккультных, спиритических и других необъяснимых, таинственно связанных с параллельными и потусторонними мирами, наук. Как теперь читателю известно, такой подход Паранормальского к делу увенчался успехом, и ему удалось выйти на уже ставшего знаменитостью экстрасенса Федора. Оказалось, что экстрасенсу Федору уже было известно, где находится Суперпига, и он даже заранее знал, что Паранормальский обратится именно к нему, экстрасенсу Федору, за советом. Так что вопрос, собственно, уже был предрешен, оставалось только договориться о встрече Рубахи с Федором для передачи Суперпиги, как говорится, из рук в руки. Но переговоры с Федором оказались очень непростыми и заняли по времени более месяца. Дело усложнялось тем, что от Федора в трезвом состоянии совершенно ничего нельзя было добиться. Его речь состояла всего-навсего из полторы дюжины слов и неограниченного количества отборного мата. Такого словарного запаса было совершенно недостаточно не только для предсказаний места нахождения Суперпиги, но даже для того, чтобы договориться о времени и месте встречи экстрасенса со Степаном Рубахой. Поэтому Паранормальскому каждый раз приходилось начинать переговоры с экстрасенсом Федором с совместного распития двух бутылок водки. Это значительно расширяло лексикон Федора, но не настолько, чтобы можно было договориться по всем вопросам. Приходилось добавлять. Однако, когда они выпивали третью или четвертую бутылку, его речь настолько обогащалась неслыханными никем доселе словами и выражениями, что понять его становилось опять невозможно. Надо было как-то найти ту золотую середину между количествами бутылок водки, которая позволила бы договориться с Федором. Поскольку эта оптимальная доза определялась методом проб и ошибок, для ее нахождения и понадобилось такое большое количество времени. Но когда, наконец, эта доза уже была определена, выяснилось, что в результате такого усердного старания Паранормальский сам стал алкоголиком. Казалось, теперь уже на то, что они смогут договориться, никакой надежды не осталось. Но, как всегда в подобных случаях, произошло чудо - теперь они начали понимать друг друга при любой пропорции выпитой водки и поэтому очень быстро пришли к обоюдному согласию. Встреча с Рубахой была назначена на следующее воскресенье. Он должен будет приехать к Федору вечером, а утром рано, как только начнет светать, тот покажет Степану Рубахе его Суперпигу. V За столом, который стоял у окна в кухне, сидело три человека. Прямо перед окном находился Степан Рубаха, по бокам справа от него сидел детектив Паранормальский, слева - хозяин кухни экстрасенс Федор. На столе стояли три бутылки водки, три граненых стакана, одна большая тарелка с солеными огурцами и другая, поменьше, с салом, нарезанным ломтиками. Хлеб лежал просто на столе. За окном начинался рассвет. Компания сидела молча, выпивала, закусывала и ждала. Рубаха через каждые десять-пятнадцать минут наливал водку в стаканы своим сотоварищам, которые они сразу же осушали. Сам же он выпил не более ста граммов - ему нужно было сохранить трезвое сознание для того, чтобы быть в состоянии узнать свою Суперпигу и предстать перед ней в надлежащем виде. Рубаха был уже осведомлен о том, что на фоне стены, стоящей напротив хаты, должна появиться женщина, которая и есть его долгожданная Суперпига. Но время шло, а Суперпига не появлялась. Уже совсем рассвело, и на стену упали первые лучи восходящего солнца, отчего она окрасилась в розовый цвет, и вся природа вокруг, стряхнув с себя остатки сна, ожила и заиграла множеством цветов и оттенков, которые с каждой минутой менялись перед восторженным взглядом Рубахи. Такое в городе увидеть невозможно, да и кто там встает в такую рань. Рубаха так увлекся рассматриванием живописного деревенского пейзажа, что на некоторое время даже забыл, зачем он здесь. Но когда его взгляд вновь возвратился к объекту наблюдения, он был совершенно потрясен открывшимся перед ним необыкновенным великолепным зрелищем. На фоне теперь уже вновь голубоватой стены хаты под золотистыми лучами восходящего солнца сиял почти всеми цветами радуги неописуемой красоты великолепный женский зад. Он отвечал самым высоким кондициям даже в мировых масштабах и любой бы оценил его по достоинству. Степан тоже, как настоящий мужчина, отдал ему должное, но, увы, он с первого же взгляда понял, что это зад не его Суперпиги. Степан родился и вырос в городе, как сказал бы знаменитый поэт, "в железном брюхе", где, естественно, таких задов быть не может. Такие можно обнаружить только в деревне и то лишь в экологически чистых местах нетронутой природы. Между тем кума экстрасенса Федора, а это, как читатель уже сам догадался, была именно она, закончила свое дело, опустила юбку и удалилась с поля зрения ошарашенной и очумелой от выпитой водки компании. - Нет, это не Суперпига, - сказал Степан Рубаха, выпил залпом свой стакан водки, положил на стол пачку долларов и, не говоря больше ни слова, удалился. Затем откуда-то уже из коридора послышался его голос: - Детектив Паранормальский, поторопитесь - я жду вас в машине. Паранормальский торопливо вылил все, что еще осталось в бутылках себе в стакан, выпил и поднялся на ноги, собираясь уходить. - Стой! - остановил его Федор. - А деньги? - Так вот же - на столе! - сказал Паранормальский, указывая на пачку долларов. - Это деньги? - возмутился Федор. - Вы думаете, что напоили дурака Федьку, так и обмануть его можно? Гони настоящие деньги! Паранормальский вынул из кармана бумажник и передал его Федору. - Вот все, что у меня есть. Федор вытряхнул все из бумажника и начал считать: - Десять, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать... и двадцать четыре копейки. Совсем другое дело! Тут же больше чем на одну бутылку! А эти забери назад. Федор отодвинул Паранормальскому бумажник и доллары, тот засунул их в карманы и, с трудом удерживаясь на ногах, хватаясь за стены и попадающие под руки предметы, направился к выходу. Когда с помощью Рубахи ему удалось влезть в машину, он тот час же уснул. Рубаха завел двигатель, нажал на газ и верная, видавшая и не такое "Таврия" рванулась вперед, напевая свою монотонную песенку. - Ну, что же! Отрицательный результат - тоже результат, - подытожил Степан еще одну неудачу. - Выше нос, старик! Нет причин унывать!

Последнее покушение I Когда профессор узнал, что произошло с Красным и Коляном и что они не только не уничтожили Рубаху, но еще взорвали свою машину, а сами попали в больницу, он впал в неописуемое бешенство. Как разъяренный дикий зверь, он метался по комнате и громил все, что попадалось ему под руку. Расколотил вдребезги два дорогих стула, бутылку водки, унитаз в туалетной и еще несколько предметов, случайно попавших в его поле зрения. - Как можно работать с такими олухами? - выкрикивал он, бегая по комнате. - Я, не жалея сил, разрабатываю им подробную организацию проводимых операций, инструктирую, обучаю, тренирую, а они, мерзавцы, проваливают одно мероприятие за другим. Дошло до того, что начали взрывать даже самих себя. Возмущению его не было предела. - Надо что-то предпринимать, - твердил Профессор. - Рубаху необходимо срочно уничтожить, иначе можно вообще, как говорил известный литературный герой, загреметь под фанфары. Но как это сделать? Кто это сделает? После того, как сами себя подорвали на мине Красный и Колян, в строю оставались только Артист, Тихий и Левша. - Последний вообще не в счет, - Подумал Профессор. - Из него настоящего бандита никогда не получится. Артисту и Тихому доверять тоже нельзя: они еще недостаточно обстреляны и один раз уже опростоволосились на этом деле. Выходит, выполнить эту работу придется самому. Кстати, хороший пример, показанный самим шефом, будет полезен для воспитания в еще не достаточно опытных разбойниках лучших качеств головорезов. Приняв окончательно такое решение, Профессор вызвал к себе Левшу и дал ему следующее задание: - Срочно изготовить еще одну мину. В новой конструкции устранить все недостатки, имевшие место в предыдущих образцах. Корпус мины изготовить из стали с таким расчетом, чтобы его можно было прикреплять к днищу машины магнитом. Взрывают мину при помощи дистанционного пульта управления с расстояния до ста метров. Предохранитель, во избежание уже имевшей место роковой ошибки, должен быть установлен не на мине, а на пульте управления. Ясно? Левше не надо было повторять что-либо дважды, он даже самые сложные мысли ловил на лету. Поэтому он только кивнул головой в знак того, что ему все понятно, и отправился выполнять заказ. Через день мина была готова, и Профессор с оставшимися в строю членами банды отправился на охоту за Рубахой. За рулем сидел Левша, на заднем сидении расположились в качестве наблюдателей Артист и Тихий, а профессор выполнял роль командира и штурмана. На коленях у него была карта города, на которой Артистом были обозначены все маршруты передвижения "Таврии". Часа через два на одном из маршрутов они ее обнаружили и устремились вслед, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы не потерять ее из виду и в то же время, не вызвать подозрения у преследуемого. Так они неотступно следовали за "Таврией" около часа. За это время она дважды останавливалась, и Рубаха выходил из нее ненадолго по каким-то делам, но оба эти места, по мнению Профессора, не подходили для совершения диверсии. Наконец такое место подвернулось. Это была большая площадь с интенсивным кольцевым движением и подземными переходами для пешеходов, в которую вливались сразу пять улиц. Вокруг площади располагались магазины и различные службы сервиса. Поскольку на самой площади места для остановки машины не было, Рубаха выехал на тротуар и остановил машину против пункта обмена валюты недалеко от входа в подземный переход. Он вышел из машины, откинул вперед спинку левого сидения, достал из находящегося за ним мешка пачку стодолларовых купюр и направился в пункт обмена валюты, где обменял тысячу долларов на отечественные деньги, а затем - в продуктовый магазин, чтобы сделать необходимые покупки. В это время по команде Профессора Левша подошел к машине Рубахи и, осторожно осмотревшись по сторонам, наклонился и незаметно прикрепил мину к ее днищу. Когда Левша возвратился в машину и занял свое место, Профессор попросил его разъяснить, какая из кнопок служит для производства взрыва, а какая для установки и снятия предохранителя. - Красная кнопка для производства взрыва, а черная - для предохранителя, - пояснил Левша. - Понятно, - сказал Профессор, - вот это предохранитель. И пощелкал несколько раз черной кнопкой. - Ой, что же я сделал! - воскликнул Профессор. - Теперь неизвестно, включен предохранитель или нет. - Да, теперь это сделать сложно. Я-то могу определить по звуку щелчка, а как вы можете определить, не знаю. Да вам это и не очень нужно, если при нажатии красной кнопки взрыв не произойдет, нажать на черную, а затем опять на красную. II Пока профессор с Левшой занимались кнопками, а Артист и Тихий с интересом тоже наблюдали, как они работают, Рубаха, обеспечивший себя необходимым суточным запасом питания и выпивки, уже возвратился и хотел сесть в машину. Но спинку сидения заклинило, и она не желала откидываться на место. Тогда Степан решил управлять машиной, сидя на правом переднем сидении. Он завел двигатель, включил скорость, и машина двинулась вперед. Но дальше у него ничего не получалось - нога вместо педали тормоза или сцепления попадала на педаль газа. Он схватился за баранку, чтобы не допустить наезда на людей или на что-либо, находящееся впереди и препятствующее движению, но было уже поздно: машина передними колесами начала спускаться в подземный переход. Единственное, что он мог теперь делать, - попытаться проехать сквозь подземный переход как можно с меньшими последствиями от этого. Читателю, наверное, не раз приходилось сигналить в тоннелях, и он представляет, какой эффект это производит. Добавьте к этому еще шум двигателя, работающего без глушителя. Первыми отреагировали на рев и грохот взбесившегося автомобиля, движущегося по подземному переходу, двое нищих: безногая женщина и слепой. "Безногая" вскочила на откуда-то взявшиеся у нее ноги и, расталкивая и обгоняя бросившихся в панике наутек пешеходов, как молодая антилопа, огромными прыжками домчалась к противоположному выходу из подземного перехода и, как пробка, выскочила на дневную поверхность. "Слепой", по-видимому, не обладал такой прытью. Поэтому он, скользнув быстрым и цепким взглядом по потолку перехода и заметив там оставшиеся какие-то монтажные скобы, как пантера подпрыгнул, схватился за эти скобы и, поджав к потолку ноги, застыл в таком положении. Машина проехала под ним и погналась за остальными пешеходами. Но те тоже не зевали - большинство из них уже покидали переход. Автомобиль более спокойно, так как Рубаха уже успел освоить езду в новых условиях, приблизился ко второму выходу из подземного перехода и по ступенькам уверенно выбрался на дневную поверхность. Когда "безногая" убегала от машины, немыслимо виляя задом перед изумленным взглядом Степана, он вдруг понял, что это была не кто иная, как его прекрасная, так долго разыскиваемая, Суперпига. Поэтому, выбравшись из подземного перехода, он сразу же остановил машину, выскочил из нее и бросился вдогонку. Степан испугался, что так долго разыскиваемая Суперпига, может опять исчезнуть. Он хватал ее за руки, пытаясь остановить, но она продолжала убегать и отбиваться. Однако, пробежав метров десять-пятнадцать, Суперпига вдруг остановилась и набросилась на него. Она пыталась вцепиться ногтями в его лицо и истерически выкрикивала всевозможные ругательства, воспроизвести которые на этих страницах автор просто не решается. Степан схватил ее за руки, пытаясь таким образом уберечь свое лицо, но Суперпига начала пинать его ногами, стараясь попасть коленом в пах. Тогда Степан, не отпуская рук Суперпиги, обхватил ее за талию и изо всей силы прижал к себе. В то же время он не прекращал успокаивать ее, пытаясь объяснить ей, как он в нее влюблен. Но это ее еще больше злило, и она продолжала биться в его объятиях, пытаясь любым способом высвободиться из них. Однако время сделало свое: мало-помалу она начала успокаиваться и прислушалась к его словам. Сначала ей показалось, что она попала в руки сумасшедшего, но затем, еще более успокоившись, решила, что имеет дело просто с дураком. - Отпусти меня! - закричала она. - А вы не будете царапаться и бить меня? - Нет! - Честное слово? Вы не обманываете? - уточнил он, ослабляя объятия. - Да нет же, идиот! Откуда ты такой взялся на мою голову? - сказала она, окончательно освобождаясь от его объятий. - Я же вам все время твержу, что как только я вас увидел, сразу влюбился, и с тех пор все время ищу вас. - Чтобы задавить автомобилем в подземном переходе? - Да нет же. Это виноват автомобиль... - Послушай, ты мне зубы не заговаривай! У меня время - деньги. Ты своими хулиганскими действиями сорвал мне работу, и я понесла убытки. Кто, по-твоему, должен их компенсировать? - В чем дело? Никаких проблем! У меня денег куры не клюют! Поймите меня - я люблю вас. Без вас мне жизнь - не в жизнь! - Не валяй дурака! Гони монету! - Пожалуйста!- сказал Степан, протягивая ей почти нетронутую пачку стодолларовых купюр. Выражение лица Суперпиги резко изменилось. Сначала на нем появилось удивление, а затем оно сразу подобрело и приобрело признаки любопытства. Она, как ни в чем не бывало, взяла доллары и спрятала в свою сумку. - Так ты говоришь, что влюблен в меня? - спросила она, мило улыбаясь, как при первой встрече. - Я без ума от вас! Вы даже представить не можете, что вы для меня значите! Суперпига заколебалась: "С одной стороны, явный дурак, а с другой - такие деньги! Много ли у него их еще имеется?" - Я тебе не очень верю. Все вы, мужчины, так говорите, если вам что-то от нас надо, - сказала она. Степан и сам уже начал сомневаться в том, что продолжает любить ее. Теперь перед ним была совсем другая Суперпига. От той, которая сразила его наповал при первой встрече, остался неизменным разве что только один незаурядный зад. В остальном она оказалась другой: грубой, очень неприглядной и даже отвратительной злой бабой. Вот как может подвести мужчину первое впечатление от встречи с незнакомкой. Но Степан не смог быстро перестроиться и по инерции продолжал: - Да что же мне от вас, кроме взаимности, надо? - А чтобы отвертеться от компенсации морального ущерба, нанесенного тобой. - Морального ущерба? Пожалуйста! Давайте подойдем к машине. Там у меня лежит мешок долларов. Возьмете, сколько вам нужно! И вообще я хочу, чтобы все мои деньги стали вашими, только будьте вы моей! - Ты так дешево меня ценишь? Всего в один мешок долларов? - Кроме тех долларов, что в мешке, у меня больше ничего нет. III Профессор и Левша разобрались с кнопками пульта и подняли головы. К своему огромному удивлению они увидели, что "Таврии" на том месте, где она только что стояла, уже нет. Не было ее нигде и среди машин на площади, хотя за такое короткое время она не мола скрыться из вида. - Что за наваждение? - воскликнул Профессор. - Как сквозь землю провалилась. Да этот Рубаха действительно заколдован. - Прямо чудеса какие-то, - поддержал его Левша. - Невероятно! Этого не может быть. Он не мог за такое короткое время уехать за пределы площади. Он просто исчез. Профессор, Левша и сидевшие сзади Артист и Тихий вертели головами во все стороны, но нигде никаких следов "Таврии" не обнаружили. Они даже сделали один круг по площади, заглядывая во все проезды между домами и в отходящие с площади улицы. Но все было напрасно - машина Рубахи действительно исчезла неизвестно куда. - Останови машину, - приказал Профессор. - Надо успокоиться и обдумать, что произошло. Это же просто какая-то мистика. Такого не может быть. - Стоит ли так убиваться? - решил успокоить Левша Профессора. - Ну и что, что исчез? Найдем его в другом месте и все равно взорвем. - Да тут сам факт таинственного исчезновения! Это же научная сенсация! - не унимался Профессор. Левша хотел что-то сказать, но вдруг застыл с полуоткрытым от удивления ртом, всматриваясь в противоположную сторону площади. - Вон она, - закричал Левша и указал рукой на "Таврию". Профессор посмотрел в ту сторону и, не менее пораженный, чем его напарник, увидел на противоположной стороне площади на тротуаре у выхода из подземного перехода "Таврию". - Вот и не верь в чудеса! - воскликнул он. - Мы же только что проезжали мимо, и там ничего не было. - Быстрее нажимайте на кнопку, а то он опять исчезнет! - закричал Левша. IV - Ну что же, мешок так мешок! Мешок долларов - тоже деньги, но все же надо сначала посмотреть, сколько там их в твоем мешке, - сказала Суперпига. Но только они сделали пару шагов к "Таврии", как раздался взрыв, и она вся вспыхнула огнем. Степан стремглав бросился к машине, чтобы выхватить мешок с деньгами, но подойти к ней уже было невозможно. Он метался вокруг машины, пытаясь как-то проникнуть рукой внутрь салона, чтобы выхватить мешок, а тем временем огонь быстро разгорался и превратился в сплошную огненную массу, с гулом вырывающуюся из всех окон, так что к машине уже нельзя было подступиться. В мгновение ока вокруг горящего автомобиля собралась целая толпа людей, которые не могли пропустить такой подходящий случай поглазеть на горящую машину. Как известно, в наше время пожары -довольно редкое зрелище, а любителей смотреть на них, видимо, столько же, как и в те времена, когда зрелищ еще явно не хватало, и, кроме как на пожары, смотреть народу было не на что. Появился милиционер и попытался как-то раздвинуть образовавшееся плотное кольцо людей. Но у него ничего не получалось, так как толпа любопытных возрастала за счет присоединявшихся новых зевак. Задние напирали на передних, многие что-то выкрикивали, давая различные советы и предложения, и все это сливалось в сплошной гул. Вдруг из толпы послышался отчаянный крик, перекрывший гудение пламени и гул голосов: - Сейчас опять шарахнет! Взорвется бензобак! Спасайся! И толпа раздвинулась. Люди разбежались в разные стороны на расстояние, которое каждый считал для себя безопасным. - А вы почему не уходите? - спросил милиционер у Степана. - Я хозяин автомобиля... - Вы все равно ему уже ничем не поможете. Давайте отойдем на безопасное расстояние. Едва они успели отойти метров на пятнадцать от горящей машины, раздался еще один оглушительный взрыв. Ввысь взвилось пламя, и множество мелких частиц обгоревших бумажек закружилось в восходящих потоках горячего воздуха над костром пылающей машины. Степан знал: это кружилось то, что еще несколько минут тому назад было долларами. Сколько их было в мешке, осталось неизвестным - у него так и не нашлось времени их пересчитать. Наконец, послышался вой сирены, и появилась пожарная машина, за ней - вторая. Но тушить практически уже было нечего: все, что могло сгореть, сгорело, остался только металлический остов. А где же Суперпига? Ее и след простыл. Сколько Степан ни искал среди оставшихся зевак, ее нигде не было. - Ну что ж, фиаско тоже результат! - промолвил Степан Рубаха и смешался с толпой. Город продолжал жить своей жизнью.

Автору очень не нравится, когда литературное произведение заканчивается печально или тем более трагически. Но чтобы быть честным до конца, он должен сознаться, что в какой-то мере даже был доволен таким окончанием повести. Завершись она счастливым концом, так сказать happy end'ом, не избежать ему немилосердного избиения современными критиками. Это только когда-то давным-давно считалось хорошим тоном, когда викторианские романы завершались счастливым концом. Сейчас же и ребенку ясно, что если роман или повесть имеют счастливый конец, то это обыкновенный пошлый китч. Если автор хочет избежать беспощадной критики, он должен помнить, что счастливого конца ни в коем случае быть не должно, а еще лучше - если произведение вообще не будет иметь конца. Однако автор сильно расстроился из-за того, что произошло с героем в конце повести. Еще бы, Степан Рубаха потерял сразу все: и машину, и доллары, и, главное, свою мечту - прекрасную Суперпигу. Кроме того, автор знает, что читатель тоже любит хэппи энд и вряд ли простит автору такой грустный и даже жестокий конец повести. Но что поделаешь - жизнь есть жизнь, и автор, если он честен, не смеет искажать ее в своем произведении. Он описывает события такими, какие они есть на самом деле и ничего не может сделать, чтобы изменить их или предупредить надвигающуюся трагедию. Понимая свое бессилие, он, по-видимому, даже в большей степени, чем читатель, переживал за судьбу своего героя, но, увы, ничего не мог поделать. Эти грустные мысли расстроили автора, и ему так стало жалко читателя, который получит незаслуженный удар, узнав о печальном конце неразделенной любви Степана Рубахи, что решил уничтожить рукопись. Автор взял кочергу, помешал ею угли в камине, чтобы оживить огонь, и потянулся за рукописью. Но в самый последний момент, когда он уже замахнулся, чтобы бросить ее в камин, кто-то постучал в дверь его кабинета. - Войдите, - сказал он и отбросил рукопись снова на стол. Дверь открылась, и на пороге появился не кто иной, как сам Степан Рубаха. Автор бросился навстречу Степану и, крепко обняв его за плечи, начал изливать свои соболезнования по поводу случившегося. Он успокаивал его как только мог и предлагал любую помощь, на которую только был способен, хотя знал, что в таких делах, когда в пух и прах разбиты и любовь, и машина - никакие утешения не помогут. Однако вскоре он заметил, что Степан вовсе не выглядел несчастным человеком, наоборот, он всячески старался сам успокоить автора и рассказал ему, что произошло потом, после того, как сгорела его любовь в огне пылавшей "Таврии". Благодаря его рассказу, автор тоже воспрянул духом, так как узнал, что судьба все же в некоторой мере смилостивилась над Степаном Рубахой и частично смягчила удар, так жестоко нанесенный ему. Поэтому он с радостью сообщает читателю обо всем, что рассказал ему Рубаха. На следующий день после описанного трагического события Степан впервые шел в свою штаб-квартиру пешком. Поэтому немного опоздал. Там его уже ждал какой-то человек, но Степан прошел в свой кабинет, не обратив на него никакого внимания. Первое, что он решил сделать, сев за стол, это написать объявление о продаже помещения, которое занимала теперь уже не нужная его штаб-квартира. Но через пару минут раздался стук в дверь, и ожидавший его незнакомец вошел в кабинет. - Что вам угодно? - едва скрывая свое неудовольствие спросил Рубаха. После всего, что случилось вчера, ему было явно не до посетителей. - Еле нашел вас!.. - радостно воскликнул вошедший. - В чем дело? - переспросил Степан. - У меня так сложились обстоятельства, что я не могу сейчас уделять внимание посторонним. - У меня тоже из-за вас сложились обстоятельства - несколько дней ищу вас и никак не могу найти. Спасибо гаишники помогли. - Вы соизволите в конце концов сказать, зачем пришли ко мне? - Я пришел, чтобы отдать вам деньги... - Какие деньги? - Вот видите, вы сами не даете мне рассказать обо всем, перебивая и задавая вопросы. - Хорошо, я буду молчать. Рассказывайте. Посетитель, наконец, сообразил, что Степан совершенно не помнит его и не понимает, зачем он пришел. Поэтому решил рассказать все более подробно: - Намедни вы подвозили меня в своем автомобиле. Но когда пришлось рассчитываться за проезд, у вас не оказалось сдачи, и вы, дав мне пачку стодолларовых банкнот, попросили, чтобы я поменял их в пункте обмена валюты, который оказался рядом с нами. Такой суммы там не нашлось и мне обменяли только сто долларов. Когда я вышел из обменного пункта, вашей машины уже не было. - О, я вспомнил. Пока вы были в обменном пункте в одной из проезжающих машин я увидел женщину, очень похожую на ту, которую я долгое время безрезультатно искал, и я поехал за этой машиной, чтобы не упустить ее. Увы, я ошибся, это была не она. А о вас, извините, я совершенно забыл, - сказал Степан. - С тех пор я все время ходил по улицам города, надеясь встретить вас, но напрасно - вас нигде не было, - продолжил свой рассказ незнакомец. - Тогда я стал расспрашивать у прохожих, не видели ли они вашей машины и описывал ее вид, но тоже безрезультатно. Наконец, один из прохожих посоветовал мне обратиться в ГАИ. Я так и поступил. Первый же попавшийся мне инспектор сразу назвал вашу фамилию и дал адрес, по которому вас можно найти. И вот я перед вами. А теперь, получите ваши деньги - девять тысяч девятьсот долларов и остальное нашими деньгами с вычетом положенной мне сдачи. Закончив рассказ, посетитель положил деньги на стол и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета. Степан же продолжал сидеть за столом с удивленным выражением на лице, не в силах ничего внятного произнести. Но вскоре он пришел в себя, смел деньги в ящик стола и возвратился к написанию объявления о продаже помещения. В это время в дверь опять постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел незнакомый молодой человек приятной наружности. - Здравствуйте, Степан Влильленович! Вот я и прибыл! - радостно сообщил он. - Здравствуйте, чем могу быть вам полезен? - Степан Влильленович, вы что, не узнаете меня? Я же ваш коммерческий директор Игорь Крутоворотов! - Что-то не припоминаю такого... - усомнился Степан. - Как же так, Степан Влильленович? Вы же поручили мне купить автомобиль, и я вам его пригнал. Но Степан ничего не понимал и продолжал смотреть на него с удивлением. Тогда Крутоворотов рассказал ему все с самого начала: и о ресторане, и о том, как Рубаха нанял его коммерческим директором, и как он дал ему деньги на автомобиль, и как он, Крутоворотов, ездил за этим автомобилем, как выбирал его и многое другое. Наконец Степан кое-что вспомнил. Он вышел из-за своего стола, обнял Крутоворотова и усадил в кресло. - Я все вспомнил! Рассказывайте, где вы пропадали, что делали? - Нет, нет, Степан Влильленович, я сначала должен отчитаться о вверенных мне деньгах. Из его отчета следовало, что в тот вечер после ресторана он получил от Степана сто пятьдесят тысяч долларов. - Я не стал покупать дорогой автомобиль, потому что рассуждал так: если Степан Влильленович ездит в "Таврии", значит, он отдает предпочтение не престижным автомобилям, а машинам более скромных марок. Кроме того, учитывая вашу привычку расталкивать чужие автомобили на стоянках и неуступчивость другому транспорту на перекрестках, легко было предположить, что вскоре опять придется покупать новую машину. Поэтому я решил не тратить деньги на слишком дорогую иномарку, а купить автомобиль всего за двадцать тысяч долларов. Часть денег ушла в виде затрат на покупку и доставку автомобиля. И вот вам сдача - сто двадцать семь тысяч триста сорок восемь долларов и тридцать три цента. С этими словами Крутоворотов положил на стол указанную сумму. Степан сердечно поблагодарил Крутоворотова, смел и эти деньги в ящик стола и, почувствовав в себе прилив новых сил, вызвал секретаршу. - Принесите нам бутылку коньяку и чего-нибудь закусить, - сказал он ей. Степан в свою очередь рассказал о событиях, которые произошли с ним за время их разлуки, о том, как взорвалась и сгорела "Таврия" и, главное, как он разочаровался в своей любви к Суперпиге, которая оказалась обыкновенной проходимкой, и как он понял, что первое впечатление от женщины может быть таким обманчивым. После этого они со свойственным им обоим жаром приступили к разработке новых планов теперь уже их совместной деятельности. Иногда они прерывали работу для того, чтобы пропустить по рюмке и порадоваться, что все благополучно завершилось. Степан Рубаха воспрянул духом и вновь обрел былую уверенность и оптимизм: - За упокой Суперпиги! За новую любовь! Терехов Иван Петрович 1927, с. Ивановка Днепропетровской обл. По образованию горный инженер. Трудовую деятельность начал в 1948 г. Работал на рудниках Кривбасса на различных должностях - от горного мастера до директора шахты (им. Кирова и №1 им. Артема), а также в Научно-исследовательском горнорудном институте (НИГРИ) в качестве заведующего отделом экономики и лаборатории АСУ. С 1967 г. кандидат технических наук. Имеет около 100 научных трудов. Живописец. Автор пейзажей, портретов, натюрмортов, а также жанровых и тематических картин. Живописью начал заниматься в 1974 г. в возрасте 47 лет. В 1976 г. поступил в Заочный народный университет искусств им. Н. К. Крупской и в 1978 г. окончил двухгодичный курс отделения станковой живописи и графики факультета ИЗО. Все свободное время (отпуска по работе) посвящал путешествиям. Объездил с этюдником на личном автомобиле все республики бывшего СССР, а также Болгарию и Румынию. Совершил путешествие по Индии. С 1998 года занимается также литературной деятельностью. Издал две книги: "Искусство управлять людьми" и юмористический детектив "Суперпига". Подготовил к изданию новый юмористический роман "Поиск наследника", который ждет своего издателя. В настоящее время работает над сборником юмористических стихов на украинском языке "Веселі оповідки Марка Ковері та його внука Івана". Опубликовано с разрешения автора Терехова Ивана Петровича его внуком, художником Тереховым Дмитрием. (www.terehov.ru www.portret-na-zakaz.ru www.kartina-na-zakaz.ru). Для вопросов и контактов e-mail: terehov-art@mail.ru

КАК ЗАКАЗАТЬ ПОРТРЕТ ИЛИ КАРТИНУ

ПРЕССА О ХУДОЖНИКЕ

АРТ-БИЗНЕС

НАПИШИТЕ МНЕ

ГОСТЕВАЯ КНИГА

ОТЗЫВЫ ПОКУПАТЕЛЕЙ

РЕЙТИНГ В СОЮЗЕ ХУДОЖНИКОВ

Questions or comments: my-art@mail.ru Subject: " Priority "